Кактус для вашей мыши - Александра Шервинская
– Лера, подожди, – Макс отвернулся к окну и явно не хотел встречаться со мной взглядом. – Я объясню, просто для меня это очень непростая тема.
– А ты попробуй, – я постаралась вложить в ответ как можно больше сарказма. Но, кажется, Макс даже не обратил на это внимание.
– Мне очень нужно, чтобы Беляев попался на измене, по возможности максимально публично и неопровержимо. Потому что в этом случае, с учётом всех юридических нюансов, его жена сможет подать на развод и при этом не только не потерять бизнес, но даже слегка улучшить своё и без того неплохое финансовое положение.
– А какое тебе дело до беляевской жены и тем более до её бизнеса? Ты же, насколько я знаю, с этой сферой не пересекаешься. Ты биржевой аналитик, а у неё что-то там с медициной. Со стоматологией, – язвительно добавила я.
– Если она официально разведётся с Беляевым, то сможет снова выйти замуж. Только на этот раз уже за любимого человека. – Макс по-прежнему не поворачивался от окна, внимательно изучая морозный узор на стёклах.
– И что? Ты что ли знаешь этого человека? – я по-прежнему плохо улавливала суть интереса Макса во всём этом клубке.
– Да, – Макс повернулся ко мне. – Это я.
– В смысле – это ты? – я зависла, как перегревшийся компьютер. – Ты что, знаком с его женой? С этой барракудой? Да ладно, ты гонишь!
Я хихикнула, но желание смеяться моментально пропало, когда я увидела его лицо, напряжённое и очень-очень серьёзное.
– Макс, так ты не шутишь? – попытка заставить перегруженный мозг воспринять ещё порцию шокирующей информации закончилась полным провалом. – Нет, этого не может быть, потому что не может быть никогда. Сейчас я проснусь, и снова всё вокруг станет простым, привычным, неторопливым и обыденным. Такая прелесть!
– Вероника не барракуда, – негромко и слегка обиженно произнёс Макс, осуждающе глядя на меня. – Она очень мягкая, душевная и ранимая. Ты просто её совершенно не знаешь, Лера.
Я вспомнила единственную фотографию беляевской супруги, которую видела, её холодные и совершенно равнодушные глаза и поняла, что назвать эту женщину душевной и ранимой у меня язык не повернулся бы. Но, наверное, Максу виднее.
– Конечно, не знаю, – охотно согласилась я. – Скажу тебе даже больше – и совершенно не хочу знать! – перспектива знакомства с трепетной и ранимой Вероникой меня совершенно не привлекала. – Очень надеюсь, что наше с ней знакомство так и не состоится.
– Это вряд ли, – Макс улыбнулся, но как-то бледно. – Если, вернее, когда мы с ней будем вместе, вам всё равно придётся познакомиться, ведь ты, как говорили в старые времена, «не откажешь мне от дома»?
– Вот мне интересно, – я задумчиво покачивала пушистой розовой тапочкой, – ты, значит, будешь с Вероникой, а я в твоих наполеоновских планах с кем буду? Ну…так, чисто гипотетически?
– Не знаю, Лер, честно – не знаю. С кем захочешь, с тем и будешь, – Макс, думая о чём-то своём, виновато пожал плечами. – Хочешь – будь с Беляевым.
– Какая фееричная идея! – нервно восхитилась я. – Я – с Беляевым, ты – с Вероникой, осталось начать дружить домами или семьями. Макс, ты себя вообще слышишь?!
– А что? – Максим снова дёрнул плечом. – Я же предлагал ещё вчера отдать тебя замуж за Беляева. А ты посмеялась. Между прочим, в каждой шутке есть доля шутки, согласись…
– Ну хорошо, предположим, ты всё это спланировал, чтобы… чтобы… в общем, спланировал. Ладно. Господь с тобой. Но зачем меня угрозами пугать было? Мог бы просто сказать, я не дура, поняла бы.
– Лера, какими угрозами, ты про что вообще сейчас? – Макс резко повернулся ко мне и, кажется, даже слегка побледнел. – Тебе что, кто-то угрожал?!
– Ой, вот только не надо снова делать вид, что ты не при делах, – я недовольно поморщилась, – это мы уже проходили.
– Подожди, потом будешь тренироваться в язвительности. Сейчас давай строго по делу – про какие угрозы ты говоришь? Тебе звонили? Лера, я не шучу! Ты можешь ответить?!
Я молча встала и, по-прежнему сомневаясь в непричастности Макса, открыла в телефоне сообщение с фотографией и, так же не говоря ни слова, протянула ему. Он посмотрел на фото, прочитал сообщение и нахмурился.
– Судя по тому, что номер не из списка контактов, ты не знаешь, чей он, – Макс не спрашивал, а скорее просто констатировал факт. – Мне он тоже ни о чём не говорит. Это ты с Беляевым в «Амбассадоре»?
– Макс, ты тупишь или издеваешься? – я сердито посмотрела на него. – А где ещё, по-твоему, я могла сидеть с ним вдвоём? Естественно, там. И не спрашивай меня, я не знаю, кто мог нас сфотографировать. У меня, знаешь ли, было о чём другом подумать. Но, слушай, если это не ты… А это точно не ты?
Макс помотал головой, и я почему-то ему поверила. Без логического объяснения, почему и как, – просто взяла и поверила. Может быть, потому что иначе я снова останусь со своими стремительно множащимися проблемами один на один.
– Но если это не ты, то кто?
– Давай рассуждать логически, – Макс наконец-то перестал метаться по комнате и, судя по всему, готов был к диалогу, – кто знал о том, что ты встречаешься с Беляевым?
– Ты знал, – при этих словах Макс поморщился, но от комментариев воздержался, – знал Анатолий, ну и Беляев знал, естественно. Меня мы не считаем, я вообще во всей этой истории чувствую себя пешкой, которую все передвигают с места на место как хотят в каких-то своих высших интересах. Макс, а может, кто-то случайно увидел меня с Беляевым и решил воспользоваться, так сказать, оказией – и сделал фото?
– Ну да, и так же случайно раздобыл твой номер телефона и написал «даже не думай»? Лера, ты сама-то в это веришь? Я вот не верю.
– Ну да, ты прав, такая себе версия, – я задумчиво почесала кончик носа. – Значит, кто-то следит за передвижениями Дмитрия Васильевича и собирает на него компромат. Вот.
– Ты считаешь фотографию в баре компроматом? – Макс ехидно хмыкнул, – Смешная ты, Лерунчик. Даже если бы он вас в койке заснял, ещё доказать нужно, что, во-первых, это именно Беляев, а не просто похожий на него человек, и во-вторых, что это не монтаж, не фотошоп и так далее. Нет, дорогая, дело здесь совершенно не в фотографии, а в том, что на ней ты.
