Яшмовая долина - Девни Перри
— Очень хорошо. Было весело, — она улыбнулась Фостеру, и они обменялись несколькими тихими словами, прежде чем она поприветствовала меня. — Привет, Джаспер.
Я поднял руку.
— Привет, док.
— Фостер сказал мне, что ты собираешься задержаться здесь на некоторое время.
— Да, немного.
— Он не может жить без меня, — поддразнил Фостер.
Я тихо посмеялся, покачав головой.
Они думали, что я остаюсь, чтобы продолжить тренировки с Фостером. Я позволил им поверить, что купил хижину, потому что привязался к Монтане.
По правде говоря, купить домик было проще, чем переехать. Это произойдет достаточно скоро.
Пока мы с Элоизой разбирались с юридической ерундой, связанной с расторжением брака, было проще жить в одном городе. Поэтому, три недели назад я позвонил владельцам своего домика, чтобы продлить срок моей аренды на время отпуска. За исключением того, что они сообщили мне, что собираются продать его этой весной. Они хотели извлечь выгоду из пикового спроса на рынке.
Мне нравился этот дом-шалаш. Мне нравилась его уединенность. Его уютная природа.
Поэтому я купил его сам. За наличные.
Когда этот брак будет расторгнут, я продам хижину. Может быть, даже получу небольшую прибыль, если наступит подходящий момент.
Хотя всё зависело от судов.
Элоиза была намерена добиться аннулирования брака. Хотела, чтобы судья заявил, что этого брака никогда не существовало. Но оснований для аннулирования брака было немного. Согласно последнему сообщению от моего адвоката, он скептически относился к тому, что нам его предоставят. А это значит, что нам придется развестись.
В любом случае, когда с Элоизой будет покончено, я уеду из Куинси. Распрощаюсь с Монтаной, надеюсь, задолго до очередной невыносимой зимы.
Мой дом в Вегасе всё ещё был вариантом. Может быть, я вернусь на Восточное побережье. Я бы не стал снова жить в Мэриленде, но у меня был дом в Северной Каролине. Мог бы провести несколько месяцев в Аутер-Бэнкс, обдумывая свой следующий шаг.
Или, может быть, я уеду из страны. У меня также была квартира в Эдинбурге, и если я захочу дождя, Шотландия меня не разочарует.
— Пойду поздороваюсь с Лайлой и принесу воды, — Талия Фостеру, похлопав его по прессу, прежде чем направиться к стойке.
Фостер сел, но не сводил глаз со своей женщины.
Талия улыбнулась, когда Лайла поставила перед Каденс чашку, почти доверху наполненную взбитыми сливками. Затем, когда Кадди вернулась к нашему столику, Талия наклонилась поближе, чтобы поговорить со своей близняшкой.
Лайла уже собиралась спросить меня о чем-то. Когда она разговаривала с Талией, ее глаза метнулись в мою сторону, и от этого быстрого взгляда, от румянца на её щеках у меня свело живот.
Я ей правда нравился, не так ли? Как я мог пропустить это? Знала ли Элоиза?
— Ты в порядке? — спросил Фостер.
— Да, — я перевел взгляд на Каденс, которая пила горячий какао. — Всё отлично.
Возможно, Лайла приняла мои частые визиты в кофейню за проявление интереса. Лайла была потрясающим кондитером. Мне нравились ее круассаны. Они напоминали мне те, что готовил наш шеф, когда я был маленьким. Но в романтическом плане? Нет.
Кроме того, я уже был женат.
Снова зазвенел дверной колокольчик, и в помещение вошло знакомое лицо. Вивьен, мать Каденс, подошла к нашему столику. Как и я, она была новенькой в Монтане.
После развода с Фостером она была помолвлена с парнем из Вегаса, но они недавно расстались, поэтому она переехала сюда, чтобы быть поближе к Каденс.
Долгие годы Вивьен и Фостер были лучшими друзьями. Их брак был фарсом, но они сделали все возможное для Каденс. За исключением того, что в прошлом месяце, перед чемпионатом, Вивьен и Фостер сильно поссорились.
С тех пор он стал холодным и отстраненным, и обида Фостера зажила своей собственной жизнью. Я очень надеялся, что он не будет держать зла и на меня тоже.
Боже, я ненавидел это. Ненавидел эту тайну. Ненавидел лгать.
Это было неправильно. Чем дольше это продолжалось, тем хуже становилось. Месяца было достаточно, чтобы всё объяснить. Но два? Три?
Стоило только взглянуть на Фостера и Вивьен, они едва смотрели друг другу в глаза, и я понял, что дальше так продолжаться не может. Я не хочу потерять дружбу с Фостером.
Чтоб меня. Элоиза будет в ярости.
Вивьен и Фостер обменялись подробностями о расписании Каденс, в то время как Талия взяла крышку для горячего шоколада Кадди. Затем, после напряженного прощания, Виви взяла дочь за руку и покинула кофейню.
— Ты собираешься злиться на неё вечно?
Меня он тоже когда-нибудь возненавидит?
— Нет, — Фостер провел рукой по волосам. — Пора забыть об этом, да?
Талия заняла свободное место рядом с ним, протянув руку.
Лайлы за стойкой не было. Должно быть, она за чем-то зашла на кухню. А это означало, что если я хотел пообщаться с Фостером и Талией, это был мой шанс.
Я предупредил Элоизу.
Ее время истекло.
Я больше не мог держать это в секрете.
— Раз уж вы оба здесь, мне нужно с вами кое о чем поговорить, — черт бы меня побрал. Это будет болезненно. Я сел прямее, пытаясь подобрать нужные слова. — Я, ну… Я проебался.
Не те слова. Вот дерьмо.
— Что случилось? — спросил Фостер. Он напрягся. Талия тоже.
— Я вроде как… Я… эм… блять. — я потер челюсть, тяжело сглатывая, затем закрыл глаза и проговорил: — Я женился на твоей сестре.
— Что? — у Талии отпала челюсть. — Ты женился на Лайле?
Лайла. Конечно, она подумала, что про Лайлу. Потому что она была влюблена в меня. В то время как Элоиза притворялась, что я ей совершенно незнаком.
— Ну, не совсем, — пробормотал я.
За дверью послышалось еще одно звяканье, и появилась она. Источник моих страданий.
— О, привет.
Элоиза подошла и встала рядом с Талией. На её щеках появился румянец, а глаза смотрели куда угодно, только не на меня.
Как она могла игнорировать меня? Я не мог оторвать от неё своих чертовых глаз.
И это, ну… это меня пиздец как разозлило. Если она назовёт меня «сэром», я сойду с ума.
— Привет, — сказала Талия. — Джаспер только что сказал нам, что…
— О Боже, ты сказал им? — Элоиза вскрикнула. — Как ты мог им сказать? Мы же договорились держать это в секрете до аннулирования брака!
Нет, мы договорились, что она им расскажет.
— Подождите, — Фостер наклонился вперед, указывая между ними двумя. — Вы двое поженились?
Я уже
