Горечь и сладость любви - Наталия Николаевна Антонова
В субботу накануне его приезда она отправилась погулять в парк. Осень всё ещё продолжала притворяться концом лета, дразнила теплом, яркими красками и волнующими ароматами.
Так как Вера выбрала для прогулки довольно ранний для субботы час, в парке народу было мало. За всё время ей встретились два собачника, а в конце дубовой аллеи она заметила парочку стариков, то ли греющихся на солнышке, то ли просто дышащих свежим воздухом. И больше ни души! Не считая скачущих по веткам белок, пересвистывающихся синиц и поползня, спускающегося вниз по стволу и внимательно следящего за Верой.
Девушка решила не смущать птицу и удалилась от неё на приличное расстояние. Ноги привели её в берёзовую аллею. Берёзы в отличие от других деревьев желтеют рано. И здесь уже ощущалось присутствие осени. Аллея была усыпана жёлтыми листьями, которые источали немного грустный, но всё-таки умиротворяющий аромат.
– Как хорошо здесь! – проговорила Вера вслух и оглянулась, не слышал ли кто её восторженного восклицания. Но нет, вокруг по-прежнему никого не было. Только знакомый поползень полз по стволу.
«Он, кажется, следит за мной, – невольно улыбнулась Вера, – я от него, а он за мной».
Вернувшись домой, Вера позвонила Клаве и тихо спросила:
– Ты не на уроке?
– Нет, – так же тихо ответила та, – у меня окно.
– А когда ты вернёшься домой?
– Около трёх.
– Можно я к тебе забегу?
– Одна?
– Нет, с тортиком, – рассмеялась Вера.
– Забегай, – разрешила Клава. – Но если сможешь, купи по пути хлеба.
– Смогу, – согласилась Вера. – Может, ещё чего прикупить?
– Да нет, всё остальное у меня вроде есть. Только предупреждаю, отбивные у меня вчерашние, а картошку ещё сварить надо.
– Сварим, – ответила Вера и отключилась. Она знала, что скоро прозвенит звонок и свободное окно Клавы, то есть время, когда она не на уроке, закончится.
Потратив часть времени на то, чтобы прибрать квартиру, Вера во время уборки случайно наткнулась на буклет гостиницы, в которой они останавливались с Андреем, и красочная брошюра выпала у неё из рук, точно кто-то толкнул её под локоть. «Правильно ли я поступаю, отказываясь от размеренной жизни с Андреем, ведь за ним я буду, как за каменной стеной. А что будет с Эдом, неизвестно. Да, он говорит, что я нравлюсь ему, я и сама это чувствую, но что будет через год? Даже через месяц. Наверное, не зря говорят, что художники – люди непостоянные, и их Музы меняют не только одежду, но и лицо».
Вера вздохнула и опустилась на диван. Но тут её взгляд упал на картину с ласточками, и она решила: «Будь что будет!» У неё ни разу в жизни не было головокружительной страсти. О пылкой любви она читала только в книгах. Неужели она упустит выпавший на её долю шанс испытать всё на своём собственном опыте?
«Да ни в жизнь!» – решила Вера. Такого, как Андрей, она ещё может встретить на своём пути, и не раз.
И тут же внутренний голос ехидно ухмыльнулся: «Ой ли».
«Да иди ты», – мысленно отмахнулась от него Вера.
Так и не закончив уборку, Вера бросила тряпку, вымыла руки и, наскоро приведя себя в божеский вид, отправилась к подруге.
Когда она, запыхавшись, влетела в прихожую Клавы, та спросила её:
– Ты чего так долго? Я-то думала, прибегу, а ты уже тут под дверью кукуешь.
– Извини, – обронила Вера.
– А где хлеб?
– Какой хлеб?
– Который я просила тебя купить.
– Ой, забыла! – Вера бросилась к двери. – Я сейчас быстренько сбегаю и куплю.
– Сиди уж, – усмехнулась Клава, – я как сердцем чуяла, что забудешь. Шла мимо пекарни и купила парочку гречишных батонов.
– Куда столько?!
– Они мягкие! Улетят и не заметим.
Подруги зашли на кухню, и Вера увидела, что на плите уже вовсю булькает в кастрюле картошка.
– Ты и картошку успела начистить?! – воскликнула она. – И когда ты только всё успеваешь?
– Одна нога здесь, другая там, – весело откликнулась Клава и проговорила со смехом: – А я-то грешным делом подумала, что ты специально задерживаешься, чтобы картошку не чистить.
– Скажешь тоже, – шутливо отмахнулась Вера.
– Или ты вся в делах?
– Вернее, я вся в раздумьях, – призналась Вера.
– И о чём же твои думы, красна девица?
– Всё о том же, – вздохнула Вера.
– Значит, ты провела день с милым другом?
– Нет. Он уже неделю как уехал.
– Куда?
– В пригород. Получил заказ на портрет.
– Что ж, денег подработает. Дело это хорошее, – одобрила Клавдия.
– Я тоже так думаю, – согласилась Вера.
– А чем же ты целый день занималась? К родителям ездила?
– Нет, я у них давно не была. Мама звонила, сердилась, но я её обманула, сказала, что мы сейчас все субботы работаем.
– А сама?
– А сама в парке гуляла, – призналась Вера.
– Одна?
– Можно сказать и так. Хотя ко мне там один привязался, – проговорила она, понизив голос.
– Везёт же некоторым, – притворно вздохнула Клава.
– Только он не человек, – усмехнулась Вера.
– А кто?
– Поползень.
– И что же он делал?
– Как что? Ползал!
– По стволу?
– Точно! Но только стоило мне уйти из той аллеи, где я его встретила, как он переместился за мной.
– Может быть, это был другой поползень? – рассмеялась Клава.
– Ты думаешь? Но вообще-то он был похож на первого.
– Так для таких, как ты, все поползни на одно лицо! – расхохоталась Клава.
– Скажешь тоже! Можно подумать, что ты можешь отличить одного поползня от другого.
– Пожалуй, нет, – призналась Клава.
– Тогда чего дразнишься?
– Развеселить тебя хочу и заодно спустить с небес на землю.
– А разве я не на земле?
– Не знаю, не знаю, ты у меня сегодня как тот рассеянный с улицы Бассейной.
– Это ещё почему?
– О хлебе я уже не говорю, но ты и о тортике забыла, который обещала принести с собой, – напомнила Клавдия.
– Ой! Точно! Я его у себя в холодильнике забыла!
– Только не говори, что ты за ним сейчас сбегаешь.
– Не буду, – рассмеялась Вера, – только
