Осколки тебя - Энн Малком

К сегодняшнему дню у меня закончились оправдания, чтобы не писать. Не открывать ноутбук. Не выполнять свою работу.

Для писателя нет ничего неприятнее, чем пустая страница. Раньше я находила ее волнующей — эту пустоту. Эту возможность заполнить страницу, наполнить мир историями, принадлежавшими только мне. Чтобы хоть как-то изгнать своих демонов, создав других.

Сейчас? Сейчас же мне хотеть изувечить собственное лицо для того, чтобы моя кровь вывела из строя ноутбук и дала мне отсрочку перед казнью.

~ ~ ~

Возможно дело в утреннем виски. Или в отсутствии кофе. Или в незнакомой обстановке. Или в скользкой, покрытой мхом земле. Возможно, виновата моя ужасная координация или же гребаный дух Эмили решил начать преследовать меня за то, что я вела себя как сука по отношению ко всем, кто ей был дорог. Честно говоря, я не познакомилась со всеми, кем она дорожила, но грубость по отношению к владельцу книжного магазина после оценки ее коллекции книг подсказала мне, что я была на правильном пути.

Все эти вещи могли быть причиной, или ни одна из них. Причина была не важна. Не важно, что именно заставило мою ногу остаться в вертикальном положении, в то время как все остальное тело рухнуло на землю. Важно было только то, что это произошло. Раздался глухой стук, сопровождавший удар моего тела о землю. Я догадалась, что повредила в лодыжке что-то важное, поскольку последовавшие за падением минуты стали абсолютной агонией.

Я не закричала. Какой в этом смысл? Поблизости не было соседей. Возле дома не пролегала туристическая или охотничья тропа. Вокруг были только призраки и мелкие млекопитающие.

Как там говорится? Если в лесу падает дерево, и никто этого не слышит, издает ли оно звук15? Если автор бестселлеров, слегка депрессивный, но блестящий автор ужасов падает в лесу, и никто этого не слышит, существует ли она вообще на самом деле?

Земля была твердой. Я предположила, что это было из-за резкого похолодания, благодаря чему она подмерзла и стала рассадником боли и травм. Вот почему я любила зиму. Зима пропагандировала смерть и страдания. Вот почему я приехала в Вашингтон накануне этого прекрасного холодного сезона. Чтобы снег покрыл мою маленькую хижину льдом, как глазурь покрывает торт, в конце концов заперев меня внутри и заставив написать книгу или стать Джеком Торрансом из «Сияния». Оба варианта я считала продуктивными. Третий вариант — упасть посреди леса без ноутбука или топора — таковым не был.

У меня даже не было с собой телефона.

Я считала это устройство практически хирургическим вмешательством. Постоянный поток лайков, угроз расправы и фотографий, благодаря которым люди хотели казаться теми, кем они хотели, чтобы их видели другие.

Я решила, что прогулка будет отвлекающим маневром. Что я проведу весь поход, только фотографируя и ничего больше. Не то чтобы телефон мог бы помочь мне в данный момент — связь в лесу была очень слабой, словно в мире еще остались уголки, где ее нет. Разве небо не загрязнено спутниками? С другой стороны, все они использовались для слежки за американцами, русскими и женой офицера диспетчерской, которую он подозревал в интрижке. Так что это конкретное место в лесу, где нет спутниковых снимков и сотовой связи, являлось отличным местом для того, чтобы быть убитым или упасть, сломать лодыжку и в конечном итоге умереть от охлаждения.

Какая веселая мысль.

~ ~ ~

Я уже начала думать, что моя судьба предрешена, когда появился он.

Темная, размытая, но в то же время откровенно мужская фигура, казавшаяся тенью. Возможно, именно его лосьон после бритья усилил мою уверенность в том, что это был именно мужчина, пробирающийся через лес к тому месту, где лежала я. Запах лосьона был резким. Мускусным. С нотками табака.

Мужчина молчал. С другой стороны, я тоже, так чего же еще я могла от него ждать?

Но точно не того, что он наклонится и попытается заключить меня в свои объятия. Почему я этого не ожидала — было выше моего понимания. Я была отчаявшейся женщиной, лежавшей посреди леса и явно неспособной ходить. Подобрать упомянутую женщину, вероятно, было мечтой большинства порядочных мужчин.

Впрочем, как и большинства не очень порядочных мужчин.

Я была легкой добычей.

— Стой! — закричала я, размахивая руками в попытках отбиться от него.

Сопротивление получилось смехотворным, учитывая мое состояние и то, что движения отдавались острой болью в поврежденной лодыжке. Мне было достаточно больно, чтобы на несколько секунд в глазах потемнело. Этих секунд хватило, чтобы меня подхватила размытая, человекоподобная фигура передо мной. Но я осталась лежать на земле, грязная, страдающая от боли и определенно уязвимая.

— Как тебя зовут? — потребовала я хриплым после криков о помощи голосом, от которых я отказалась еще несколько часов назад.

Моргая от боли, я смогла сфокусировать взгляд. Слабое освещение мало что мне показало. Был ли сейчас канун ночи того же дня, когда я отправилась в свой злополучный поход? Или прошло целых двадцать четыре часа?

Конечно, нет.

Я бы не пережила ночь в лесу. Но, может быть, я была уже и не жива. Может быть я была в загробном мире. Мире, который ждал меня за все мои грехи. За мнимые и реальные.

Он был крупным.

Настоящий мужчина.

Или настоящий дьявол.

Неважно.

Если он был мужчиной, то довольно дерьмовым, потому что стоял и смотрел на полуживую или мертвую меня, свернувшуюся на земле калачиком. Он не проверил мои жизненные показатели и не закутал меня в свою кожаную и, как я успела отметить даже в таком состоянии, дорогую куртку. С другой стороны, если он был дьяволом, то справлялся отлично.

— Зачем тебе знать мое имя? — спросил он, созерцая меня дольше, чем было вежливо при таком необычном социальном взаимодействии.

Я изо всех сил попыталась подняться, но у меня ничего не получилось. Может и получилось бы, если бы я попыталась встать с самого начала. Насколько знала, я не сломала ни одной кости в верхней части тела. Мне мешала встать странная поломка чего-то глубоко внутри меня. Именно она мешала мне подняться и похромать до дома, к теплу и выживанию.

— Потому что ты здесь или для того, чтобы спасти меня, или чтобы избавить меня от страданий, — сказала я, поняв причину, зачем спросила его имя. — И если выберешь последнее, то мне хотелось бы знать имя человека, убившего меня.

Тишина.

— И тебе не интересно узнать имя человека, пришедшего спасти тебя?

Я пожала плечами.