Василий Ковальчук - Любовь и ненависть

 - А где же папаша. – Спросила медсестра.

 Максим в группе был самый сообразительный. Он подскочил к медсестре которая держала завернутого в одеяльце ребенка и улыбаясь сказал.

 - Извиняюсь. От волнения ноги ватными стали, отцом стал впервые. Спасибо Вам за все. Он отдал двум медсестрам шампанское, две коробки конфет. Оле вручил цветы, обнял ее и расцеловал. Бережно взял малыша на руки и крикнул.

 - Я самый счастливый в мире человек и люблю свою жену и сына.

 В общежитии было весело, все поздравляли Олю. Пили шампанское за нее и малыша. Желали им крепкого здоровья, счастья, благополучия. Она решила сына назвать Сергеем. Малыш был шумным ребенком, кричал день и ночь. Оля все время хотела спать. На руках ребенок спал, а как только положит его в кроватку так сразу просыпался и плакал. Ей помогала ее мама которая приехала к ней. Она сняла в городе квартиру.  Когда Оля была на занятиях то бабушка нянчила внучка.

 Парни обращали внимание на молодую красивую женщину. После родов Оля расцвела, стала еще женственней и привлекательней. Но она думала только о ребенке и учебе. Оля внимательно разглядывала сына и никак не могла понять на кого же он все-таки похож. Вылитый Сергей, а на следующий день ей казалось, что сходство с Игорем. Олина мама часто ей говорила:

 - Доченька сходи на танцы. Сидишь вечерами дома, ни куда не ходишь. Молодость то проходит, может встретишь мужчину который полюбит тебя и ребенка.

 - Нет мама, хватит нажилась. Не хочу ни о каком замужестве думать. Мужикам от баб только одного нужно, а о серьезных отношениях и думать не хочу. Мне учиться надо. И давай не будем больше возвращаться к этому разговору.

 - Ну как знаешь, тебе видней.  Ты уже взрослая и сама решаешь все свои  хлопоты.

 - Как мама думаешь, сыну скоро год  и свободные места в детских яслях есть.

 - Куда ты хочешь такую крошку отдать?  Никаких яслей, садиков. Мы с дедом заберем к себе внучка. Будем его сами воспитывать, а ты учись. Да и нам веселей будет. Он уже все кушает, грудью его ты как месяц не кормишь. Так что не выдумывай.

 - Я даже и не знаю как быть.

 - А что тут думать и знать.  Мы для тебя все сделаем.

 - Мне нужно подумать, не хочу принимать не обдуманных решений.

 -Мы с отцом тебя никуда не отдавали, ни в какие садики. Сами воспитывали. У нас в поселке  чистый воздух, на рынках и в магазинах мясо,  молочные продукты всегда свежие. Не то, что в городе. Ну как знаешь. Думай доченька, думай.

Глава XV

Сергей сидел на нарах обхватив голову руками, воспоминания будоражили его сознание. Падал на землю снег, снежинки кружили, целуя твои губы, таяли. Помнишь, как в первый раз нам было не холодно вдвоем на заснеженных  улицах. Как я хочу вернуть тот первый поцелуй, робкое касанье рук, сказать люблю.  Девушка которая вошла в мою жизнь  ее уже никогда не вычеркнуть из души. Оля, она самая прекрасная женщина на земле. Без нее нет мне жизни, да и зачем она мне. Ее никогда не вернуть назад. Если любишь, мог бы и простить. Ты что ли святой?  Вспомни скольким девушкам жизнь  поломал.  Они тоже живые и у них душа есть. Ты их любил, а потом бросал. И тебе было наплевать, тебя не интересовало их дальнейшая судьба. Или забыл? Поделом тебя судьба наказывает, поделом. Кто она и кто сейчас ты. ЗЕК у которого впереди семь лет отсидки. Как же так, как все могло произойти. Злой рок. Сверху строго следят за нами и за каждые ошибки посылают нам  испытания.  Сколько лет предстоит провести в неволи и это не сон. – Сергей разговаривал сам с собой.  Двенадцать дней как он просидел в изоляторе. Общаться было не с кем. Утром в обед и на ужин    дежурный открывал двери камеры  и баландер ставил чашку с едой на  площадку ( кормушку) которая откидывается на второй двери сваренной решеткой из арматуры.  И прогулка в прогулочном дворике 3Х5 метра, один час. От одиночества стала съезжать "крыша". И с каждым днем мысли о суициде усиливались.  Через двое суток  на дежурство заступал прапорщик Петюшин. Он остался служить на сверхсрочную и вот уже  семнадцатый год как на службе. Ему нравилось его работа,  он был на своем месте. Ходил ночью по "продолам"  и громко разговаривал.  В тишине его голос был слышен в каждой камере. Заключенные привыкли к Петровичу и слушали его как  радио. Пацаны придумали ему "погоняло" "мусорок". Он мог говорить часами на различные темы. Особенно любил рассуждать о прекрасном поле, политике, да и просто поговорить. После ужина часам к девяти вечера он снова завел разговор выйдя из помещения дежурки.

