Циничные игры в Любовь (СИ) - Ольховская Вероника
— Можешь считать, что я проиграл в этом споре… — озлобленно сжал губы. — Забирай байк, квартиру — да что угодно! Только не смей больше даже смотреть в её сторону. Если я узнаю, что ты подходил к Любе ближе, чем на метр, если посмел рассказать о нашем споре — пеняй на себя.
— Зачем мне это? — закатив глаза, рассмеялся Давид. — Я без особых усилий получил то, что хотел… Даже больше, — он поднял на меня язвительный взгляд. — Наблюдать за тем, как ты будешь изображать любовь с этой деревенщиной, будет весьма забавно.
Я хотел прямо там наброситься на него. Но Олег резко встал, не позволив мне этого сделать.
— Давай не будем здесь… — через зубы прошипел он. — Успокойся.
— Да пошли вы все к чёрту! — перед тем, как покинуть кафе, воскликнул я.
/Люба/
Сегодня, посмотрев прогноз погоды, я решила утеплиться. Но даже это не смогло уберечь меня от двадцатиградусного мороза. Холод, пробравшийся под пуховик, щекотал не только тело, но и мысли. Никита задерживался уже на двадцать минут…
Возможно, он просто меня обманул? От скуки захотел поглумиться над чувствами влюблённой дурочки… Гадкое предположение породило нервную дрожь.
В сотый раз посмотрев на часы, я окончательно разуверилась в Романове и уже отправиться домой, как в последнюю секунду услышала громкий мужской возглас:
— Люба, я здесь! — держа в руках большой букет разноцветных гербер, со стороны парковки ко мне бежал Никита. — Извини, что опоздал — в городе ужасные пробки.
Обрадовавшись тому, что все мои домыслы были лишь игрой воспалённого воображения, я не сдержалась и кинулась Романову на шею. Я слишком соскучилась по Никите, поэтому сразу же впилась поцелуем в холодные губы.
Глава 20
— Долго ждала? — спросил Никита, когда мы отдышались. — Если честно, я ненавижу опаздывать… Но эти чёртовы пробки…
— Не очень, — вдыхая аромат морозных цветов, нагло соврала я. — Может, минут пять… Правда, даже за это время щёки успели замёрзнуть…
— Ну-ка, — подойдя ближе, Никита снял перчатки.
Я смотрела на него, как заворожённая.
Даже в самых тайных мечтах я не могла представить, что этот парень будет моим. Отчуждённый, грубый и наглый… Раньше мне казалось, Никита — само олицетворение порока. Но, узнав его лучше, я поняла, что вся эта напыщенность была не более, чем желанием спрятать раненую душу.
Он просто не хотел вновь почувствовать ту боль…
Задумавшись об этом, я не заметила, как Романов прикоснулся ко мне. Нежно, слегка ощутимо он приложил тёплые ладони к холодной коже.
— Так лучше? — выдыхая клубы пара, тихо спросил Никита.
— Гораздо, — безуспешно пытаясь скрыть смущение, хрипло ответила я.
— Вот и славно, — Никита ласково погладил щёки, после чего напоследок слегка вздёрнул кончик моего носа. — Тогда идём — боюсь, мы уже пропустили открытие.
Несмотря на морозную погоду, площадка в парке была забита: дети, их родители, влюблённые парочки и одинокие люди — казалось, яблоку некуда упасть. Но Никита, крепко схватившись за руку, умело протаскивал нас к катку.
Когда мы остановились рядом с прокатом снаряжения, Романов долго и привередливо выбирал себе коньки. Я видела в голубых глазах искренний страх, поэтому не старалась торопить, а терпеливо помогала определиться. Когда он наконец-то сделал с выбором, я схватила первые попавшиеся коньки и потянула Никиту на улицу.
— Можно было и лучше подготовиться к открытию, — ворчал Романов, раздражённо оглядываясь по сторонам. — Я думал, вместе с коньками выдают защиту! Что, если я упаду и что-нибудь сломаю…
— Ну ты же не ребёнок, — улыбнулась, ласково погладив Романова по спине. — Тем более, я всегда буду рядом. Если вдруг начнёшь падать — обязательно поймаю.
— Очень смешно, — недовольно сморщив нос, Никита скривился. — Если начнёшь меня ловить — переломы будут не только у меня, — вздохнув, он усмехнулся: — Ты хорошо умеешь кататься?
