Измена. Право на любовь (СИ) - Арская Арина
— Здрасьте, — из-за стеллажа выходит вихрастый паренек в кожанке и джинсах и улыбается. — Вот это да. А что это у вас тут происходит?
Кажется, я его где-то видел. Он совершенно не удивлен связанным мужиком, что меня напрягает.
— Кто такой?
Дима отчаянно мычит, фыркает и в нетерпении подпрыгивает на стуле.
— Что? — резко вытягиваю из его слюнявого рта кляп.
— Это сын Кабана, — еле ворочает языком и причмокивает.
— Ну, знаешь! — возмущенно охает парень. — То, что у моего отца фамилия Кабанов, еще не причина вешать на него прозвище. И он для тебя, кто бы ты ни был, Роман Емельянович, а я Илья Романович.
У меня ползут брови на лоб. Я этого придурочному пацану кулаком в нос дал, когда за Витой бегал. И он сын Кабана, с которым я лишь шапочно знаком? У него сеть общепита, заправок и несколько агентств недвижимости, если ничего не путаю.
— Какого черта ты тут делаешь? — задаю я резонный вопрос Илье, который смотрит на меня исподлобья. — Пришел должок отдать?
— Меня к тебе твоя охрана не пустила, и я пошел искать обходные пути, — Илья перекатывается с пяток на носки. — Нашел слепую зону…
— Что?
— У камер видеонаблюдения есть слепые зоны, — снисходительно фыркает Илья. — И у тебя тут их полно… Этих слепых зон. Перелез через ограду, решил зайти с черного хода. Крадусь, прячусь по углам, а тут влетает черный мини-вен и из которого вытаскивают… его! — вскидывает руку на Диму. — Я такой, опа. Что за дела тут такие странные творятся? Делаю передышку, обмозговываю дальнейший план, а тут твоя тачка с визгом тормозит, а из нее ты… Ну, — пожимает плечами, — и я за тобой. Дождался, когда ты своих псов отпустишь и…
— Очень увлекательно, — цежу сквозь зубы я. — Но вопрос мой был не как ты сюда попал, а зачем ты тут?
— Хороший вопрос, да, не спорю, — кивает и угрюмо замолкает, спрятав руки в карманы.
— Господи, я аж вспотел, — тихо отзывается Дима, — когда ты успел с одним из отпрысков Кабана-то схлестнуться?
— Если не ты ему втащишь, то это сделаю я, — Илья скрипит зубами.
Засовываю в мычащий рот Димы слюнявый кляп и вновь разворачиваюсь к наглому гостю, который не собирается уходить. И смотрит на меня, будто я ему худший враг, и дело не в том, что я ударил его. Что-то из моего внимания ускользает.
— Да чтоб тебя! Говори!
— Я не планировал, но так получилось, — медленно проговаривает он слова, — я заинтересован в Вите.
В голове пусто, а Дима позади всхрюкивает и мычит.
— Что, прости?
— И дай Вите развод и оставь ее в покое. Она заслуживает счастья и любви, а ты… — окидывает меня презрительным взглядом. — Недостоин ее.
— Сколько тебе лет? — задаю я тихий и удивленный вопрос.
— А тебе? — хмыкает и возвращает мне мой же вопрос. — Пятьдесят?
— Тридцать семь, — я теряюсь перед наглостью высокомерного щенка.
— А я бы дал даже шестьдесят.
Дима неиствует на стуле. То ли ржет, то ли ревет — непонятно. Ко мне заявился молодой любовник моей жены? Какая нелепость!
— Оговорюсь сразу, — вскидывает руку и скалится в улыбке, — у нас с Витой ничего не было и познакомились мы после того, как она застукала тебя с секретаршей, однако это не исключает того, что между нами все еще быть может.
— Ее, что, на малолеток потянуло? — обескураженно шепчу я.
— Не на малолеток, — встает ко мне вплотную и щурится, — а на настоящих мужчин. И у меня вопрос, чем этот додик перед тобой провинился?
— Проваливай, — сжимаю кулаки и выдыхаю через нос.
Вот тебе и новость. Чернила на бракоразводных документах еще не просохли, а у возле Виты уже вьется молодой и наглый кабанчик.
— Что он натворил? Это как-то связано с Витой?
— А Вита для тебя не…
— Поаккуратнее выбирай выражения, — Илья улыбается.
