Её тайный малыш - С. И. Лоу
Реджина кивает.
— Я понимаю. Ты пытаешься избавиться от меня.
Я притягиваю её для глубокого поцелуя, оставляя её запыхавшуюся за обеденным столом. У неё привкус сладкого сиропа, и меня больше не волнует, увидят ли что-то мои дети.
— Я не пытаюсь избавиться от тебя, — выдыхаю я ей в рот. — Ничто не сделает меня счастливее, чем держать тебя рядом, Реджина. Но всё же навести родных, чтобы они не думали, что я тиран, манипулирующий всем твоим временем. Я хочу однажды встретиться с ними, и лучше произвести хорошее первое впечатление сейчас.
Она задыхается, её щёки краснеют.
— Ты хочешь с ними встретиться?
Я киваю.
— Когда-нибудь. Почему нет?
Она кусает губу.
— Ну, я просто не думала…
Я криво улыбаюсь ей.
— Не думала, что у нас есть потенциал на долгосрочную перспективу? Я так не считаю, Реджина. Ты теперь часть моей жизни. Очень приятная, пышная часть, и я хочу, чтобы она хорошо отдохнула, когда мы вернёмся. Так что сделай это.
Реджина снова смеётся, но на этот раз в её шоколадных глазах я вижу надежду. Её щёки розовые, и она такая милая и счастливая, что я внезапно понимаю, что это то, чего я хочу. Я хочу посвятить свою жизнь тому, чтобы сделать её счастливой, и наклоняюсь, чтобы поцеловать её в последний раз.
— Иди собирайся, — говорю я. — Мы вернёмся в ближайшее время.
На этот раз Реджина целует меня в ответ, прежде чем отстраниться.
— Не создавайте никаких проблем, пока будете в отъезде, — легкомысленно говорит она, прежде чем встать из-за обеденного стола.
Я ещё раз шлёпнул её по круглой заднице, пока она убегала.
— О, я не буду.
* * *
Конечно, наши выходки на этом не заканчиваются. Несмотря на мои самые лучшие намерения, я в конечном итоге следую за Реджиной наверх, и мы занимаемся любовью. На этот раз всё было страстно, но тихо, потому что мы знали, что домашние не спят. Тридцать минут спустя она выходит из душа, и я наблюдаю, как вода блестит на её прекрасном теле, когда она кутается в халат и исчезает из поля зрения.
Я сам немного задерживаюсь в душе. Реджина не единственная, кто постоянно трудился, и я позволил горячей воде обжигать мои мышцы. Чёрт. Она влюблена в меня? Определённо похоже на то, ведь мы проводим каждую ночь вместе. Мы даже сейчас вместе в главной спальне, хотя мои дети не спят.
Выйдя из ванной, я направляюсь к шкафу, чтобы начать одеваться. Я совершенно счастлив и иррационально доволен. На самом деле, я даже насвистываю, и это приятно.
Одевшись, я направляюсь к детям, но затем слышу голос Реджины, доносящийся из гардеробной, и с улыбкой оборачиваюсь. Она должно быть не знает, что я вышел из душа, потому что негромко разговаривает по телефону. Голос у неё приглушённый, но я могу разобрать некоторые слова.
— Я люблю его, Дениз, — слышу я её слова. — Я никогда не была более счастлива в своей жизни.
Ох, чёрт, она меня любит? То есть, если она говорит обо мне. Но моё сердце переполняется счастьем, потому что, честно говоря, я тоже её люблю. Я безумно доволен тем, что Реджина находится под моей крышей, и мне бы хотелось, чтобы она осталась здесь подольше. Наступает короткая пауза, пока говорит человек на другом конце линии, а затем Реджина говорит снова.
— Эти последние четыре недели изменили мою жизнь, и я впервые в жизни чувствую себя привлекательной. — Это вообще не имеет смысла. Как она могла не чувствовать себя привлекательной? Я, конечно, поклоняюсь её изгибам каждую ночь, пока мы не запыхаемся и не начинаем задыхаться.
Следующие несколько минут сводят с ума, потому что всё, что я слышу, — это короткие фразы без контекста.
— Ага.
— Да.
— Возможно, ты права.
— Абсолютно.
— Да.
— Хорошо. Ты тоже заботься о себе. Пока, подруга.
Внезапно в коридоре раздаётся топот маленьких ног, и я понимаю, что мне пора заняться делами. Я спокойно выхожу в коридор, закрывая за собой дверь в главную спальню.
— Джеронимо! — визжит Ребекка. Дети скатываются вниз по лестнице, и я беспечно следую за ними на кухню. Моё сердце всё ещё учащенно бьётся. Она любит меня? Но сейчас моим детям нужно моё внимание.
— Я почти уверен, что средневековые рыцари никогда не знали апачей, — говорю я с улыбкой.
— А? — спрашивает Ронни, его голубые глаза пристально смотрят на меня.
Я смеюсь над своим сыном.
— Джеронимо. Он был вождем апачей и великим воином.
— А патчетти летали? — невинно спрашивает Рейчел.
— Апачи, — отвечаю я. — А-па-чи.
Она снова кивает мне.
— Они летали?
— Ради всего святого, зачем ты это спрашиваешь?
Она качает головой, и Ронни вступает в разговор.
— А почему еще люди кричат «Джеронимо», когда прыгают с парашютом?
Я киваю.
— Хороший вопрос. Парашютисты, прыгая, кричали «Джеронимо» на удачу, и я не уверен, что для этого есть какая-то веская причина. Это просто традиция. Хотя это очень умный вопрос. Если я увижу поблизости вождей апачей, я обязательно спрошу их.
Ронни, похоже, не совсем удовлетворил такой ответ, но он не стал настаивать, потому что только что прибыл Рико.
— Всё готово, папа, — вздыхает мой старший сын. — Мы все собрались.
В этот момент входит Реджина, только что принявшая душ. Её мокрые волосы зачёсаны назад, и она выглядит совершенно невинно с большими карими глазами и в скромном свитере. Если бы мои дети только знали, что мы делали двадцать минут назад…
Но они понятия не имеют, и Рико сияет, когда видит свою няню.
— Я взял с собой пару игрушек для близнецов, — говорит он небрежно. — Бросил их в сумку.
Реджина улыбается ему.
— Отличная мысль, Рико. Я понимаю, почему твой отец доверяет тебе помогать ему с младшими детьми. Ты надежный.
По выражению лица Рико любой мог подумать, что кто-то только что подарил ему щенка. Он смотрит на Реджину с одним лишь обожанием. Опять же, я тоже. Каждая секунда наблюдения за ней с детьми только заставляет меня любить её ещё больше.
В этот момент близнецы решают импровизировать сцену из «Шрека».
— Представляю принцессу Фиону, э-э, Ребекку! — объявляет Руфус, прежде чем Рэйчел врезается в него и сбивает их обоих с ног. Принцесса, о которой идёт речь, царственно протягивает руку.
— Встаньте, мои верные подданные!
Дети подпрыгивают и отдают ей честь так резко, что любой сержант-инструктор может гордиться ею. Ронни снимает пиратскую шляпу, а Рико продолжает понимающе улыбаться из своего
