Требуется секретарь. Интим не предлагать! (СИ) - Анна Варшевская
Аня появляется спустя почти три часа. Я утром скинула ей адрес смской и попросила в дверь не стучать, а позвонить мне, я ей открою.
— Ну что, — подруга уставшая и в язвительном настроении, как и всегда после дежурства, время на пустые разговоры тратить явно не собирается, — как тут больной?
— Недоволен уколами, так что явно получше, — улыбаюсь в ответ.
— Сколько раз антибиотик колола?
— Три. Четвёртый не успела, по времени рановато, — гляжу на часы.
— А стоило бы вкатить! — ворчит Аня. — И без новокаина. Пусть бы помучился, зараза. То же мне, Дон Кихот нашёлся, чем ему врачи не угодили?
— Дон Кихот-то тут причём? — прыскаю, не сдержавшись.
— Да я первое попавшееся имя назвала, — подруга зевает, — у меня после суточного мозги в отключке. Ладно, пойдём, послушаю этого твоего Илью.
— Он не мой!
— Да-да, ты ж у нас теперь по девушкам, — подруга ехидно косится на меня, — мне пора беспокоиться о своей нравственности?
— Иди ты со своей нравственностью, — бурчу, — можно подумать, она у тебя есть. Это у хирурга-то, ты ж каждый день голых людей режешь.
— Мы, хирурги, как раз очень высоконравственны, — подруга задирает нос и улыбается. — И не людей, а пациентов — есть, знаешь ли, разница! Давай, показывай, где можно руки помыть, и веди к больному.
— Туда, — я машу рукой, — пойдём, провожу.
Прохожу вперёд по коридору и заглядываю в спальню.
— Илья Сергеевич, это Анна, моя подруга, про которую я вам говорила. Она очень хороший врач.
Глава 11
Илья
Так хреново мне не было, наверное, никогда в жизни. Сознание уплывает, голова раскалывается, лёгкие горят… Да и вообще всё тело горит. Сначала я ещё смутно понимаю, что где-то поблизости находится Марина, которая привела Грэя, но потом впадаю в какое-то странное оцепенение, когда не понимаешь, на том ты свете или на этом.
Но это состояние не длится долго — что-то меняется. Сначала становится легче дышать. Потом уходит жар. Я смутно ощущаю, что перемещаюсь куда-то, но сил понять, куда, не хватает. В конце концов всё заканчивается, и мне удаётся заснуть.
Просыпаюсь по ощущениям рано утром. Всё тело ломит, но по сравнению с тем, что было вчера — это ерунда. Оглядываюсь и вижу свернувшуюся клубочком на кресле Марину! Откуда она здесь?
Секретарь подрывается на мой голос, и даёт воды — какая умница, не уверен, что смог бы нормально говорить, в горле пересохло. Вот только её ответы на мои расспросы…
Я говорил, что мне никогда не было так хреново? Беру свои слова назад. Такой неловкости в жизни не испытывал! Слава богу, девушка, похоже, понимает моё состояние, потому что уходит, оставляя меня одного, вот только быстро возвращается. Приходится вытерпеть ещё и унизительную процедуру. Не люблю врачей, но лучше уж вызвать терапевта, чтобы выписал какие-нибудь подходящие таблетки.
Вот только сегодня же… а какой сегодня вообще день? Наверное, воскресенье, вряд ли я сутки валялся без сознания. Мари бы сказала. При мысли о секретаре опять накатывает смущение. Внезапно в голову приходит мысль: а как она вообще со мной справилась? Такая девочка-цветочек, чуть не на две головы меня ниже. И укол поставила так, что я почти ничего не почувствовал, а ведь сначала даже занервничал немного. Интересные у неё… способности.
За размышлениями не замечаю, как проходит время. Марина регулярно приносит мне тёплый чай с лимоном, просит пить побольше, возится на кухне, выводит погулять Грэя. Я вдруг понимаю, что совершенно не против того, что она поблизости. Всегда считал себя одиночкой, не водил в свою квартиру девиц — нечего им было у меня делать, а теперь приятно, что кто-то хлопочет… Хотя почему кто-то, именно Мари. Вряд ли бы я захотел сейчас видеть рядом с собой ту же Милану.
Вдруг прислушиваюсь — в коридоре слышны голоса. Один — моего секретаря, и другой — тоже женский. Спустя пару минут в комнату заглядывает Марина и представляет врача — свою подругу… Хм, это подруга или?..
Секретарь деликатно удаляется, прикрыв дверь, а я смотрю на зашедшую в спальню невысокую шатенку. Я ей, похоже, сразу не понравился, на лице застыло недовольное выражение. Выглядит уставшей, но командует, как генерал новобранцами на плацу.
— Сядьте! Откройте рот, шире. Теперь футболку поднимите, — она вдевает в уши фонендоскоп и долго внимательно выслушивает лёгкие, — спиной повернитесь. Можете укрываться.
Я опускаю футболку и сползаю пониже. Сидеть всё-таки не очень комфортно.
Анна записывает что-то на листочке.
— Я предположила бы пневмонию, но Мари сказала, что у вас была высокая температура. Так что вероятнее всего острый бронхит в сочетании с бактериальной инфекцией. Ингаляции, обильное питьё. Курс антибиотиков.
— Уколов не надо! — произношу торопливо.
В ответ удостаиваюсь презрительного взгляда. Но лучше уж так… Хватит с меня сегодняшних унижений!
— Я выпишу таблетки, — могу поспорить, что эта гадина ухмыляется, как будто понимает моё состояние. — Неделю лежите дома, не пытайтесь выйти на работу раньше времени, иначе будет ухудшение. Понадобится больничный — к районному терапевту. До свидания.
Девица встаёт и выходит из комнаты. Вот стерва!
Марина
— Ну что, Анют? — тревожно спрашиваю подругу — всё время, пока она была у шефа, я проторчала возле двери.
— Всё в порядке у твоего Ильи, — Аня с трудом сдерживает зевок, прикрывая рот ладонью. — Конкретный такой бронхит с обструкцией. Вероятно, бактериальный, без анализов, сама понимаешь, утверждать не возьмусь. Антибиотики, ингаляции — всё по стандартной схеме, ты её знаешь чуть не лучше меня, ну разве что дозировку увеличишь. Таблетки я выписала, от уколов их высочество попросил его избавить, — насмешливо фыркает, протягивая мне рецепт. — Фиг бы я пошла у него на поводу, так что это только ради тебя, дорогая подруга — кому ж, как не тебе пришлось бы колоть ему всё это. Не думаю, что ты горишь желанием? — смотрит на меня вопросительно.
— Спасибо, Анечка! — беру рецепт, облегчённо вздыхаю. — Ты
