Разводные процедуры - Лика Ланц
Как-то слабо в это верилось, но всё же…
Я вдруг вспомнила, как разводилась моя очень хорошая знакомая.
— Ты не представляешь, Мила, что значит оказаться разведёнкой! — рассказывала она. — С одной стороны, ты оказываешься словно в вакууме. От тебя отворачиваются те, кого ты считала хорошими знакомыми. Не друзьями, но всё же… Раньше мы не раз пересекались на праздники, семьями отдыхали, а потом оказалось, что двери многих домов перед тобой закрыты. Женщины считают, что ты будто прокажённая, боятся то ли заразиться, то ли оберегают от тебя своих мужчин. А вдруг ты уведёшь кого-то из них из семьи? Зато мужчины считают тебя лёгкой добычей. Там, где их жёны запирали двери, они находили лазейки, чтобы утешить тебя… по-своему. Я никогда, никогда не думала, что может быть такое! Ведь это вполне себе приличные и крепкие союзы. На первый взгляд. А вот гляди-ка. Не всё так просто.
Я тогда слушала её и удивлялась. Казалось, что это неправда, быть такого не может. Но, возможно, я просто не сталкивалась ни с чем подобным. Я и подумать не могла, что мой Олег способен на измену. А глядишь, может, тоже к кому-нибудь бегал и предлагал утешение…
Горько так, что аж тошно. Может, и сосед поэтому?.. Пришёл, показал свои бицепсы-кубики, мускулами поиграл, слив починил. Мачо-мачо. Зелёный свет. Ведь он знал, знал, что я выставила мужа вон. Но он вроде бы никаких неприличных предложений мне не делал?.. Разве что намекал… Или я сейчас стою и высасываю из пальца всякую чушь только потому, что режим подозрительности зашкаливает?..
Мысли скакали и наезжали друг на друга. Сил уже ни на что не осталось. А мне надо бы составить план действий. Как-то объясниться с родителями и сыном. Но в данный конкретный момент я хотела только упасть и спать. Не думать ни о чём. Ни о муже, ни о соседе и его мотивах, ни о беременном Артуре Петровиче.
Слишком уж насыщенным и тяжёлым выдался денёк. Ещё и сосед… удивил. Лучше б я спросила его, кем он работает. А не уши, семейный статус… И почему дочь с ним. Я б своего ребёнка не отдала ни за что.
В тот момент, на какие-то доли секунды, меня охватил страх, что в двенадцать лет сын может уже сам выбирать, с кем из родителей ему жить. Стыдно, но я порадовалась той затрещине, что Олег отвесил Андрею.
Как же всё непросто. И лучше пока отпустить эти назойливые мысли, а то не уснуть потом.
Я доплелась до кухни, перемыла посуду и поползла в спальню. К счастью, сон был ко мне благосклонен, и я уснула без сновидений, без тяжёлых дум, что всё же крутились неповоротливо в моей голове.
Утром я проснулась рано. Прислушалась к себе. Хотелось натянуть одеяло на голову и снова закрыть глаза. Тоска лежала на сердце тяжёлой мраморной плитой. Но поддаваться упадничеству я не собиралась.
Встала, как всегда, приготовила завтрак, вышла в интернет и подала заявление на развод. Чётко, без колебаний и сомнений.
Родителям решила позвонить позже. Андрей выспится, заберу его домой. А то он там всем мозг вынесет, тем более, с Лайтиком.
В окно я увидела соседа. Вышагивал, выгуливая кота. А потом остановился и посмотрел на мои окна.
Я спряталась за шторой, чувствуя, как заколотилось сердце в груди. Чёрт. Ещё подумает что-нибудь не то. Мне его внимание и даром не нужно. Особенно сейчас.
Я успела немного поработать, когда в дверь позвонили. Естественно, я никого не ждала. Кому понадобилось терзать звонок в такое время? Мы как бы на работе.
И опять в голову полезли мысли о нехороших людях, которые так проверяют, есть или нет в квартире кто-нибудь, а затем взламывают двери и выносят из квартиры всё подчистую.
Именно поэтому я на цыпочках подкралась и осторожно заглянула в глазок.
Глава 15
Клавдия Ильинична Сухорукова, а попросту — баба Клава, жила напротив. Нрав имела надменный, ум острый, язык как помело. Даже змеиный, я бы сказала. Что её сподвигло звонить в мою дверь, неизвестно. Особенно в такое время. Видимо, она что-то вынюхала, а теперь жаждала скандальных подробностей.
Не исключено, видела наш нелицеприятный скандал с изгнанием мужа из дому и мужественно терпела, наблюдая картину маслом в глазок, а сейчас по каким-то причинам решила узнать подробности. Ничего другого в голову мне не пришло.
Я бы могла на цыпочках отползти вглубь квартиры и не отсвечивать, но, подумав, подавила в себе трусливое желание избежать злой участи, которая всё равно меня догонит рано или поздно.
Именно поэтому я распахнула дверь.
— Миланочка! — показала баба Клава всю ширь своих железно-золочёных зубов. — Ты дома? — разглядывала она с жадностью моё лицо.
Чёрт. Там же синяк цветёт… До этого дня мне повезло со сплетницей не сталкиваться: тёплые деньки, когда бабки рядком сидели на лавочке и разглядывали всех входящих и выходящих в подъезд, прошли, а поэтому резко стало не хватать кое-кому пищи для размышлений.
— Добрый день, — показала я, что вежливость никто не отменял и, прежде чем собирать сплетни, всё же нужно поздороваться.
— Здравствуй, милая, здравствуй, — кивала баба Клава головой, как лошадь. — А что это ты дома? А я ж гляжу — никто утром из двери не выходит, ни ты, ни Олежек, не случилось ли чего, думаю? Может, полицию уже впору вызывать?
О, да. Она точно знала, что Олежек вчера отправился с вещами на выход. И, видимо, мокрого соседа тоже лицезрела во всех подробностях. Может, пропустила, как он уходил от меня поздним вечером, а сейчас жаждала убедиться, не спим ли мы в одной постели?
— Клавдия Ильинична, всё в порядке. Я работаю дистанционно, а Олег здесь больше не живёт.
Лучше правда, чем солгу, а потом она всё равно всё выведает и разнесёт пожаром выдуманные события. Мозг у соседки умел продуцировать такое, что иному писателю не под силу сочинить.
— А-а-а, ну, значит, всё хорошо? — вытягивала она шею, пытаясь заглянуть в квартиру поглубже.
Так и хотелось дать ей зайти внутрь и убедиться, что любовников я под кроватью не прячу. Но обойдётся.
— Да, всё прекрасно, — кивнула я, собираясь вежливо послать бабу Клаву и закрыть дверь. Но тут вмешалось провидение: звякнул лифт, останавливаясь на нашем этаже, и из него вывалили мои родители, мой сын и моя собака. Полный состав, так сказать.
— Мам! — кинулся ко мне ребёнок.
