Лед нашей любви - Мия Лавьер
От его взгляда плавилось все внутри.
Он смотрел на меня завороженно, как на драгоценность.
Если я разрешу ему, то это будет значить, что я сама хочу и нуждаюсь в этом поцелуе. Списать на временную слабость уже не выйдет. Если я разрешу ему, это может изменить между нами все.
Поэтому я решила, что правильнее будет отказать, но вместо этого я слегка подалась вперед, совсем немного, на пару сантиметров. Эти пару сантиметров решили все…
Мне не нужно было отвечать, все было ясно и так.
Микаэль наклонился к моим губам, слегка поддев пальцами подбородок, и поцеловал…
Он целовал меня аккуратно, медленно, будто ожидал, что я могу в любую минуту оттолкнуть его. Вот только я знаю, что не смогла бы…
Губы Фостера были теплыми, мягкими с легким привкусом мяты. А голову кружил пьянящий аромат пачулей с древесными нотами.
У меня в животе встрепенулись бабочки, настолько восхитительным был этот поцелуй. Я привстала на носочки и робко приоткрыла губы в ответ на его касания.
Мик тут же обхватил мою талию руками, прижимая к себе. Наши тела идеально подходили другу другу, как два кусочка пазла. Мое было мягким и податливым. Мик же, наоборот, был твердым и рельефным.
Его движения стали более уверенными и настойчивыми.
Это был чувственный, сладкий, до невозможного вкусный поцелуй.
Меня даже не смущало, что мы, скорее всего, на виду у десятков студентов. Было плевать на все, кроме ощущения его губ, касающихся моих.
Я ловила губами его дыхание. До этого момента даже и не подозревала, что обычный поцелуй может быть настолько охренительно-крышесносным.
Микаэль издал вздох наслаждения и нехотя оторвался от моих губ.
Его глаза искрились, а на щеках снова красовались ямочки, которые так безумно мне нравились.
Мы не стали это обсуждать или как-то комментировать. Слова были лишними. Он молча взял меня за руку, сплетая пальцы, и мы двинулись дальше.
До сих пор не верю, что я разрешила себя поцеловать, а главное, я жаждала этого поцелуя.
Я поднималась на этаж, полностью погруженная в свои мысли.
К реальности меня вернул звонкий кашель, который доносился из-за двери комнаты.
– Лив, – первым делом я оказалась возле постели подруги. – Что случилось? Ты заболела?
– Я никогда не болею, – слабо возмутилась она, но снова закашлялась.
Игнорируя личное пространство Оливии, я немного наклонилась и коснулась губами ее лба. В детстве мама всегда так делала. Конечно, не самый точный метод определения температуры, но у меня он ассоциировался с заботой, теплом и домом.
Лоб Лив был не просто горячим, он казался раскаленным.
– Ты вся горишь! Давай я отведу тебя в медицинское крыло?
– Не нужно. Со мной все будет в порядке. К тому же скоро сбор «Лисичек». Ты не можешь его пропустить!
– Кто тебе такое сказал? Я не оставлю тебя одну в таком состоянии.
– Тебе может прилететь от Аманды.
– Мне та-а-ак страшно, – с улыбкой протянула я, вставая, чтобы сделать Оливии горячий чай и найти жаропонижающее.
Я убедилась, что Лив выпила все лекарства и чай. После этого она забралась под одеяло, а я легла сверху на него, рядом с подругой.
– Я рада, что ты осталась, – Риверс смахнула одинокую слезинку. – Хотя не каждая «Лисичка» так бы поступила.
– А как же командный дух? – я передразнила манеру Слей и губы тронула ухмылка.
– Он отступает перед страхом потерять место в команде или перед желанием получить расположение Аманды.
– Ты же знаешь, что я не очень-то и стремилась к «Лисичкам», поэтому мне на это наплевать. Засыпай, тебе нужно отдохнуть, я буду рядом.
– Ты второй человек, который делает что-то настолько важное для меня, несмотря на последствия, – ее голос совсем слаб.
– А кто был первым?
– Микаэль.
– Мик?
В глубине шевельнулось какое-то неприятное чувство при мысли, что он может быть близок с Лив.
– Да, в прошлом году мне не повезло нарваться на одного не очень хорошего парня. На одной из вечеринок он хотел затащить меня в постель, но получил отказ, – ее губы тронула вялая улыбка. – На следующий день по университету стали ходить слухи, что я обслужила всю команду футболистов, если ты понимаешь, о чем я.
– При чем тут Мик?
– Понимаешь, после этих слухов я стала почти изгоем, местной футбольной шлюхой. Даже девочки по команде не хотели общаться со мной. Мик был тем, кто не побоялся встать на мою защиту. Он разобрался с тем парнем. Не знаю, что сделал Микаэль, но тот признался, что специально распустил слухи, и моя репутация была восстановлена.
– Мужественный поступок, – но мое дурацкое сердце все равно немного ревновало, хотя я искренне была рада, что он заступился за Лив.
– Не бойся, он не обидит тебя, – ее голос оборвался, и Риверс уснула.
Следующие пару недель мне предстояло привыкать к новому ритму жизни.
С утра, до занятий, у нас с Миком были парные тренировки в тренажерном и гимнастическом залах, где мы отрабатывали элементы, прежде чем выйти на лед.
После занятий были тренировки в командах, пока что они проходили ежедневно, так как хоккейная команда, а соответственно, и группа поддержки готовились к первой игре этого сезона. А вот вечерами Елена гоняла нас с Фостером по льду, чтобы мы отрабатывали простые движения и привыкали друг к другу как партнеры.
Да, у меня все еще были проблемы с доверием. И наш последний поцелуй, кажется, сделал все только хуже. Поначалу мне было неловко, казалось, что Микаэль захочет поговорить об этом или попробует поцеловать меня снова, но он не делал ни того, ни другого. И из-за этого я начала злиться и все больше срываться на нем без причины.
Именно поэтому сегодня мне абсолютно не хотелось быть на игре.
– Я просто притворюсь, что мне плохо, – уже в сотый раз причитала я Оливии.
– Ева, это твоя первая игра. Ты не можешь бросить команду.
– Уверена, Аманда даже обрадуется.
– Черт с ней! Ева, ты должна там быть ради своего брата!
Лив решила использовать грязный прием и упомянула Стефана.
– И ради Мика.
Я снова страдальчески закатила глаза.
– Я об этом точно пожалею, – с этими словами я подхватила свою спортивную сумку, и мы отправились на арену.
Казалось, университет сегодня охватила настоящая лихорадка. То тут, то там по всему кампусу встречались бело-голубые растяжки, подбадривающие «Снежных Лисов». Стены зданий и фонарные столбы были украшены лентами и флажками тех же цветов.
– Ого! – я рассматривала все это великолепие. – А здесь действительно все помешаны на
