Назову своей - Марина Анатольевна Кистяева
Илья сместился в сторону стены, не размыкая объятий. Его губы продолжали творить полный беспредел – ласкали Люду, покусывали, обводили по контуру. Руки жадно ласкали через пуховик, намереваясь добраться и до тела.
Люда застонала. Упираясь спиной в стену, она почувствовала себя более комфортно. Творившееся безумие перестало её смущать. Прикосновения Ильи несли с собой удовольствие. Новые ощущения, от которых она не могла отказаться. Внутри девушки что-то сдетонировало. Что-то вырвалось на свободу, расправило крылья, взметнувшись вверх. Илья ловил губами её губы, руками нащупал зиппер на пуховике и дернул его вниз, наконец, получая желаемое.
Он сразу же нащупал грудь Люды и с силой сдавил её. Боли не было. Было другое… Мыслей не осталось. Ни одной.
Люда ахнула ему в губы, постыдно ощущая, как стремительно увлажняются трусики. Такого не бывает… Чтобы вот так. С одного поцелуя. В коридоре.
Чтобы страсть накрыла с головой, уведя за черту. Вторая рука мужчины жадно проходилась телу, накрывая бок, живот, ощупывая бедра. Его движения были быстрыми, порывистыми, точно он попал под наваждение, которому тоже не в состоянии противостоять.
Люда задыхалась в его объятиях, под его натиском.
Но как же было хорошо. И сладко.
Вкусно.
Она тоже не бездействовала в какой-то момент с удивлением осознав, что пробралась под куртку Ильи и исследует его спину. Пусть через свитер, но трогала. Гладила. Узнавала. Даже слегка царапала.
Они целовались, как одержимые, как люди, дорвавшиеся друг до друга.
Когда Илья оторвался от неё и слегка отодвинулся в сторону, Люда с трудом подавила стон разочарования. Даже подалась за мужчиной вперед, смотря только на его губы.
Мужчина дышал тяжело, его грудь поднималась и опускалась.
Он склонил голову набок, прищурив глаза.
Люде с недоумением и легкой паникой, неприятно царапнувшей душу, отметила, что он смотрел на неё сурово, даже зло.
- Ты девственница? – выдохнул как-то рвано, с придыханием.
На мгновение ей показалось, что в его глазах промелькнула теплота. Что что-то изменилось в них.
- Нет, - выдохнула она, не желая врать.
Губы мужчины сразу же сжались в тонкую линию.
- Тогда какого черта ты выносишь мне мозг?
- Что?
- Ты не можешь не видеть, что делаешь со мной, Люд! - прорычал сквозь плотно сжатые губы Илья, снова наклоняясь к ней и целуя. – Я сошел с ума, как только увидел тебя… ещё там, на трассе. Девочка моя…
Его руки молниеносно оказались под кофтой, вздернули лифчик кверху и дотронулись до соска. Сжали его, затеребили и снова ощутимо сжали.
Люду пронзили мелкие иголочки. Они были везде, на каждом миллиметре её тела. Рассыпались по коже.
- Хорошо…, - выдохнула она, жмурясь. – Хорошо… Илья… Не тут, пошли к тебе.
- Ко мне? – мужчина оторвался от неё и посмотрел хмельным взглядом.
Люда кивнула.
- Да.
Сердце настолько громко билось в груди, что, казалось, его слышит и Илья. Тот сделал шаг назад и медленно кивнул. При этом продолжая смотреть на неё так, что ноги предательски дрожали.
Нет. Не так. Дрожало все. Вибрировало от напряжения.
Глаза мужчины потемнели, он протянул ей руку, которая Люда с готовностью приняла. Ни секунду сомнений, ничего.
Как они поднялись на второй этаж – она помнила смутно. Больше смотрела себе под ноги, чтобы не споткнуться и позорно не упасть. Ещё помнила, как крепко её держал Илья. И его прикосновения рвали душу на мелкие кусочки.
Когда Илья раскрытой ладонью толкнул дверь своей спальни, Люда притормозила, облизав припухшие от поцелуев губы. Они всё ещё хранили теплоту чужих прикосновений.
- Подожди, - попросила Люда приглушенно.
- Что?
- Мне надо…, - она шумно сглотнула. – Мне надо…к себе.
Она густо покраснела, и впервые в жизни порадовалась, что умеет смущаться.
Илья отреагировал сразу же, поняв, о чем она.
- У меня тоже есть душевая.
- Нет, Илья… Я к себе. Можно? Пять минут, и я приду. И это… мы же в куртках. Мне очень надо к себе, - упрямо повторила она, после чего потянулась к нему, порывисто обвила за торс, плотно прижавшись.
Что удивило Люду – так это то, что и его сердце стучало ускоренно.
Она слышала…
Илья помедлил, даже прикрыл на пару секунд глаза, точно внутри него шла непримиримая борьба, но потом расслабился, улыбнулся и разжал руку.
- Пять минут. Максимум – десять.
Люда счастливо улыбнулась и, чтобы не передумать, быстро направилась к себе. Надо успеть… надо…
В комнате она действовала быстро. Рванула к небольшому креслу, схватила брошенный накануне рюкзак. Дрожащими руками проверила, там ли находится небольшой кошелек. Телефон у неё был с собой.
Дальше она подбежала к окну. Второй этаж! Оставалось надеяться, что окна не находятся под какой-то суперпуперской охранной системой, и по дому не раздастся вой сирены.
Утром Люда ставила окна на проветривание, поэтому надежда на то, что она сможет выбраться из дома, у неё была.
Действовала она быстро, несмотря на то, что руки дрожали. Что руки… Дрожало все. Ещё Люда молилась, чтобы её не накрыло, и она не впала в ступор, потому что иначе последствия будут ужасающими.
Ей повезло. Окно поддалось, и размер рамы позволял Люде вылезти через неё.
Сказано – сделано.
А вот дальше был карниз. Скользкий и шаткий, явно не рассчитанный под человеческий вес.
- Боже, - прошептала девушка.
Это в фильмах героини лихо скачут по карнизам, с ловкостью переступая по скользкой крыше и ни разу, никогда, ни при каких обстоятельствах не падают.
У Люды же мгновенно заледенели руку, ноги. И кислород перестал поступать в легкие.
Она сошла с ума…
Она ещё даже не смотрела вниз. А если посмотреть? Голова закружилась, и тело окаменело. Она не могла сдвинуться ни влево, ни вправо.
Всё.
Это полное фиаско.
ГЛАВА 10
- Какая у тебя температура?
- Почти тридцать восемь. Тест отрицательный…
- И куда ты собралась в таком состоянии?
- Мне надо пересдать…
- Люд, прекрати, тебе в больницу надо. Или хотя бы врача вызови…
- Нет…
Люда прикрыла глаза, вспоминая недельный разговор с подругой.
На экзамены она пришла, проникнув в аудиторию обходными путями. Профессор увидел, в каком состоянии она пришла, раскричался, что вот такие безответственные бездари виноваты в том, что в
