Его тайная дочь (СИ) - Шарм Кира
А насчет денег для Матвея…
Я подумаю об этом завтра!
14 глава 14
Утром вздрагиваю от каждого шороха.
Мне постоянно кажется, что я не в безопасности в собственной квартире и за запертой на все замки дверью.
Но никто не вламывается ко мне домой.
Нет даже звонков и сообщение с чужих номеров.
К обеду я забываю о странном предложении незнакомца.
Просто занимаюсь своими делами.
Навещаю Матвея, снова выслушав ту же самую историю о его здоровье и состоянии.
Доктор напоминает мне о том, что времени с каждым днем становится все меньше.
Я объезжаю все банки, но каждый раз мне отказывают в кредитах.
Квартира могла бы пойти в залог, но на слишком маленькую сумму. Ее просто не хватит.
А у меня нет ни работы, ни какого-то дополнительного источника доходов. Просто ничего.
Приходится объехать не только банки.
Всех знакомых, знакомых родителей, но сумма, которую мне удается выручить так мала, что даже думать о ней нет смысла.
Остаются еще частные фирмы по займам.
Мне страшно к ним обращаться.
Я прекрасно знаю, что там просто нереально высокие проценты, а долги выбивают очень жестко, но…
Наверное, все же придется хотя бы съездить к ним и узнать условия.
Чуда не случилось, и на него рассчитывать напрасная трата жизни.
Я уже настраиваю себя на то, что мы останемся на улице с Матвеем. Без квартиры.
Значит, так тому и быть. Я пойду работать, мы сможем снимать какую-то небольшую комнату.
Главное ведь, чтобы он остался жив и смог… Ну, пусть не ходить, но хотя бы не лежать всю свою жизнь пластом!
Я не могу смотреть в его угасающие глаза. Просто не могу. Он должен вернуться к жизни!
* **
– Сколько? Да это же грабеж!
На следующее утро я таки отправляюсь по этим частным конторам.
– Успокойтесь, мадам. Выпейте воды.
Упырь с кровожадной улыбкой, такой, как будто он уже вцепился в мою плоть зубами, лениво обмахивается журналом, развалившись в кресле.
– Спасибо.
Я кривлю губы и все же жадно глотаю предложенную воду.
От таких процентов действительно становится плохо. Очень плохо.
– Вы зря так разволновались, дамочка. У нас еще все по-божески на самом деле. Другие конторы берут намного больше. А вам я еще и скидку сделал. За красивые глаза. Ну, и на почин.
– На почин?
Это странные люди со своей лексикой. И вообще. Я как в другой мир попала.
Даже кажется, что сейчас он вытащит какую-то древнюю бумагу и предложит мне заложить душу под проценты.
– Ну…. К нам редко приходят те, кто останавливается только на одной сумме. А у вас сумма очень большая, девушка. Очень. Что вы можете нам предложить под обеспечение долга?
– Я…
Про квартиру говорить сейчас вот вообще не хочется.
Почему-то мне кажется, что ее сейчас просто отберут!
– Я пока просто зашла узнать ваши условия.
Нервно тереблю ручки сумочки.
– Условия для вас оформим неплохие. Разобьем эту вашу большую сумму на части. К нам редко приходят такие солидные клиенты, как вы. Я даже пойду на большие уступки. Скажем…
Он задумчиво вертит карандаш в руке, поглядывая то в потолок, то на мои губы.
– Скажем, так. Первый месяц вы вообще можете ничего не платить. Ни сумму долга, ни проценты. Начнете рассчитываться только через месяц.
– Но пятьдесят процентов! Это грабеж!
– Грабеж мадам, это когда я к вам с пистолетом бы подошел. А тут все наоборот. Вы сами ко мне пришли. И с просьбой. Разве не так?
– Все абсолютно так. Простите.
Я поднимаюсь. Сжимаю в руке сумку и ухожу.
– Вы еще вернетесь! Поверте!
Доносится мне в спину.
И…
Черт!
Как же это несправедливо, но он оказывается прав!
В других конторах такого плана все оказывается еще хуже. Намного хуже. А их я обошла практически все!
Пятьдесят процентов и начинать их платить нужно уже через неделю.
