Бывший. Спасибо, что лгал мне (СИ) - Ош Элен
Свят в дверном проеме кухни застыл. И снова игра света затемняет его физиономию. Остается только догадываться, какую гримасу скорчил, глядя на то, как его шестерка кровью умывается. А сам, вроде как, чистенький стоит.
Антонина Петровна стену рядом подпирает и на нас с Павлом смотрит. Словно оценивает. И не важно, в какой именно атмосфере находимся.
— Ты по морде ему зарядил? Ого! — не ожидала я от адвоката столь жесткой аргументации, но мысленно аплодирую.
— А вот виновник всего не получил свое, — Павел пальцы в кулак сжимает до хруста в суставах, на Свята смотрит, едва не прожигает на месте.
— Тише, тише, Павел Николаевич! Я уже объяснил, что неувязочка вышла. Парни не так поняли просьбу мою.
— Да неужели? Ссыкотно было один на один встретиться и обсудить? К тому же, ты не стал после суда меня слушать. Удила закусил и погнал, сломя голову.
— Так дела не решаются, адвокат! — процедил Свят. — Был уговор. Деньги ты взял. Дело проеб… Простите, дамы! Суд проиграл.
— Господин Орлов, вы вроде бы всегда терпеливым и рассудительным человеком считались. Я надеялся на ваше понимание.
— Какое в жопу понимание? — Свят рычит, а Антонина Петровна по стеночке ко мне подбирается, в предплечье толкает:
— Давай, Маша! К выходу иди. Там в машину Паши садись и жди.
— Я босиком!
— Нашла время об обуви думать. Давай, живее! — настаивает мать Павла, а сама сына за рукав тянет. — Идем тоже! Когда оба успокоитесь, то встретитесь и поговорите. Такие вопросы на холодную голову решать надо.
— Мама, иди с Машей! Я сейчас.
— Паша!
— Делай, что говорю! — чуть тон повышает, а я уже за порог выскакиваю.
По ступенькам спускаюсь и по гравийной дорожке за ворота спешу. Камешки больно в стопу упираются. Пальчики поджимать приходится. Но упрямо к машине пробираюсь, в руках телефон сжимая.
А сумочку так в доме и оставила, с ключами и деньгами. Но ничего, придется Святу еще раз со мной встретиться, чтобы передать имущество из рук в руки или через Анну. Вот как теперь? Окончательный разрыв между ними?
Медленно выдыхаю, устраиваясь на заднем сиденье, а сама глазами Антонину Петровну ищу.
Но та меня выпроводила и осталась, пацанов разнимать. Боевая баба! Был бы похититель один, она бы отбилась, я уверена.
И пусть меня отчитала в первый день знакомства, зла не держу. Наоборот, уважение появилось. Есть, чему научиться у Антонины Петровны. Например, дать достойный отпор Трофимову.
Вот какого черта звонит и сообщения посылает? Да, отвечу ему, чтобы выяснить причину и послать подальше. Только до дома доберусь, отдохну, поем.
И так картошечки жареной с грибочками маринованными да огурцами солеными захотелось!
А из дома уже Павел с мамой выходят. К машине направляются. Антонина Петровна сзади, со мной садится. Адвокат наш за руль прыгает.
Мотор, как зверь, ревет. Машина с места трогается, и на Питер…
Ловлю обеспокоенный взгляд Паши в зеркало заднего вида:
— В больницу тебя отвезу. Пусть проверят!
— Паша, не надо! Я домой хочу. Помыться и уснуть, если смогу.
— Правильно говорит, — встревает его мать. — Ребеночка проверить надо!
— Я босиком! Грязная! Голодная! Не поеду! — упрямо твержу. — Завтра с утра схожу к гинекологу.
— Сам отвезу! В платную съездим, сразу УЗИ сделаем. Но обещай, Маша, если почувствуешь что, звони немедленно мне. Отвезу в больницу. Не жди скорую!
— Хорошо, — отвечаю, а у самой улыбка на губах: ну действительно, и кто отец ребенка? — А что со Святом решили?
— Согласился ждать. Пару месяцев брат на нарах проведет, подадим на апелляцию. Я решу вопрос. Нам даже на руку неожиданный ход стороны обвинения. Но Орлов не понял.
— Ясно. Интересный расклад карт, — откидываю голову на спинку сиденья, а телефон снова оживает.
