Во власти бывшего - Дина Данич
В полицию мы тогда так и не заявили. А я решила, что больше подменять Иру не стану.
А спустя всего несколько дней, возвращаясь с учебы, я снова увидел его. Алекса. Он стоял возле машины, убрав руки в карманы. Весь такой холодный, отстраненный, и при этом странно притягательный.
Тогда он впервые сделал предложение стать его любовницей. Сказал это так, словно предлагал мне выбрать чай или кофе. Будто это для него привычное дело - вот так снимать девушек на месяц-другой. Он так и сказал:
- Побудешь моим плюс один, пока мне интересно. Неделю, может, месяц. По деньгам не обижу.
У меня не было отношений - не до этого как-то было. Поэтому его слова прозвучали настолько дико, что я замерла, не зная, что ответить. Точнее, не понимая - не послышалось ли мне?
А Воронцов воспринял это молчание за согласие. И открыл дверь машины, уверенный, что я тут же сяду.
Тогда я еще не знала, что это начало долгой осады, которая в итоге закончится тем, что я все же сдамся этому мужчине. Влюблюсь без памяти вопреки тому шовинизму и цинизму, что он будет демонстрировать с завидной регулярностью. Но в то же время Алекс станет для меня самым надежным мужчиной. Человеком, который покажет поступками то, что не считает нужным озвучивать.
Ровно до момента, пока Арсений не окажется в его ведомстве…
Воспоминания лишь усугубляют ту боль, что разрастается во мне. Время идет, но я по-прежнему одна. Кажется, так проходят почти сутки. Неизвестность убивает. Но у меня нет возможности ни связаться с родными, ни выйти из квартиры. Безысходность сменяется страхом за свою семью.
Я извожу себя сомнениями и опасениями, придумываю не один вариант разговора с Алексом, как и о чем буду просить, о чем умолять, и на что согласна ради безопасности близких. Так что когда, наконец, слышу щелчок входной двери, меня уже потряхивает.
Но стоит мне выйти в коридор, как застываю на месте. Воронцов сам идет ко мне. И я отчетливо понимаю - пощады не будет. В его глазах - мой приговор.
- Действительно думала, что я не узнаю правду про дочь?
Внутри все обрывается.
Нет, только не это… Неужели он все же…
- 23 Алекс -
Говорят, самое тихое место - в эпицентре урагана.
Ни хера это не так.
Я в самом, блядь, его сердце, и меня всего ломает, выворачивает и кромсает в лоскуты. Как такое возможно? Как?
Я столько прошел и столько видел, что растрогать и вывести меня из себя практически невозможно.
Но Арина смогла. Дважды.
Цифры в результатах теста оглушают.
Дочь. У меня есть дочь. Не так. Моя дочь жива. А ее мать скрыла это от меня.
Дважды.
Меня разносит. Просто разматывает так, что хер знает, как собирать обратно. Можно ли назвать то, что я чувствую, злостью? Вряд ли.
Глухая, слепая ярость вперемешку с беспомощностью, которую я всегда ненавидел.
Я ведь почти готов был простить ее предательство, почти согласился все списать на страх за дочь, тем более что Арина не знала, что Градов был связан с Арсением.
Но это…
Меня топит в той черной злости, что клокочет внутри и требует сатисфакции.
Как она могла?! Почему не рассказала, когда был шанс? Когда я уже узнал про девочку.
Проходит час. Еще один. Но это ничего не меняет. Я по-прежнему хочу посмотреть ей в глаза и спросить - почему?
Только понимание, что я уже едва себя контролирую, удерживает от того, чтобы поехать домой сразу. Впрочем, и спустя полдня ситуация не меняется.
Да и к черту. Время платить по счетам.
Стоит только увидеть Арину, как меня накрывает еще сильнее. Она выбегает ко мне, будто и правда ждет. А затем… Затем на ее лице появляется настороженность.
- Действительно думала, что я не узнаю правду про дочь? - тихо спрашиваю, направляясь к этой горе-мамаше.
Арина бледнеет, отступает пару шагов назад. Вот теперь в ее глазах не просто шок, там ужас. И я испытываю удовлетворение от того, что ей страшно. Что ей больно.
Потому что мне тоже больно!
Арина опускается на колени, так, словно готова уже ко всему. В ее взгляде сожаление, страх и мольба. Адский коктейль, который будоражит почище самого забористого алкоголя.
- Саш… Саша… Прости, если сможешь…
- Прости? - это слово с трудом выходит произнести.
- Накажи. Накажи, если это тебе надо! - неожиданно настойчиво просит она, протягивая ко мне руки. - Только не бросай ее. Не отворачивайся. Защити ее. Пожалуйста!
Соблазн воспользоваться ее предложением велик. Я вижу, знаю, чувствую, что она сейчас готова выдержать все, что я захочу сделать. Она примет это от и до…
Сгребаю ее волосы на затылке и оттягиваю назад, вынуждая смотреть на меня снизу вверх. Во взгляде паника, ужас.
- Саш, я готова. Готова на все…
Меня накрывает диким желанием взять этот карт-бланш, утолить им свою жажду мести, провести ее по всем граням боли. Но…
- Знаешь, что я хочу сейчас сделать? - тихо шепчу, глядя ей в глаза. - Сжать твою тонкую шею и сломать ее к ебеням. Понимаешь?
Вижу, как отчаянно бьется жилка у нее на этой самой шее. Ей страшно. По-настоящему. До чертиков.
- Что ты за тварь такая, скажи мне? Что ты за сука, что так легко украла у меня два года жизни нашей дочери?
- Саш, я… - она замолкает, стоит только дернуть за волосы чуть сильнее.
- Если я тебя накажу, Пташка, значит, прощу. А ты недостойна этого.
Отпускаю, брезгливо отбрасывая от себя. Меня все еще перемалывает. Не знаю вообще, смогу ли снова спокойно дышать хотя бы завтра. Но что я знаю точно - если останусь рядом с ней - убью. Сорвусь, поддавшись тем демонам, что сейчас рвутся на волю.
И хотя Арина заслужила это, я не собираюсь поддаваться соблазну. Ведь она родила Таню, сохранила ее, не избавилась. Только данный факт спасает эту женщину от того, что я хочу с ней сделать за всю ложь и предательство.
- Пожалуйста… - доносится мне в спину. - Защити ее от Антона…
- Моя дочь уже в безопасности, - последнее, что я говорю ей, прежде чем покинуть квартиру.
- 24 Арина -
Сколько проходит времени, прежде чем я могу хотя бы двигаться? Не знаю.
Я так боялась, что Алекс узнает правду. Боялась, что он накажет и отомстит за то, что посмела родить. Он же бьет словами за то, что скрыла правду.
Неужели и правда ребенок так важен для него? Или дело в пресловутом контроле?
Когда опустошение и отчаяние немного ослабевают, обыскиваю всю квартиру в надежде найти хоть какую-то возможность либо сбежать, либо связаться с мамой.
Воронцов сказал, что дочь в безопасности. Что это значит?
