Сиделка - Анна Морозова
— Алисонька — Павел Викторович положил ладонь на моё плечо. — отойдем на минутку? Надо поговорить.
Я отодвинула стул и, не говоря ни слова, поднялась с места. При этом не сводила взволнованного взгляда с мужского небритого лица.
— Всё хорошо, Егор Павлович?
Он не ответил.
— Пойдем, пойдем — шепнул Павел Викторович и, приобняв меня за плечо, вывел из столовой. Отчего — то подсознательно я не хотела оставлять Егора наедине с этой барби, но даже себе ответить на вопрос почему не могла. Наверное, всё дело в его потерянном взгляде, от которого моё сердце сжалось в маленький комочек.
Как только мы остались наедине, я убрала со своего плеча мужскую ладонь и, развернувшись, впилась в лицо начальника пытливыми глазами.
— Вы видели, как Егор помрачнел? Зачем она здесь? И почему в такое время?
— Угомонись — рыкнул Павел Викторович, заставив меня вмиг замолчать. — Что за тон, Алиса?
— Она мне не нравится. — Фыркнула я.
— Кристина и не должна тебе нравится. Она вообще не для тебя здесь, а для Егора.
— Вы ведь не просто так заявились сюда на ночь глядя? — Не унималась я. Меня вывело из равновесия появление этих двоих и всё, что я при этом ощущаю — раздражение. — У вас какой то план?
Павел Викторович провел ладонью по темным волосам с седой проседью и довольно закивал.
— Я сегодня разговаривал с психологом, и он сказал, что нужно для Егора воссоздать привычную картинку жизни, которая была до аварии. А тут я как раз Кристиночку встретил, и всё сложилось. Мы сразу же сюда отправились, не теряя ни минуты.
— А вам не кажется, что может стать только хуже? Это откат в прошлое, а не попытка наладить его настоящее и уж тем более будущее. Я думаю, на таком этапе, наоборот, не должно быть тригерных факторов, которые бы напоминали Егору о жизни до.
— Давно ли ты психологией стала увлекаться? — Разозлился Павел Викторович, будто я говорю о каких то ужасных вещах, а не о логичных и, на мой взгляд, правильных. Во всяком случае, я живу здесь, вижу Егора каждый день и думаю, что в отличие от психолога, который дистанционно раздает советы, могу иметь представление о целостной картинке, а не о ломаном куске. Правда, доказать свою позицию Павлу Викторовичу невозможно. Он загорелся идеей внедрить в жизнь Егора людей из прошлого, и его ничего не остановит. Даже сам Егор. Что уж говорить, если мужчина на ночь глядя примчался за сотню километров от города, лишь бы начать реализовывать план. Только вот я не уверена, что будет положительный исход.
— Давайте так, — начала я, — в следующий раз, когда вам захочется привезти кого то ещё из прошлой жизни вашего сына, вы сначала позвоните и скажите об этом мне.
— Алиса, мне кажется ты что — то путаешь. Ты моя подчиненная и работаешь здесь только потому, что я этого хочу. Условия мне ставить не нужно.
— Вы сыну помочь хотите?
— Конечно, хочу. К чему этот вопрос?
— К тому, что я тоже хочу ему помочь. И мы с вами должны действовать сообща. Поэтому в следующий раз я должна знать а ваших скрытых планах, чтобы иметь возможность хотя бы подготовить Егора к встрече, а не вываливать на него все это неприятной неожиданностью. Я уверена, он не в восторге от вашей Кристины, и вы сделали только хуже.
— А я так не думаю — в глазах мужчины загорается протест. Теперь понятно, в кого Егор такой непробиваемый. — Кристиночка — чудесная девочка, и у них с Егором прекрасные отношения.
Где же ваша ненаглядная Кристиночка была все это время?
— Мне кажется, нам уже пора. — Я указываю на дверь, потому что разговаривать о чем либо здесь бесполезно. И как только мужчина одобрительно кивает головой, первая направляюсь обратно в столовую. Влетаю без стука, застав барби — Кристину плачущей у окна, а Егора, сидящего на том же месте с лицом железного Арни. Не единой эмоции на лице, как будто он и не живой вовсе. Но я отчего то знаю, что это только маска, а на самом деле в душе у него как минимум бушует ураган.
— Ну, как вы здесь без нас? — Я нацепляю на лицо маску беспечной радости и плавной походкой направляюсь к столу, слыша, как следом идём Павел Викторовичу. — Соскучились?
Кристина тут же прекращает крокодильи рыдания, маша перед лицом ладонями. Видимо этот концерт планировался только для одного зрителя. Актриса. И почему для многих слёзы, жест, манипуляции? А я уверена, именно это она и планировала. Даже не зная человека, можно сделать кое какие выводы по некоторым признакам: взгляд, жесты и речь. Если тебя при первой же встрече пытаются поставить на ранг ниже, значит ждать от этого человека чего — то хорошего не стоит. Так говорила мама, и у меня нет причин, чтобы ей не верить.
— Ты что, её обидел, щенок? — Нахохлился Павел Викторович чуть ли не летя в объятия блондинки и тут же принялся что — то шептать ей на ухо, поглаживая по голове. Она только успевала молча кивать, шмыгая носом. Страдалица, блин, несчастная. Меня стало тошнить от всего происходящего. В особенности как отец даже не удосужился поприветствовать своего сына, но зато набросился при первой возможности. Я посмотрела на Егора. Он смотрел в стол. Теперь мне стало обидно за него, и в тоже время я на него злилась. Почему он молчит? Это что новый способ мазохизма? Приходите, кто хотите, делайте, как вам вздумается, так что ли?
— Павел Викторович — проскрипела я и, дождавшись внимания гостей, продолжила. — Я думаю вам пора домой. Егор Павлович устал, ему нужно спать.
— А ты что тут раскомандовалась? — Возмутилась блондинка. — дядь Паш, что она