На этот раз сестра звонит. Отвечаю сразу, не заставляя ее нервничать еще больше:
— Да, Аннушка! Все хорошо. Я еду домой…
Глава 27
Ты надежду подарила
Павел меня до самой квартиры провожает и с рук на руки сестре сдает. Аннушка едва дверь открывает, на шею мне бросается, но помнит о Ярике, сильно не прижимая:
— Напугала меня, дурочка! Я уже и в полицию звонить собиралась. Но они ж с места не сдвинутся, пока три дня не пройдет или труп не найдут раньше.
— Прости, Ань!
А она на Пашу уже смотрит, ответов ждет. За его мать я вступилась. Считай, тоже виноват в глазах сестры.
— С Орловым договорились. Извинения, конечно, он принес. По сути, закрыть бы его. Основания более чем весомые и статья не шуточная, но…
— Как адвокат, ты оправдал его, так получается?
— Нет, Анна. Человеческий фактор включил. Орлов — фигура значимая, за ним целая система стоит. Лучше договориться, чем потом ворох проблем разгребать. А со своими шестерками он сам разберется.
— Как скажете, Павел Николаевич. Манюня, чего застыла? Марш в ванную! Потом в постель. Кормить буду, — ко мне оборачивается, а я Паше руку протягиваю:
— Спасибо, что помог и быстро приехал! Иди, а то мама в машине ждет. Устала тоже.
— Да, уже иду. Маша, позвони, если что…
— Я помню!
— Либо завтра утром я заеду и отвезу, как договорились.
— Хорошо, — улыбаюсь, а он склоняется и в щечку меня целует, Анне кивает и за дверь.
А я по-прежнему телефон в руке держу, вспоминая, что Трофимов смс-ки писал. Просил перезвонить. Вот еще проблема то!
— Аня, ты не поверишь, кому я торт отвозила, — стягиваю платье, нижнее белье и заползаю в душевую.
— Ну и…
— Трофимову, — включаю воду, с удовольствием подставляя лицо под теплые струи, а сестра рядом, за шторкой стоит.
— Шутишь?
— Нет. Торт его жена заказала. Случайно, видимо.
— Не много ли случайностей для одного дня?
— Это уже закономерность называется, — фыркаю, сбивая пену на волосах.
— И что он сказал, увидев тебя беременную?
— Что я время зря не теряла.
Анна издает едкий смешок. Я тоже, вспоминая физиономию бывшего. И как-то даже совсем не грустно от встречи с ним.
Сестра была права, когда говорила, что надо уходить красиво, с высоко поднятой головой. Я так и сделала, последовав ее совету. Не сломалась. Встала на ноги. Работаю. Жду ребенка. И чувствую уверенность в завтрашнем дне.
— Но это еще не все, Ань, — я выключаю воду и выбираюсь из душевой, не без помощи сестры. — Он звонил. Сообщения присылает с просьбой перезвонить.
— Ответила?
— Нет еще, — накидываю халат и в комнату ухожу, на кровать опускаюсь, а по телу такое блаженство: долгожданный отдых.
— В смысле: «Нет еще». Не вздумай отвечать! В черный список его, и все дела!
— Аня, он с другого номера позвонит и будет продолжать донимать. Лучше я поговорю с ним и выясню, чего хочет.
— Давай, я позвоню! Заодно, скажу все, что думаю. Манюня, тебе нельзя волноваться! Мало тебе приключений сегодня? Хочешь родить раньше времени?
— Нет, не хочу!
— Вот и все! Ладно, я на кухню. Еду принесу сюда. Тебе лежать надо!
Не спорю со старшей сестрой. Да и сил ползти на кухню тоже нет. Мысленно весь день переживаю заново. Себе удивляюсь: откуда столько смелости взялось? С боем за мать Павла вступилась.
Надо бы написать ей, спросить, как себя чувствует. Адреналин схлынет, а после опустошение начнется. А ведь она уже не девчонка, хоть и выглядит потрясающе.
— Вот, супчик тебе для начала, — Анна возвращается с подносом в руках, устанавливая его на коленях, а я с удовольствием аромат ловлю и первую ложку съедаю, когда телефон принимает входящий звонок.
— Легок на помине, — Анна скашивает глаза на экран. — Ответишь? Только громкую связь включи! Тоже послушать хочу.
— Но молчи, ладно?
— Как рыба, — уверяет сестра, а я принимаю звонок:
— Алло.
— Машенька, ну наконец-то! — выдыхает телефон голосом Данилы, а у Анни такое комичное выражение на лице, что я не выдерживаю и смеяться начинаю, закрывая рот ладошкой.
