Почти родные - Слава Доронина
Едва машина выезжает из поселка, как Андрей вторгается в мое личное пространство. Его руки на талии, на груди. Зубы оттягивают нижнюю губу. Он заглушает ртом мой стон и жадно сминает бедра ладонями.
В принципе, в клубе можно обойтись и без алкоголя, потому что ведет от Андрея так же, если не сильнее. Но еще больше шокирует не то, что я ему все это позволяю, а то, что сама подталкиваю к подобным шагам. Трогаю в ответ, отзываюсь на прикосновения, нашептываю, как сильно его хочу.
Прощай, реальность!
— Перед моими девчонками тоже будешь такой активный? — все же ненадолго выплываю на поверхность и бросаю Андрею вызов.
— Уверена, что увидишься с ними? — усмехается он в ответ.
Есть соображения, почему Ковалёв так быстро согласился на совместную вылазку в клуб, но все же хочется услышать подтверждение или опровержение моих догадок лично от него.
— Да все просто, Яна. Разгон по взлетной полосе за секунды, — хрипло шепчет Андрей, не сводя с меня темного взгляда. — Эйфория от полета, а потом придется снижаться. В нашем случае — падать. В этот момент я буду рядом, чтобы ты глупостей не наделала. И видео запароль. А лучше удали. Родителей удар хватит, если, не дай бог, до них дойдет, чем мы тут занимаемся. Ладно я, с самого начала зарекомендовал себя не с лучшей стороны, создавал всем проблемы, но от тебя такого поведения явно не ждут. В случае чего удар возьму на себя.
— О моей репутации заботишься? Постой… Ты выбрасываешь белый флаг? Мы больше никогда не будем врагами?
— Никакого белого флага, Яна. Твоим первым я не стану.
— А вторым?
По учащенному и тяжелому дыханию Андрея, эрекции, которая упирается в живот, подозреваю, что станет. И первым, и вторым. И даже третьим! Это всего лишь вопрос времени. Или тогда Ковалёву действительно нужно съезжать, и как можно дальше. Хотя даже это не гарантирует, что я не найду способ, как добиться своего.
Обожаю ставить перед собой цели, а потом напротив них — галочки!
— Глупышка такая, — произносит Андрей и вгрызается в мой рот, сжимая пальцами скулы.
Мне капельку больно, но это приятные ощущения. Теперь понимаю, почему у Андрея такая плохая репутация и армия поклонниц. С виду неприступный, дерзкий, но стоит Ковалёву взглянуть своими черными глазами — пропадаешь.
Ты обязательно капитулируешь, Андрей. Мы займемся полноценным сексом. Я хочу его с тобой. Только с тобой и ни с кем другим.
Правда, вслух об этом не говорю. Всему свое время. Сейчас я просто наслаждаюсь близостью Ковалёва и его откровенными ласками. Это безумно сладко.
Не знаю, как Андрею удалось разжечь во мне ураган чувств, но я ни о чем другом думать не могу. Только о своем почти брате, с которым выросла и ругалась с самого детства. Жажду его прикосновений и поцелуев… Сумасшествие!
Перед глазами вспыхивают разноцветные пятна, когда Андрей, углубив поцелуй, снова трогает меня, засунув руку под платье. Нас не смущает, что рядом таксист. Думаю, он и не такое видел. Да что там, не приводит в чувство даже мысль, что о нашей связи узнают родители!
Такие сильные эмоции и переживания для меня в новинку. И главное, когда все перевернулось с ног на голову? В какой момент? Там, в клубе, когда мы танцевали и прижимались друг к другу? Или когда поцеловались в первый раз? А если бы сделали это раньше, так же бы полыхнуло?
Столько вопросов и одно-единственное желание — лишиться девственности с Ковалёвым.
С Яром мы занимались петтингом, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что происходит сейчас. Ни в какое! Кажется, я начинаю понимать, почему Вика доказывала, что нет ничего лучше, чем секс со своим парнем, и она не променяет это ни на какие другие развлечения.
Андрей отстраняется, когда таксист сообщает, что мы приехали. С трепетом наблюдаю, как Ковалёв пытается придать лицу каменное выражение, но расширенные зрачки выдают. Мы оба на грани, заведены так сильно, что, похоже, остановиться уже не получится. А может, и не надо? Девчонки иногда рассказывают о своих безумствах и похождениях. Чем я хуже?
— Идем, — говорит Андрей, расплатившись с водителем.
На улице прохладно, но это ни капли не отрезвляет. Ковалёв берет меня за руку и ведет ко входу, доплачивает охраннику, и тот показывает глазами куда-то в толпу.
— Что ты ему сказал? — спрашиваю, пытаясь перекричать музыку.
— Что у тебя сегодня день рождения и я хочу исполнить твое желание: потрахаться под звуки твоей любимой музыки. Сейчас куплю места в випе.
— Это нереально… Билетов нет.
— Все реально, малыш, — бросает Андрей через плечо.
Лица Ковалёва я не вижу, но чувствую, что он улыбается.
Подходим к огромному лысому парню. Андрей разговаривает с ним не больше минуты, после чего мы поднимаемся по крутой лестнице наверх. В вип-ложу! У каждой кабинки отдельный вход. Страшно представить, сколько это стоит. И сцена… Любимый коллектив как на ладони!
Андрей жестом подзывает официантку. Заказывает выпивку и откидывается на спинку дивана. Расставляет руки в стороны. Поза вызывающая. Голова чуть опущена. Ниже замечаю выпирающий бугор.
— Девчонок тоже позовем? — интересуюсь я.
— Уверена?
К черту! Вика и Катя поймут. В крайнем случае скажу, что передумала и не поехала на концерт.
Андрей с детства бунтарь. Я такая же. Поэтому столкновение характеров было всегда. Мы часто воевали за внимание родных или из-за того, что Ковалёв меня отталкивал и обижал. Теперь делить нечего. Вместо того чтобы сесть рядом и строить из себя скромницу, забираюсь на колени Андрея. Если у нас только вечер и завтра Ковалёв все же съедет, хочу насладиться сегодняшними виражами сполна. Катастрофа все равно неизбежна.
Андрей смотрит так, словно видит впервые. Я тоже. Между нами и впрямь безумие! Кажется едва ли не жизненно необходимым снова почувствовать его вкус.
— Я сейчас трезвая. — Дрожу в его руках. — Это ты вызываешь у меня такие эмоции. Как будто я под градусом.
Вместо ответа Андрей касается моей промежности и гладит. Его язык заполняет мой рот.
— Нас отсюда не выгонят? — уточняю на всякий случай, отстранившись.
— Всем на нас наплевать, — бормочет он и обхватывает ладонями за ягодицы, вжимает в свою эрекцию, возвращая язык на место.
Слегка приподнимает меня и опускает на себя. Повторяет.
Музыка из колонок оглушает. Толпа внизу верещит. Внутри
