Светка-конфетка и Хулиган - Катерина Ли
Влад поедет в столицу с нами и первое время будет помогать. Я и не рассчитывал на помощь, но приятно, что буду разруливать все проблемы на стадии открытия филиала не один. И вообще, мы с Владом сблизились в последний месяц. Он даже к нас в гости приходил пару раз.
Светка-конфетка уже выздоровела, но все еще бледная и совсем не улыбается. Решаю ее взбодрить, когда она слишком долго возится в квартире отца, собирая там какие-то документы. Открываю окна настежь, прикуриваю сигарету, сажаю Кулю на колени, делаю лицо посерьезнее. Отправляю сэлфи конфетке с подписью: «Я взял Кулю в плен. Если ты не вернешься через десять минут, мы пойдем гулять без тебя».
Сообщение просмотрено, но не отвечено. Засекаю время, но Света входит в квартиру буквально через пару минут.
— Я уже выходила от папы, когда ты написал.
— Так что, будешь освобождать пленника? — Делаю лицо плохого парня. Ну, знаете, одна бровь приподнята, улыбка краешком рта…
— Конечно, кто же еще его спасет, если не я, — вяло улыбается Светка-конфетка, и я отпускаю песеля на пол. Сигарету уже потушил в пепельнице. Что-то не торкает в последнее время, так… По старой привычке закуриваю…
— Тогда давай одеваться, конфетка. Пойдем гулять.
— Может, чуть позже? Когда стемнеет? — Опускает глаза она, и я понимаю, в чем вся соль.
— Свет, — глажу нежную щеку ладонью. — Ты не можешь все время прятаться. Люди посмотрели и забыли, а ты целыми днями дома сидишь…
— Ладно. Ждите, пять минут, и пойдем, — Света идет в ванную, потом переодевается у шкафа. Засматриваюсь на ее узкую спину с выступающими лопатками, на попку в белых трусиках… Завожусь с пол оборота, но сейчас не время. Конфетка, наконец, согласилась выйти на прогулку.
— Куля, гулять, — говорю псинке, и он, звонко тявкая, скачет на тонких ножках к двери. Надеваю на него шлейку с поводком. Пока мы тут возимся, Светка-конфетка выходит полностью одетая. Волосы заплела в косу, белая футболка облегает высокую грудь, а джинсы — попку. Не выдерживаю, сжимаю пятерней аппетитное полупопие, впиваюсь губами в тонкую шейку.
Куля нетерпеливо лает, Светка-конфетка ежится от мурашек.
— Люблю тебя конфетка.
— А я тебя.
— Честно-честно? — Утыкаюсь носом ей за ушком.
— Ты сомневаешься?
Молчу.
Оборачивается в моих объятиях.
— Слав, я с тобой ехать в столицу согласилась, — да, дельный аргумент.
— Потому что тебя здесь держать может только отец. А если бы работа?..
— Так нет ее… Да и что, в Москве школ нет?
— Есть.
— Ну и все. Я в тебе не сомневаюсь. И ты во мне не сомневайся, ладно?
— Хорошо, конфетка, — касаюсь ее носа своим. — Поцелуешь меня?
Целует. Сладко, как только она умеет. И я бы наплевал на прогулку, но Куля жалобно скулит и прыгает нам на ноги передними лапами.
— Да все, все, идем… — говорю настырной псинке и открываю дверь. Куля вылетает в коридор, волоча за собой поводок, и несется к лестнице. Никуда не денется, даже если выскочит из подъезда. Он у нас смышленый и воспитанный.
Выходим на улицу — погода супер. Солнце клонится к горизонту, но все еще тепло. По-весеннему теплый ветерок обдувает лицо. Светка-конфетка запахивает полы толстовки.
— Замерзла?
— Нет, — застегивает замок на кофте и берет меня за руку. Идем по тротуару вдоль дороги, Куля скачет по траве, то метит столбики, то обнюхивает кусты. Смешной.
Светка-конфетка, наконец, расслабляется и начинает улыбаться. Той самой, милой и нежной улыбкой, которую я так люблю.
Когда приходим домой, на улице уже темно. Через пару дней у нас самолет на столицу, и я боюсь… Боюсь, как пацан! Потому что ответственность колоссальная! Не подвести отца и брата, не ударить в грязь лицом перед Светкиным отцом. И не дать самой конфетке впасть в депрессию. Занять ее чем-то…
Если не захочет в школу устраиваться, я буду даже рад. Ну что это за жизнь… Постоянные бумажки, дневники, тетрадки… Звонки родителей, переписки в чатах, ответственность за чужих детей…
В общем, не жизнь это для молодой девчонки.
Не дам конфетке заскучать…
Найдем занятие для души!
22
Месяц, как мы перебрались в столицу, а я никак не могу привыкнуть. Темнеет тут раньше, рассветает позже, постоянно серое небо днем, и звезд совсем не видно из-за смога и иллюминации ночью.
Движение на дорогах… постоянные пробки, автомобильные гудки, визг тормозов! Скоростной режим! Я впервые увидела знак с ограничением скорости «100»… А объездная… Это же вообще отдельная история! Шесть полос движения в одну сторону, и шесть в другую…
Люди постоянно куда-то спешат, бегут по эскалаторам в метро, бегут по тротуарам и пешеходным переходам… Даже в торговом центре куда-то бегут…
Чувствую себя совершенно чужой. И если бы не братья Никольские, скатилась бы в полное уныние. А так, сижу вечерами и смотрю, как они работают, слушаю их пикировки. И сегодня тоже не вечер-исключение.
— Позвони бухгалтеру, пусть проверит. Иначе отец нас вздернет, причем, обоих, — говорит Влад.
— Ага, а так нас вздернет Вероника Ильинична…
— Так хоть перестрахуемся, не накосячим. Видишь же, не идут цифры…
— Давайте, я посмотрю, — вырываются у меня прежде, чем успеваю обдумать.
Две пары одинаковых глаз оборачиваются ко мне.
— А ты в бухгалтерии разбираешься? — Спрашивает Влад.
— Оканчивала курсы в старшей школе. Не знаю всяких нововведений, конечно, столько лет прошло, может, что изменилось. Но основы помню.
— Отлично, конфетка. Давай, вливайся в работу, — воодушевленно говорит Славик. Влад же, как всегда, хмурится.
Так, неожиданно и очень удачно, я стала помогать, как доброволец. А в итоге, меня окончательно завербовали в фирму Никольских. И стало проще. Каждый день перестал быть похожим на предыдущий, я словно воспряла духом, вдохновилась…
Долгая подготовка к открытию филиала, оформление документов, получение разрешений… Арендодатель артачился, набивал цену. В итоге, Никольский-старший решил все кардинально — выкупил этаж в бизнес-центре. Правда, далековато от центрального района, но зато рядом парк, озеро и перспективы.
Торжественное открытие фирмы было назначено на конец августа. У папы выдался отпуск, впервые за последние несколько лет, к слову. Он прилетел к нам в гости вместе со старшим Никольским и его спутницей. Александр Станиславович словно сбросил лет десять. Куда делась его непоколебимая строгость — вопрос. Нет, он, конечно, все так же суров в плане бизнеса. Но вот с семьей… Стал мягче, лояльнее, не испепелял взглядом и не казался тем самым высокомерным снобом, каким я его встретила впервые. Да он даже
