Полёт мотылька - Брук Лин
— Ты тоже? — в его голосе слышалось неприкрытое удивление.
— Да. И современные фильмы смотрю крайне редко.
— Я удивлён, правда, — я услышала, как он улыбнулся. — Не думал, что ты будешь так соответствовать своему внешнему образу.
— Прости… — заинтересовавшись, я закрыла ноутбук и прошла в комнату, чтобы удобнее устроиться на мягкой постели. — А какой у меня образ?
— Я, когда увидел тебя впервые, мне показалось, что ты сошла из старых кинолент. Скажу просто — ты словно девушка из 60-ых.
— Это хорошо или плохо? — вопрос вырвался неосознанно.
По идеи мне должно быть все равно, но ответа я ждала, затаив дыхание. Казалось от него сейчас зависело все. Какая же глупая безрассудность.
— Это великолепно. Стиль, манеры, пристрастия и даже города, в которых ты живёшь, — всё идеально.
— Приятно слышать — смутилась от такого откровенного ответа.
Меня окутала волна некой гордости за себя. И было удивительным то, что он подмечал такие мелочи. Ведь я, и в самом деле, большая фанатка тех времён, а так же всегда восхищалась актрисой Одри Хепберн. И своим нынешним стилем я всецело обязана ей.
— Мне кажется, ты находишься в исключительной гармонии с собой, — продолжил он.
— От чего ты пришел к такому выводу? — мне была любопытна каждая его не озвученная мысль, ведь ещё никогда я не слышала о себе такого из уст мужчины.
— Сложно сказать, — Давид шумно выдохнул и замолчал.
И я уже и не надеялась услышать продолжения, когда он вновь заговорил:
— Твои глаза излучают такую лёгкость и нежность, совершено не свойственную нынешней молодёжи. Ты другая, такая настоящая. Даже не знаю, что сказать, ведь все сравнения слишком блеклы.
Я молчала, потеряв дар речи от его слов.
Каждое его слово заставляло меня жадно хватать воздух, чтобы не задохнуться от переизбытка нахлынувших эмоций.
— Амели? Ты слышишь меня? — тихо произнёс мужчина, приведя меня в чувство.
— Да. Просто я смущена твоим словам, — искренне призналась я.
— Охотно верю, — рассмеялся Давид. — Жаль только, что не вижу воочию эту картину, — последние слова, мне показалось, он произнес с придыханием и отчего-то очень грустно.
— Поверь мне, это ничто по сравнению с закатом, за которым я сейчас наблюдаю, — решила плавно сменить тему нашего разговора, чувствуя, как не только щеки заливаются румянцем, но и все тело поддаётся пожару.
— Сфотографируешь его для меня? Не откажи мне в таком удовольствии.
Я с радостью сделала фото, а так же сняла видео всей красоты, что открывалась мне с моего балкона. А после мы проговорили с ним до самой глубокой ночи.
И я честно призналась себе, что хочу поддерживать с ним связь не только в этот тёплый вечер, но и в последующие дни тоже.
Он удивительный, не такой, как все, и прекрасно понимает то, каким я вижу мир. И мысли мои не кажутся для него глупыми, даже самые абсурдные.
Его хотелось слушать, не останавливаясь, и совсем не хотелось с ним прощаться. Я никогда не испытывала ничего подобного. Меня переполняли эмоции, и я не понимала, что мне с ними делать.
Дни сменяли друг друга, но постоянным оставалось внимание Давида. Я уже не могла представить утро без его смс с пожеланиями "хорошего дня" и многочасовые разговоры перед сном, с пожеланиями "доброй ночи" в завершении.
Лишь после слов: «Сладких снов, Амели», я могла уснуть безмятежным сном, зная что следующее утро принесёт мне новые яркие впечатлениям, подаренные уже таким родным мне голосом.
— Знаешь, чего я очень хочу? — однажды поинтересовался Давид.
— Чего же?
— Посмотреть с тобою фильм. А потом обсудить его за чашкой чая.
— Было бы здорово, — заключаю с грустью, понимая что это невозможно. — Но мы в разных странах, да и наш любимый формат фильмов уже давно не показывают в кино.
— У меня есть идея. Она обязательно тебе понравится.
Она, и вправду, мне понравилась.
Мы созванивались, включали одновременно один и тот же фильм, а после его завершения, начинали обсуждать героев и сюжет. И порой, очень-очень много смеялись.
Мне уже казалось, что это не простой интерес к человеку, а дикая привязанность к нему и к его обществу. Ведь я успела позабыть, как выглядят дни без его общения.
Глава 10
— Месяц спустя —
Бесчисленные путешествия по городам юго-восточного региона Франции, масса впечатлений и эмоций, — каждый раз что-то новое и захватывающее происходило в моей жизни. Но было то, что оставалось неизменным, — я как зеницу ока оберегала и не выпускала из рук свой телефон. Всему причиной — наше общение с Давидом.
И порой так хотелось, чтобы мне позвонил Альберт. Проявил заинтересованность, попытался узнать меня поближе; мои пристрастия. Делал все то, что делает Давид.
Хотела, чтобы он открылся мне и вернул всё на свои места, прогнав из моей головы мысли о другом мужчине.
Но он не звонил. А душа моя, словно магнит, тянулась не в те руки.
Это был ничем не примечательный вечер. Укутавшись в плед, я вышла на балкон и, включив настольную лампу, принялась за чтение новой книги.
Но буквы не складывались в слоги, текст скакал перед глазами. Я не могла сосредоточиться на произведении, так как мучилась от спора, который заключила сама с собой, — сутки без общения с Давидом.
Как оказалось в итоге, я извела лишь саму себя, приняв решение оставить телефон дома, чтобы не отвечать ему на звонки и сообщения. И даже весёлые шутки Артёма не могли спасти моего уныния.
Мои витающие мысли в облаках прервал звонок на телефон.
Встрепенувшись, я потянулась за ним и, увидев на экране: «Давид», не сумела сдержать счастливой улыбки и волны радости внутри.
Поэтому, не желая больше терзать себя, я встала, на цыпочках подошла к перилам и, облокотившись на них, приняла звонок.
— Привет, — услышав его голос, поняла, что до безумия соскучилась по нему.
— Здравствуй, Давид, — ответила, смакуя его имя.
Улыбка, смех и мурашки по телу всегда сопровождали меня при разговоре с ним. Его голос мог довести до состояния, когда я переставала слышать что-либо вокруг, кроме бешеного стука собственного сердца, которое я никак не могла проконтролировать.
— Я прилетаю в Канны через два дня, — бесцеремонно заявил он.
Я сжала от досады губы и закрыла глаза, надеясь, что когда открою их, его слова окажутся лишь сном.
Я не хотела, чтобы это была правдой, потому что знала, что последующими его словами будет приглашение встретиться. А я должна буду ему в этой встрече отказать.
— Амели, почему молчишь? — его
