Эмеральд Бакли - Стань моей судьбой
– А откуда вы знаете, что это был бензин?
– Я почувствовал его запах на одежде Льюка, когда выносил его из помещения. У меня нет никаких сомнений.
– Да-а, – задумчиво протянул Слейтер, – бензин трудно перепутать с чем-либо, не так ли? Люди привыкли считать, что он сгорает полностью, не оставляя следа, но обнаружить его присутствие очень легко. Впрочем, никакой емкости, подходящей для хранения бензина, в вашем офисе не найдено. Полагаю, поджигатель очень аккуратен и канистру унес с собой. А что за обогреватель у вас в кабинете, мистер Макинрой? Уходя, вы оставили его включенным или выключили?
– Конечно, выключил. Я пользуюсь им только по утрам, когда холодно, и никогда не оставляю включенным, если выхожу хотя бы на несколько минут. А что?
– Дело в том, что прошлой ночью он горел, как паяльная лампа, пока пожарные не перекрыли доступ газа.
– Возможно, из-за взрыва что-то лопнуло, – предположил Шелдон.
Слейтер покачал головой.
– Нет. Утечка газа уже была, когда произошло возгорание. Вот почему ваш офис взлетел на воздух. Однако бензина было явно недостаточно для такого взрыва. А оборудование не повреждено. Я уже осматривал утром.
– Но вам-то откуда все это известно? – не утерпела Валери. – Здание в руинах!
– О, мы многое умеем! – Слейтер усмехнулся. – Конечно, на уборку развалин уйдет несколько дней, но мы все же доберемся до истины. Я ищу то, чего там не должно быть... например, канистру. И еще то, что предположительно должно быть, но чего нет.
Валери нахмурилась.
– Не понимаю. Если там чего-то нет, то как можно узнать, что оно пропало?
– Очень просто. Мы ищем ценности. Важные документы. Фотоальбомы. Домашних животных. Обычно люди не хотят их терять, поэтому иногда уносят с собой еще до пожара.
– Но если им известно, когда начнется пожар... – Она вдруг поняла, что имеет в виду следователь. – Ясно. Если они знают заранее, то тогда они и есть поджигатели.
– Что-то вроде этого. – Слейтер допил кофе. – Если вы готовы, мистер Макинрой, пойдемте и взглянем на то, что осталось от вашей фабрики.
Будьте осторожны, хотела сказать Валери, но подумала, что удостоится еще одного укоризненного взгляда Шелдона и снисходительного замечания Слейтера, и сочла за лучшее промолчать.
Она надеялась, что следователь не обратит внимания на отсутствие ее фотографии среди того, что осталось от письменного стола Шелдона. В общем-то он никогда и не выставлял там никаких снимков. Но Валери очень не хотелось, чтобы Слейтер неверно истолковал отсутствие того, что в полном соответствии со здравым смыслом должно было там находиться.
Пожарная машина все еще стояла у фабрики, а несколько пожарных заливали те места, где еще тлело пламя. Слейтер кивнул им и прошел мимо. Шелдон со вздохом последовал за ним.
При виде того, что творилось в здании фабрики, у него сжалось сердце: почерневшие стены, обгоревшие балки, небо вместо крыши. Еще вчера он мог пройти по цеху с завязанными глазами и даже не споткнуться, потому что прекрасно знал, где что находится. Сегодня, даже если бы весь хлам каким-то чудесным образом был убран, Шелдон не сразу разобрался бы, что к чему. Все выглядело иначе – непривычным, незнакомым и каким-то... чужим.
– Пожалуй, констатировать очевидное можно уже сейчас, не вызывая инженера-строителя, – пробормотал Шелдон.
– Очевидное? Хотите сказать, что здание уже не спасти? – Слейтер отбросил ногой какую-то железку.
– По крайней мере, мне так кажется.
– Я видел пожарища и похуже. Здание довольно прочное, и все будет по-другому, когда уберут мусор. Но я бы не стал вас осуждать, если вы возьмете деньги по страховке и удалитесь на покой. Будете играть, к примеру, на бильярде... Впрочем, в таком большом доме, как ваш, можно играть даже в теннис.
– Мне еще рано на покой, – ответил Шелдон, – а бильярд я не люблю. Просто подумал, что, может быть, целесообразнее начать заново на каком-то другом месте.
– Поживем – увидим. На мой взгляд, перекрытия неплохо сохранились. Стальные изогнулись бы, как спагетти, при попадании на них воды. – Слейтер остановился. – Ничего необычного не заметили?
Шелдон удивленно посмотрел на него, потом сухо сказал:
– Полагаю, вы говорите не об очевидном. Нет, не вижу ничего странного. И, по-моему, ничего не исчезло.
– Тогда давайте осторожно поднимемся наверх и заглянем в ваш офис. Кстати, – небрежно добавил Слейтер, – ваша жена, похоже, не очень хотела, чтобы я повнимательнее взглянул на пепелище.
Шелдон напрягся.
– Что вы имеете в виду?
– Ничего, просто мне так показалось. Она делала вид, что не понимает, о чем я говорю, когда речь зашла о включенном обогревателе и об отключенной системе пожаротушения.
Шелдон пожал плечами, надеясь, что жест получился достаточно естественным.
– Она впервые видела пожар, а в поджогах вообще ничего не смыслит. Кстати, мне ваши наблюдения показались интересными.
– Понимаю. Я всего лишь делаю свою работу. Когда кто-то пытается отговорить меня от чего-то, я настораживаюсь. Итак, мистер Макинрой, что вы видите?
Валери повернула рабочий стол со стоящей на нем миниатюрной детской и заглянула внутрь через крохотное окошечко. Что ж, Мальчик-с-пальчик остался бы доволен, подумала она. Особенно впечатляла кроватка, рядом с которой примостился столик на колесиках с малюсенькой лампой.
Игрушечная комната была закончена до срока, оставались кое-какие мелочи. Валери провела за работой почти весь день и чувствовала себя немного виноватой перед матерью, которой пришлось самой искать развлечений. Но кому было бы легче от бесполезных стенаний и расхаживаний из угла в угол, чего, похоже, и ждала от нее Камилла? Вместо этого Валери занялась полезным делом и, как обычно, с удовольствием отметила, что физическая работа помогает умственной концентрации.
Разумеется, она не возражала бы против присутствия матери в гостиной. В течение дня Камилла то входила, то выходила, но надолго не задерживалась. Около трех часов пополудни она сообщила, что Шелдон еще не вернулся, а когда Валери в ответ только пожала плечами и сказала, что в этом нет ничего удивительного, Камилла фыркнула и спросила, интересует ли дочь что-либо более серьезное, чем кукольный домик.
– Это мое хобби, мама, – спокойно ответила Валери.
– Нет, дорогая, это одержимость. Ты позволила игрушкам занять целую комнату – ладно. Но сейчас они забирают у тебя жизнь, а это уже совсем другое дело.
Возможно, устало подумала Валери, мать права. Намного легче уединиться в мастерской и заниматься игрушками, чем пререкаться с Шелдоном или играть роль счастливой жены перед подругами. Клара была единственной, кому Валери могла довериться, но даже она не знала деталей.
