Дженнифер Аподака - Восхищенный взгляд
– Моя мать не воровка!
Люк видел, что Айви дрожит. Лицо ее горело, соски отвердели и восстали под тонкой тканью майки. Она сделала глотательное движение, пытаясь взять себя в руки. От всего этого Люк испытывал странное чувство беспомощности, объяснения которому он не находил. Он взял Айви за руку и подвел к гаражу.
Айви остановилась у двери.
– Что вы делаете? Немедленно отпустите меня!
Черта с два!
– Я провожу вас в дом и проверю замки. – Да, звучит вполне убедительно. Словно у него действительно был обдуманный план.
– Я не пущу вас в дом!
Люк приподнял бровь.
– Не доверяете себе? Я был у вас в доме не один раз, принцесса. Пока что я до вас пальцем не дотронулся, а значит, на мой счет вы можете быть спокойны. Выходит, вы беспокоитесь о том, как бы самой не сдать позиции.
– Такой несусветной чуши я еще не слышала.
Они вошли в гараж. Люк поздравил себя с маленькой победой. Своей короткой речью он убил сразу двух зайцев: напомнил Айви, что она доверяла ему на протяжении по крайней мере двух дней кряду, и пробудил в ней желание доказать ему, что он в ней ошибся. Да, он действительно был безжалостным сукиным сыном. Люк оглядел гараж на две машины. На полках располагались разнообразные инструменты и банки с краской, у стены стояли козлы. Неудивительно, если вспомнить, что в доме шел ремонт. Он повел Айви к двери в дом.
Айви включила свет, и Люк увидел, что они находятся в коридоре первого этажа. Справа от него была спальня, слева – ванная комната. В конце коридора виднелась лестница, возле которой располагалась большая комната, что-то вроде холла, из которого вел еще один короткий коридор с дверями. Вероятно, там была еще одна спальня.
– Здесь есть другие выходы из дома?
Айви покачала головой, и ее длинные волосы качнулись из стороны в сторону. Айви высвободила руку и пошла наверх.
Поднявшись на следующий этаж, он увидел, как Айви прошла к парадной двери. Люк не спешил подходить к ней. Он ждал, что она ему скажет. И дождался.
Айви обернулась:
– Вы немедленно уйдете.
Еще чего. Мучимый любопытством, он подошел к ней и спросил:
– Зачем вы дали денег отцу?
Она отвернулась.
– Не ваше дело, Стерлинг. Уходите!
Она страдала. И это делало ее уязвимой. Люк решил воспользоваться ее слабостью. Он протянул руку и прикоснулся к плечу Айви. Он едва не забыл, зачем все это затеял, когда прикоснулся к ее теплой гладкой коже.
– Я волнуюсь за вас. Сначала на вас нападает парень с ножом, потом ваш отец пытается пробраться к вам в дом, словно вор среди ночи. Я не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Позвольте мне вам помочь.
Она подняла на него глаза.
– Не прикасайтесь ко мне. И не пытайтесь меня очаровать. Все, что вам от меня нужно, – это статуэтки, которые, как вы думаете, находятся у меня.
Люка пронзило желание. И еще что-то, чему он не мог подобрать верного определения. Он осторожно провел кончиком пальца по обнаженному плечу Айви.
– Ошибаешься, крошка. От тебя я хочу большего, чем эти чертовы статуэтки.
Она презрительно фыркнула.
– Вы действительно настолько примитивны или так плохо играете? Вы и вправду считаете себя неотразимым? Вам что, никогда не отказывали? Вам захотелось заняться сексом – так зачем откладывать? Для вас удовлетворение этой потребности мало чем отличается от удовлетворения иных физиологических потребностей организма. Подумаешь, великое дело.
– А для вас это не так?
От Люка не ускользнуло то, как напряглись ее соски под тонкой тканью майки. Ее влекло к нему, он это видел. Люк пододвинулся чуть ближе.
– Вы меня не за того принимаете, Айви. Я не тот плохой мальчик, от кого, по вашему авторитетному мнению, стоит ждать беды тем дамам, что звонят к вам на передачу. Я уже давно не мальчик. – Пожалуй, с шестилетнего возраста.
Айви закатила глаза.
– Вы обманывали меня, чтобы получить то, что вы хотите.
– Я этого не отрицаю. Я действовал под прикрытием и вынужден был лгать. И продолжал бы лгать вам, если бы это приносило плоды. Но такой прием не сработал. И теперь мы пойдем по другому пути.
– И по какому же?
– Теперь нашим девизом будет честность. – Люк погрузил пальцы в копну ее волос на затылке и сделал несколько массирующих движений, разминая напряженные мышцы шеи Айви. Желание переросло в острую потребность. – Я охочусь за этими статуэтками, но если у вас их нет, то вам нечего меня опасаться.
– Вы используете тему секса, чтобы мною манипулировать. Вам нравится сознавать, что вы внушаете желание, и вам сейчас совершенно наплевать, есть у меня статуэтки или нет, – напрямик заявила Айви.
– Если бы для того чтобы заполучить статуэтки, мне пришлось бы переспать с женщиной, я бы с ней переспал. Признаюсь, я не вижу в этом ничего предосудительного. – Люк наклонил к ней голову. – Но сейчас я с вами честен – я хочу вас. Не статуэтки, а вас. Секс доставит удовольствие нам обоим – ради этого люди им и занимаются. Но это ничего не меняет, я все равно собираюсь найти статуэтки.
– Тогда ищите их. Прямо сейчас. Идите, найдите их и оставьте меня в покое. – Айви смотрела на Люка, но при этом не отталкивала и не пыталась распахнуть перед ним дверь.
– Ты ведь не хочешь, чтобы я уходил, принцесса.
Она откинула голову, заставляя его взглянуть ей в глаза.
– Вы действительно думаете, что одного вашего поцелуя достаточно, чтобы я прыгнула к вам в кровать? Вам кажется, что вы можете сделать былью ту сказку, что сами о себе сочинили?
– Есть только один способ это выяснить. – Люк накрыл ее губы своими губами.
Айви стояла неподвижно, опустив руки и сжав кулаки. Она словно хотела доказать им обоим, что невосприимчива к той взрывной химической реакции, что уже шла полным ходом.
Люк принял вызов. Ладонь его соскользнула с шеи Айви, пальцы погрузились в шелковистую копну ее волос. Другой рукой он обнял ее и прижал к себе.
Айви сопротивлялась не больше секунды, затем обмякла и тихо вздохнула. Губы ее раскрылись, она откинулась на руку Люка и обняла его.
Капитуляция? Господи, как он на это надеялся. Затем язык ее коснулся его языка, и в нем взыграла похоть. Кровь шумела у него в ушах, наполненный кровью член подскочил и задрожал. Он протолкнул язык глубже, он вбирал в себя вкус Айви, ее запах, такой настоящий, такой возбуждающий, что он забыл о статуэтках, о работе, о ее отце… Весь мир сжался для него до размеров той женщины, которую он держал в объятиях.
– Нет! – Айви дернулась всем телом, пытаясь высвободиться.
Она закрыла рот ладонью, дымка желания в ее глазах уступила место решимости, даже гневу. Она схватилась за дверную ручку, дернула ее на себя и твердо сказала:
