Виктория Борисова - Бегство Короля
Шеф оторвался от монитора компьютера и удивленно посмотрел на нее. Вот сотрудничков-то Бог послал — ни на кого нельзя положиться! Он уже приготовился, по обыкновению, высказать все, что думает о людях, которые зарплату желают получать вовремя, а вот работать не хотят, но, взглянув на секретаршу, осекся.
— Ну ладно, иди, конечно… Ты что-то бледная такая. Не заболела?
— Спасибо. — Она повернулась и опрометью выбежала прочь.
Верочка подхватила свою сумку и вышла из офиса на подкашивающихся, неверных ногах. Через пять минут она почти бежала к метро, поминутно спотыкаясь, оступаясь на высоких каблуках, и только твердила про себя:
— Пусть с ним все будет хорошо. Что бы там с ним ни было сейчас — пусть все обойдется. Господи, пожалуйста, ну что тебе стоит?
Армен Хачатрян в тот день возвращался домой рано. В силу многих причин его рабочий день был не нормирован, и он уже предвкушал свободный вечер в компании друзей… Ну и возможно, красивых девушек нетяжелого поведения. Даже заехал по пути в супермаркет, долго, придирчиво выбирал коньяк, пока не остановился на выдержанном «Ахтамаре». Конечно, коньяк в Москве — не то что дома, в Ереване, но ведь не ждать же, пока кто-нибудь привезет!
Ехал он не спеша. Мысли текли плавно, и думалось как-то все больше о приятном. А что? Грех жаловаться. Бизнес в последнее время идет неплохо. Несколько палаток и контейнеров, которыми он владел на ближайшем рынке, дают стабильную прибыль. Хотя… Скучно это как-то, масштаб не тот. Скоро начнется строительство большого торгового центра, вот там будет где развернуться! Если бы еще московские чиновники были посговорчивее… А то тянут резину, тянут, ни да, ни нет не говорят. Объяснили бы просто — кому дать и сколько, — давно бы вопрос решился.
Армен аккуратно припарковал свой потрепанный, но шустрый «опель» на привычном месте во дворе. В гараж загонять не стал — погода хорошая, двор тихий, чужих почти не бывает, а если кто и появится — кому нужно такое старье! Он вышел из машины, оправляя стрелки на брюках, и не спеша направился к подъезду.
Дом был старый, с высокими потолками и толстыми кирпичными стенами. Армену всегда нравилось ощущение надежности и основательности — не то что новостройки с картонными перегородками! Этот еще сто лет простоит. Одно только неудобство — подъезд проходной, можно зайти и со двора и с улицы. Армен в первое время, когда только купил квартиру, путался даже. Потом — привык.
Но сейчас, набирая код на двери, он чуть не выронил бутылку. Изнутри слышался какой-то шум. Бьют кого-то, что ли? Похоже на то. Звуки ударов, вскрики, стоны…
Странно. Раньше вроде такого не случалось! Жильцы все интеллигентные, приличные люди (Армен специально поинтересовался, когда квартиру покупал). Это, пожалуй, стало решающим обстоятельством, перевесившим остальные соображения, — жить-то приходится не только со стенами! Важно, какие соседи тебя окружают. Он жил здесь уже пять лет и пока ни разу не пожалел о своем выборе, но сейчас просто кожей почувствовал опасность, как тогда, в Карабахе перед артобстрелом.
Армен застыл в нерешительности. На секунду ему захотелось вдруг убраться отсюда подальше — или хотя бы посидеть в машине, переждать, пока все закончится. Нечего лезть в чужие разборки. Так недолго и самому под раздачу попасть — ни за что, просто потому, что мимо шел. Он уже повернулся и хотел было пойти назад, к машине, но вдруг остановился. Мужчина так не поступает. Он же не трус и не баба, и в жизни уже повидал достаточно всякого, чтобы ходить, опасливо оглядываясь и в собственный дом зайти бояться! Даже противно стало.
Но так или иначе, с голыми руками лезть не стоит. Как говорил ротный, «лучше лишний раз быть осторожным, чем потом — навсегда покойником». Армен на всякий случай вернулся к машине и вытащил газовый пистолет, переделанный для стрельбы мелкой дробью, который он обычно возил в бардачке. Убить из такого, конечно, не убьешь, но напугать или покалечить можно. Вот только пакет с бутылкой руки занимает, неудобно. Повертев его в руках, оставил в машине. Мало ли что, жалко будет, если разобьется!
Он спрятал пистолет под курткой. Мелькнула еще мысль: может, зайти с улицы, с другой стороны? Хотя нет, уже три месяца эта дверь закрыта наглухо. И потом — какая разница, что в лоб, что по лбу… Армен постоял немного, собираясь с силами, резко выдохнул и вошел в подъезд, рывком открыв дверь. Сразу же метнулся к стене, слился с ней, притаившись за почтовыми ящиками, как будто что-то толкнуло в спину — не стой, мол, столбом на проходе! Теперь он двигался быстро, пружинисто, от вальяжной расслабленности не осталось и следа. Как будто снова оказался там, где за каждым камнем может притаиться смерть.
Свет в подъезде не горел, только солнце чуть засвечивало в маленькое окошко под потолком. А еще — было прохладно и тянуло сыростью, как будто раскаленный летний день остался где-то далеко. В полумраке Армен разглядел двоих крепких молодых парней, которые деловито и сноровисто избивали третьего, лежащего на полу. Вокруг все забрызгано кровью… Плохо же придется бедолаге, подумал Армен.
И кажется, не ему одному. Парни все-таки заметили его. Оставив свою жертву, они разом обернулись и направились в его сторону. Медленно так, не спеша… Как будто чувствовали свою силу и преимущество. Армен сглотнул слюну. По спине потекла холодная струйка пота. «Ну я вам! Не на того напали». Быстрым движением он выхватил пистолет.
— Стоять, суки, стрелять буду! — заорал Армен и зачем-то прибавил: — Морет кунем![4]
Он передернул затвор и нажал на спусковой крючок. Ахнул выстрел, пули ушли куда-то в стену. Нападавшие на секунду застыли в неподвижности, потом тот, что был чуть повыше, крикнул:
— Хватит! Уходим. — Он подхватил с пола какой-то предмет вроде плоского портфеля с длинной ручкой, и оба бандита выбежали из подъезда.
Армен еще удивился, что второй выход, оказывается, свободен! Когда тяжелая дверь хлопнула у них за спиной, Армен почувствовал, как противно дрожат руки и ноги. Уф! Кажется, пронесло. Не выпуская пистолета из рук, он подошел к лежащему на полу:
— Эй, ты живой?
Парень застонал и перевернулся на бок, пытаясь приподнять голову.
— Мм… Вроде да. Тошнит только. И голова…
Армен пригляделся повнимательнее — и узнал соседа по лестничной площадке. Максим его зовут, кажется. Странный он какой-то — молодой мужик вроде, а на работу не ходит, сидит дома целый день… Хотя, с другой стороны, вроде не бедствует, одет нормально, на машине ездит. И — вежливый, здоровается всегда, улыбается. В конце концов, кому какое дело, как люди зарабатывают!