— Она ведь тебя старше…
— А что-то тебя вопрос разницы возраста не волновал, когда ты натягивал секретаршу…
Дима опять восторженно всхрапывает и мычит, довольный сценой. Если никто не знает, что Илья тут, то могу ли и его я поучить уму-разуму с выбитыми зубами и сломанными пальцами? Мелкий наглый уродец, который решил у меня жену увести?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Чем провинился этот джентльмен? — Илья кивает на Диму. — Похищать людей — это преступление…
— Не твое дело.
— Если оно касается Виты, то очень даже меня касается…
Ловко отскакивает и уворачивается от моего кулака.
— В этот раз ты меня врасплох не застанешь, чудак на букву эм, — хохотнув вскидывает в мою сторону руку.
Я был таким же наглым, противным и пронырливым лягушонком в его возрасте. Еще не мужчина, но уже и не мальчик, который потупит глазки и послушает старшего. Не послушает, не отступит и рогом упрется, чтобы докопаться до истины.
— А ты мне напоминаешь самого себя…
— Да вот ничего подобного, — окидывает меня презрительным взглядом. — Если доживу до твоих шестидесяти пяти…
— Мне тридцать семь.
— Староват ты для Виты. Ей тридцать три, охотник на малолеток, а тебе целых тридцать семь, дедуля. Уступи дорогу молодым, красивым, энергичным и, — одергивает куртку и скалится в улыбке, — стильным. Мода на мужиков за тридцать прошла.
А после разворачивается к Диме и наносит по его носу четкий и быстрый удар кулаком. Хруст, мычание, и Дима голову запрокидывает.
— Это тебе, урод, за Кабана.
Хороший и поставленный удар. Без сомнений, нерешительности или мальчишеской неловкости.
— Он мой… — глухо рычу я в ответ. — Руки убрал.
— Что он натворил? — Илья разворачивается ко мне на пятках и потирает костяшки. — Я имею право знать.
— С какого перепугу? — обескураженно спрашиваю я.
— Я не уйду, не отстану, угрозы на меня не возымеют должного эффекта, — Илья улыбается еще шире. — Я работаю с людьми, и невероятно стрессоустойчив, поэтому я предлагаю тебе наиболее легкий путь: сказать, что тут происходит. Я могу предположить, что что-то страшное, потому что рожа у тебя точно как у семидесятилетнего мафиозника, у которого убили правнука и он восстал из мертвых, чтобы…
— Хватит! — рявкаю я в бессилии. — Заткнись, бога ради! Заткнись! Мне такими темпами скоро будет все девяносто!
— Вот я и предлагаю тебе…
— Он травил мою жену, — облокачиваюсь плечом о стеллаж и прикрываю лицо рукой. — Он наш семейный доктор.
Глава 29. Фу три раза!
— Не только Виту, — Дима выталкивает языком кляп, который я слабо и неглубоко впихнул в его уродливый рот, и сплевывает кровавую слюну, — но и тебя, дружочек.
— Да он маньяк какой-то, — Илья ежится. — Поэтому я врачей и не люблю.
— Да я уже в курсе про виа гру…
Илья распахивает глаза. Зыркает на меня, затем на Диму, а тот хмыкает:
— Виа гра была лишь моей идей, и я к ней не притрагивался…
— Его надо валить, — Илья хмурится и смотрит на меня в ожидании решительных действий. — Спрятать тело не проблема.
— Не любопытно, что я тебе периодически колол?
Точно психопат, которому не терпится похвастаться всеми своими отвратительными интригами и планами. Некоторые маньяки горячо желают попасться в руки полицейских, чтобы было кому рассказать о своей гениальности и увидеть удивление в глазах.
— Мне любопытно, — Илья делает шаг к Диме.
— Вита тебе не даст, — тот переводит на него насмешливый взгляд. — Можешь тут не хорохориться.
— Да ему-то теперь тоже не светит, — Илья копирует ухмылку Димы и кивает на меня. — Ты ведь этого добивался? Или чего? Я вообще не вкуриваю твою мотивацию.
— Люблю я ее…
— Фу! — Илья отшатывается и оглядывается на меня. — Фу! Фу! Фу три раза! — а затем смотрит на Димы. — И?
— А выбрала она вот этого урода…
— То, что он урод я соглашусь, — кивает Илья.
Я планировал Диме переломать палец за пальцем, вырвать ногти и срезать веки, а я сейчас стою и недоумеваю.
— Что ты ему колол? Какой-нибудь хитрый препарат, который угнетает когнитивные функции и разжижает мозг? — тихо предполагает Илья. — Это многое бы объяснило.
— Нет.