 - И так граждане осужденные, Вы наказаны за различные деяния государством.  То есть, осуждены на различные срока по приговору народного суда.  Мне поручено по долгу службы выполнять свою работу. Вы соблюдаете установленные правила норм поведения строгого режима и все в "елочку".  А вот меня сегодня один "фраер" назвал "сукой".  Не по понятием это, сей факт является оскорбительным и унизительным. Он наверное забыл где находится, так что за базар придется отвечать. Не пойму, с какого перепугу такой наезд? Я выполняю свою работу, грамотно, профессионально. К Вашему сведению это пассажир, который недавно заехал в третью хату. "Пальцы закрутил", так мы ему их мигом обломаем, "накрутим хвоста". У меня есть три варианта  или он извинится передо мною, или добавим пару месяцев и переведем в ПКТ. Ну и третий вариант схожу к "смотрящему" пусть правильно "рамс" рассудит. Это тебя Сергей Камнев касается, ангелочек нашелся. Сел за "мокруху" по 103, "завалил мужика"  и еще "жало показывает". А что я ему сказал, привыкай к новой жизни, к  "баланде". Харч видите ему не по нраву пришелся, «селезень охреневший». А я вот свою "пайку" кушаю вместе с Вами и ничего все мне нравится, привык. Да и моя распрекрасная женушка Елизавета Стефановна не суетится с термозком когда я на службу заступаю.  Работа хорошая, в тепле, на всем казенном, жалованье достойное, не бедствую. Вот сапоги новые выдать обещались, а то старые жмут немного, да и мозоль беспокоит. Ну все, хватит на  сегодня,  что то нету куражу для ораторства, пойду прилягу на нары в первой хате сегодня она свободна. Так что пацаны, здесь я свой среди чужих.

 - Петрович расскажи еще, что ни будь, а то сам знаешь сидим в темнице. Как там на воле. – Крикнул кто-то из камеры напротив.

 На воле пацаны не сахар и не мед. Вот к примеру отсидишь ты свой срок и что дальше?  Что умеешь в своей жизни? Да ничего? Сейчас рассуждаешь, что выйду на свободу  жизнь начну с чистого листа. А на свободе пахать надо, что бы на хлебушек на сущий заработать,  а от работы кони дохнут.  Да и статья за тунеядство "корячится". А ты "хрусты отжал", а потом   сетуешь на жизнь, что повязали "цветные" по беспределу. И смотришь, через пару месяцев снова заезжает ЗК  в родной дом. Вот такая философия жизни просматривается.  Утром поговорим о прекрасном поле. Как же я всех люблю женщин, правда здоровье уже не то, но еще есть порох, не отсырел. Сергей слушал монотонную речь прапорщика, она его не раздражала, а наоборот убаюкивала. И снился ему дом родной, мамка пироги стряпала. Босоногое, беззаботное детство.  Он улыбался во сне. Как будто фильм  про себя смотрел.  В 12 лет он был самый маленький по росту. На уроках физкультуры на построении стоял  последним. Преподаватель  посоветовал ему серьезно заняться спортивной гимнастикой. Турник на улице помогли построить взрослые. Вечерами родители знали, где искать своих чад. Вся улица собиралась на спортивной площадке.  В 15 лет Сергей выполнял любые упражнения па перекладине. После восьмого класса он поступил учиться в ПТУ. Через месяц всех направили  на сель хоз работы,  расселили в общежитии совхоза. Вечерами местные парни приезжали к их девчонкам. Танцы до утра, было весело. Работали в саду, собирали яблоки.  Иногда ребят посылали  работать  на  склад.  Их  внимание привлекла небольшая каморка, которая была построена в углу помещения. На двери всегда висел увесистый замок.