Черные розы - Саманта Кристи
– Поэтому Чарли захотела после школы уехать из страны? – Мейсон в недоумении качает головой. – Но ведь теперь она взрослая женщина. Мать больше не сможет доставить ей неприятностей.
Он резко ставит чашку на стол, и кофе выплескивается через край.
– Подожди-ка… твоя мама об этом знала?
Я машинально кладу руку ему на плечо, чтобы его успокоить. Но тут же одергиваю руку, почувствовав искру, пробежавшую между его плотью и моей. Я игнорирую непривычное чувство в животе и объясняю:
– Мама обо всем узнала только после того, как все закончилось и мы уже готовились уехать за границу. В любом случае она ничего не могла бы сделать. Чарли попросила ее хранить молчание, сказала, что будет все отрицать, если мама об этом заявит. Было бы слово Чарли против ее слова.
– Но зачем ей так долго жить за границей? Почему она не могла просто уехать из дома и начать жить отдельно, когда ей исполнилось восемнадцать?
– Потому что это еще не конец истории, – сухо отвечаю я, стараясь подавить свои эмоции.
– Блин, – произносит он, ерзая на месте.
Потом кладет свою большую руку на диван у меня за головой, не прикасаясь при этом ко мне. Мейсон даже незнаком с Чарли. Он и меня-то едва знает, но в его глазах я вижу беспокойство и тревогу. Он кивает на мою бутылку с водой:
– Хочешь чего-нибудь покрепче?
Я тихонько фыркаю от смеха и качаю головой:
– Ты что, забыл? Я же тренируюсь. Никакого алкоголя.
– Да, точно. Подожди до нашего свидания, – с невозмутимым видом произносит он.
Я напрягаюсь. Он, наверное, понял, что задел меня за живое, поэтому быстро добавляет:
– Я пошутил, Пайпер. Так, значит, у этой истории есть продолжение?
Я медленно выдыхаю и потираю шею, чтобы избавиться от напряжения. Позади себя я чувствую руку Мейсона, она приближается ко мне, потом нерешительно отстраняется, словно ему приходится сдерживаться, чтобы не прикасаться ко мне. У меня учащается пульс, и я еще раз вздыхаю. Интересно, это от того, что он почти до меня дотронулся? Или от того, что он этого не сделал?
Я отодвигаю сэндвич, чувствуя дурноту от того, что собираюсь ему сказать:
– Мама Чарли была алкоголичкой. Она тусовалась с другими алкоголиками. Иногда парни, которых она приводила домой… вели себя с Чарли неподобающим образом.
– Черт, – еле слышно бормочет Мейсон. – Мне очень жаль.
Я киваю:
– Да, мне тоже. Но это случалось больше чем пару раз. Поэтому она не хочет возвращаться. Некоторые из тех людей были известными. Чарли не хочет рисковать встретиться с ними или со своей матерью – не хочет их видеть даже по телевизору. А за границей довольно легко обходиться без американского телевидения.
– Поэтому ты поехала с Чарли и с тех пор с ней путешествуешь? – спрашивает Мейсон.
– Чарли – моя лучшая подруга, – отвечаю я, крутя пальцами браслет, как я часто делаю, когда нервничаю. – Мы поддерживаем друг друга.
– Ты чертовски хорошая подруга, Пайпер.
Мейсон немного расслабляется, кажется, он успокоен тем, что я вне опасности. Его взгляд перемещается на тревожные движения моих рук.
– Это Чарли подарила тебе этот браслет?
– Угу.
Я кладу левую руку на диван рядом с собой – подальше от его пытливых глаз.
– Слушай, если допрос окончен, можно я пойду? У меня сегодня смена в ресторане.
Мейсон встает, но все еще перегораживает мне проход.
– А в каком ресторане? – спрашивает он и ждет ответа, прежде чем дать мне выйти.
– В ресторане Скайлар. Им больше всего нужна помощь.
Мейсон поджимает губы. Кажется, он расстроен. Потом он меня выпускает. Я начинаю двигаться к выходу, но его голос меня останавливает:
– Кстати, о Скайлар. Она должна была пойти со мной на благотворительный вечер, который «Джайентс» устраивают в эти выходные, но не сможет. У Гриффина какая-то грандиозная фотосъемка, и он хочет, чтобы Скайлар к нему присоединилась. Можешь меня выручить и сходить со мной на этот вечер?
Я смотрю на него так, словно у него выросла вторая голова.
– Я не хожу на свидания, Мейсон. И, насколько я знаю, ты тоже.
– Именно поэтому мне и нужно, чтобы кто-нибудь со мной пошел. Ну ты понимаешь, чтобы на меня не вешались всякие девицы. Соглашайся, Принцесса, вечеринка будет очень скромная.
Я ухмыляюсь:
– Кажется, мы договорились, что ты больше не будешь так меня называть.
Мейсон смеется:
– Не помню, чтобы мы об этом договаривались. Но я скажу тебе вот что: если ты со мной пойдешь, то обещаю, что буду называть тебя только по имени.
Не могу поверить, что я вообще об этом размышляю. О свидании с Мейсоном.
Нет, не о свидании. Если сначала с ним должна была пойти Скайлар, значит, речь точно не о свидании.
Потому что Мейсон не ходит на свидания.
Как и я.
Никогда.
– А в пользу какой благотворительной организации? – спрашиваю я, медля с ответом.
– Кажется, вырученные деньги пойдут на оплату усыновлений парам, у которых не хватает на это денег.
Сердце гулко стучит у меня в груди. Я закрываю глаза и набираю в легкие воздух.
– Ладно, – говорю я, выходя из спорткомплекса и думая о том, во что только что ввязалась.
Глава 8. Мейсон
Я подъезжаю к краю тротуара, ненадолго паркуюсь и выхожу из машины. Когда я закрываю дверцу, мне приходится схватиться за крышу машины, чтобы не потерять равновесие. Вот она, ждет на крыльце таунхауса Гриффина. Я наблюдаю, как она неуклюже ищет что-то в сумочке. Сегодняшний апрельский вечер не очень теплый, но ладони у меня тут же потеют, а дыхание становится неровным.
Мне хватит пальцев на руках, чтобы сосчитать, сколько раз я ее видел. Она всегда неплохо выглядела в спортивной форме или в смелых рубашках с расклешенными рукавами и в джинсах. Но при виде такой Пайпер у меня просто перехватывает дыхание.
На ней светло-голубое платье – никогда бы не подумал, что она наденет платье такого цвета. Могу предположить, что это платье ей одолжили. Наверное, одна из ее сестер специально подобрала Пайпер платье под цвет моих глаз. Оно не облегает каждый изгиб ее тела. Нет, все гораздо хуже. Это платье заставляет вас гадать, что скрывается под ним. Подол чуть-чуть не доходит ей до коленей, обнажая ее стройные ноги, а скромный вырез лишь слегка обнажает зону декольте. Это платье притягивает,
