Первым делом самолёты - Лада Шведова
Марина засмеялась:
– Столько, сколько ты подумала. И я же сказала – это друг Генриха Марковича. Думаю, он меня подкармливает из жалости. Говорит, я похожа на его жену в молодости, а значит, быть мне роковой женщиной.
– Боже! Он точно на тебя запал!
– Не думаю. Он все время показывает мне фотографии жены и сетует, что их сын несовершеннолетний, так бы он нас обязательно познакомил. Но в следующем году он будет взрослым первокурсником, так что как знать, как знать.
– Год в общаге точно сделал из тебя роковую женщину, – одобрила Юлька.
– Да это все дружба с тобой виновата, Ветрова! И это была шутка, первокурсники все для тебя.
– Да мне и одного хватит. – Тем более, такого чудного и не похожего на других. Юля уже достаточно созрела, чтобы признаться как минимум себе: завтрашнего дня она ждет с нетерпением.
Глава 15
Первым делом экстрим
Руслан написал утром, попросив прийти в спортивном костюме. Зимнем, теплом и горнолыжном, само собой. У Юли такого не было, если не считать старенькой куртки, что она надевала на физкультуру. Пришлось одолжить его у Томы. К счастью, выбирая себе приличный костюм, подруга руководствовалась удобством в движении, что позволило Юльке упаковать грудь в чужую куртку. А вот штаны пришлось подвернуть – у Томы и рост какой-то совсем не девчачий, да еще и ноги от ушей. В общем, фигуры у них совсем разные, но зимняя одежда на то и зимняя – всем пойдет. Если не приглядываться к подвороту штанин.
С Русланом они встретились возле третьей общаги. Он вышел с высокой сумкой, в которую обычно пакуют горнолыжное оборудование. Юлька уже видела такую у Томы, поэтому направление их свидания поняла сразу. И немного скисла.
Словно почувствовав это, Руслан сказал:
– Мне показалось, что кино – слишком скучно. Да и нет сейчас фильма, который тебе бы понравился.
– Откуда ты…
– Когда мы играли в эти ваши «Экивоки», твоя подруга сказала, что ты любишь триллеры и ужастики. Я посмотрел расписание: с самого февраля крутят одни комедии и романтику.
Юля почувствовала, что у нее горят щеки.
И даже не от мороза – в последние дни стало почти тепло, всего-то минус десять градусов. По меркам прошедшей зимы просто тропики. А в краску ее опять вогнал Руслан. Ну кто, вот кто способен не только расслышать в потоке чьих-то шуток информацию о предпочтениях девушки, но еще и подойти к банальному походу в кино так основательно? Может, Юле просто не везло раньше, но… кажется, еще ни разу парни не смотрели расписание, не интересовались ее вкусами. Кино – это просто кино: пошли, посмотрели, пообщались. Ветрова всерьез считала, что парни по природе такие: не заморачиваются и мыслят иными категориями.
Но не Руслан Владимиров, очевидно.
Сегодня он опять выглядел сногсшибательно: в синем комбинезоне казался еще выше и внушительнее, чем раньше, из-за яркого солнца и снега глаза его превратились в неестественно голубые, такие, какие девчонки часто фотошопят себе в соцсетях не зная меры. Юля часто посмеивалась над таким цветом. Ну не бывает настолько голубых глаз у людей, но вот перед ней вдруг очутилось живое доказательство ее неправоты.
Из-за всего этого взгляд девушки то и дело сползал на собственные нелепые подвороты – они смотрелись по-дурацки. Еще и куртка высокой Томы оказалась длинной, почти до колен, в итоге выглядела Юля совсем не сногсшибательно. Не так, как ей внезапно захотелось. Еще и тушь засохла за ненадобностью, и пришлось идти как есть.
– И я знаю, что ты ненавидишь лыжи, – невозмутимо продолжил Руслан, – но твои друзья обожают кататься. И я подумал, что… тебя просто никто не научил. Любовь же не всегда случается сразу. – Он стрельнул в нее быстрым взглядом, в котором Юле почудилась ирония.
Она уже поняла, что Руслан Владимиров умел шутить, просто не как остальные люди. Впрочем, это относилось и ко всему остальному. Даже вон к свиданию подошел по-своему.
– Решил научить меня кататься ради друзей?
Он пожал плечами:
– Друзья – это важно, а ты явно своих любишь. Логично разделить их интересы, тем более… я почти уверен, что любовь у тебя все же случится. И не к лыжам. Я взял для тебя доску, а это совсем, совсем другое. Для тебя это будет как летать, наверное. Я на это надеюсь.
– Как-то я пыталась встать на сноуборд, но…
– Но ты не делала этого со мной.
Она рассмеялась, и опять из-за серьезности его тона.
Если бы эту фразочку произнес кто-то другой, она звучала бы пошло или пафосно, но Руслан каким-то образом выдал это естественно, да еще с таким взглядом, что у Юли мурашки по спине побежали. И думала она совсем не о каких-то там сноубордах.
Горнолыжку они выбрали ту, что в центре города: спуск там был небольшим, даже компактным, вел к реке. Далеко добираться не пришлось, что уже хорошо. По дороге Юля успела выяснить, откуда у Руслана взялась любовь к катанию. Как оказалось, в Америке он этим серьезно занимался.
– Что, и сальто умеешь делать?
– Умею, – с полуулыбкой ответил он так, что сразу становилось понятно: сальто – это ерунда для детишек, и умеет он намного больше. Впрочем, Руслан и выглядел спортсменом, ничего удивительного.
– И тебе нравилось?
– Больше всего на свете… я так думал.
– Почему тогда бросил?
– Сильно и неудачно поломался, выпал из тренировок на целый год. И за этот год вырос так, что для возвращения пришлось бы многому учиться заново, что не проблема, но вряд ли мои усилия имели бы смысл. Великоват я стал для пируэтов, а в некоторых видах спорта это практически приговор, конец карьеры. – Он рассказывал спокойно, обстоятельно, но Юля все равно почувствовала, что ему до сих пор обидно, и не зря он говорил о катании в контексте первой любви. У Руслана Владимирова она была такой – совсем не к девушке.
– Мне кажется, у тебя замечательный рост, – тихо сказала она.
Руслан внимательно посмотрел на Юлю… и кивнул? Просто кивнул, как будто признал очевидное. Вот кто, кто так реагирует на комплименты? А Юля так надеялась его смутить.
Народу на горнолыжке почти не было – обеденное время, еще никто не проснулся, не собрался. Каталось всего