К тому же, никто не разбивает большую сумму на части. А, значит, долг и эти проклятые проценты становятся просто неподъемными!
– Я придумаю что-то, Матвей. Обязательно придумаю. Все будет хорошо. Ты должен набираться сил и думать про операцию. О том, как будешь восстанавливаться, – шепчу брату, гладя его по голове.
– Перестань, Лада.
В его голосе просто обреченность.
– Перестань. Мы оба прекрасно знаем, что я останусь инвалидом. Мне все равно никогда уже не встать на ноги и не жить, как раньше.
– Боже! Ну что ты такое говоришь?
– Лада. Не ври мне.
Мой такой большой и такой маленький мальчик качает головой.
– Я прекрасно слышал, что говорят в палате. Нужна очень дорогая операция и она не дает никаких гарантий. Не надрывайся. Лада. Я все прекрасно понимаю. Я смирился.
В его словах столько боли! Быть может, Матвей и правда смирился.
Но я нет!
Я буду бороться за него даже вопреки ему самому!
Чего бы мне это не стоило!
« Завтра».
Прилетает сообщение на телефон, когда я уже укладываюсь спать.
« Семь вечера, Лада. Будь готова. За тобой заедут в четыре».
Мне даже подписи не нужно.
Я прекрасно понимаю, от кого это сообщение. И что за ним стоит…
Я знаю, что могу отказаться. Наплевать на того странного человека. Не… Не продавать себя.
Зачем врать, нужно называть вещи своими именами. А это именно продажа, как ее не назови!
Но…
И правда ли я могу отказаться?
Передо мной глаза Матвея в темноте.
И я не могу сказать им «нет»!
***
Машина подъезжает ровно в четыре часа.
Я быстро спускаюсь, запретив себе думать о том, что будет дальше и на что я соглашаюсь.
Передо мной распахивают дверь.
Я молча забираюсь в салон, узнавая тех же амбалов, которые выкрали меня на улице.
– Я же говорил. Тебе понравится. Сама еще добавки попросишь, – мерзко ухмыляется один из них, окидывая меня сальным взглядом.
Я не отвечаю.
Ни о чем не расспрашиваю.
Просто оборачиваюсь к окну, рассматривая дорогу.
Мы подъезжаем к одному из самых роскошных салонов красоты в столице.
Раньше бы у меня от этого великолепия просто бы перехватило дух.
Но сейчас я все воспринимаю, как в дурмане.
Как будто я отключилась и смотрю сама на себе словно со стороны.
Мне делают массаж.
Разминают кожу так, что я просто улетаю от блаженства. Втирают какие-то ароматные масла в тело и в волосы.
Полный комплект.
Маникюр. Педикюр. Другие процедуры, от которых мне становится неловко…
Вокруг меня все вертятся и суетятся, как будто я какая-то принцесса. Ну, никак не меньше.
Значит, все серьезно.
И человек, с которым…. Я должна встретится, очень непростой. Если нужна такая подготовка!
А еще… Еще это означает, что и тот, кто сделал мне это предложение богат! А, значит, у него и правда есть та сумма, которая необходима на лечения Матвею.
« Боже, Лада, во что ты ввязываешься»
Проносится в голове дикая мысль.
А вдруг это какие-то бандиты? И я должна буду передавать кому-то страшные тайны?
Что со мной будет после того, как все это закончится?
И… Закончится ли оно?
Или меня потом убьют, как ненужного свидетеля?
А если я попадусь? Что будет тогда?
Дергаю головой, до крови прикусив губу.
Еще ничего не зашло до конца. Я еще не переступила самую страшную грань.
Я…
Еще могу уйти, если не смогу решиться. Ну, не станет же тот человек заставлять меня силой!
– Вы очень красивы. Не нужно портить такие губы.
Ко мне уже подходят стилисты.
Их здесь… Десяток, никак не меньше!
Они вертят меня прямо в кресле.
Рассматривают мое лицо под разными углами света.
– Персик. Определенно. Нежность и страсть!
– Пожалуй, белый. И локоны. Сама невинность.
– А брови сделать почти золотистыми. Она будет мерцать. Но не как дорогая стекляшка. Как самый настоящий бриллиант!