— Да, — уверенно кивнув, вышла на каток. — В детстве мы с папой часто играли в хоккей на пруду около нашего дома. На льду я чувствую себя как рыба в воде.
— Прекрасно, — прошептал Никита, пытаясь неуверенно перешагнуть порог. — Ну, давай… Учи меня, Птичка! — стараясь храбриться, он натянуто улыбнулся. — Только, пожалуйста, сразу не отпускай.
— Хорошо, — взяв его за руку, переплела наши пальцы. — Поехали…
Мы двигались очень медленно. Никита так крепко ухватился за мою ладонь, что, казалось, при первом удобном случае, вывернет запястье. Правда, я не боялась этого, потому что понимала: только так он сейчас может справиться со своим страхом.
— Расслабь ноги! — тихонько стукнув по мужскому бедру, грозно произнесла я. — Если будешь так сильно напрягать мышцы, никогда не научишься держать равновесие. Вот так, сначала медленно правая, потом левая… Молодец!
К счастью, Никита был способным учеником. Спустя полчаса он уже самостоятельно передвигался по катку, изредка хватаясь за поручни, чтобы передохнуть. Я же, готовая в любой момент подстраховать от неловкого падения, следовала за ним по пятам.
— А мне нравится! — словно ребёнок, воскликнул Никита — Никогда бы не подумал, что катание на коньках будет таким увлекательным.
— Я очень рада, — широко улыбнулась я. — Только… Может, будем закругляться? Боюсь, что завтра из-за забитых мышц ты не сможешь встать с кровати…
Никита коротко кивнул, и мы уже хотели двинуться к выходу, как меня внезапно сбил большой, тучный мужчина. К сожалению, у меня не получилось удержать равновесие, поэтому через секунду моё тело оказалось в свободном падении. Удар от соприкосновения с твёрдым льдом был такой сильный, что мне даже показалось, что я потеряла сознание…
— Люба! Люба, ты как? — почувствовав тёплые руки на своём затылке, нехотя открыла глаза. — Сколько пальцев я показываю?
— Четыре, — тихо простонала, прикоснувшись к ушибленной щеке.
— Неужели ты не видел, куда ехал! — разгневанно закричал Никита, подняв на незнакомца озлобленный взгляд. — А если у неё сотрясение?! Кто за это будет отвечать?!
— Извините, — хрипло произнёс мужчина. — Я просто не подрассчитал скорость — думал, остановлюсь…
— Всё хорошо, — неловко улыбнувшись, я попыталась встать. — Кажется, со мной всё в порядке. Видите, — оперевшись на правую ногу, почувствовала острую боль в лодыжке.
— Всё хорошо?! — выражение моего лица не ушло от внимательного взгляда Никиты. — Не изображай из себя героя и лучше покажи, где болит! — строго произнёс он, дотронувшись до моей ноги. — Здесь?
— Может, скорую вызвать? — не унимался незнакомец. — Мне, правда, неловко, что так получилось…
— Иди уже отсюда, пока я держу себя в руках, — немного оголив лодыжку, прорычал Романов. — Так я и знал… — он тяжело вздохнул. — Не думаю, что обойдёмся без травмпункта… Нужно сделать рентген.
— Не обязательно, — пыталась храбриться я. — Может, лучше домой? Полежу, и всё пройдёт…
От мысли, что перед Новым годом я могла схлопотать перелом, внутри всё переворачивалось.
— Нет, не пройдёт, Люба! — встав, Никита огляделся по сторонам. — У одного меня не получится… Молодой человек, можете мне помочь?
Благодаря неравнодушию окружающих, через пять минут я уже сидела на лавочке, а Никита, заботливо сняв с меня коньки, аккуратно натягивал сапог на левую ногу.
— Нужно было ему морду разбить… — бубнил Романов, заботливо обматывая правую лодыжку своим шарфом. — Скорость он не подрассчитал! Счетовод чёртов…
— И что теперь? — еле сдерживая поток рвущихся наружу слёз, прошептала я.
— А теперь мы едем в травмпункт! — встав, на выдохе произнёс Никита. — Надеюсь, тебе будет удобно на моих руках…
Сказав это, он без предупреждения подхватил меня. Сначала я хотела завизжать — настолько страшно было. Но ужас, смешанный с щенячьим восторгом, буквально вынудил держать язык за зубами.
К счастью, ни травматологи, ни рентген не выявили у меня перелома. Но избежать частичного разрыва связок голеностопного сустава мне не удалось. Поэтому ближайшую неделю я должна была провести в кровати.
