Два сына для сурового папы - Кэти Свит
— Привет, брат! — раздается в динамиках автомобиля. От неожиданности делаю резкий глубокий вдох и задерживаю дыхание. Потом выдыхаю.
Все в порядке. Торковский решил кому-то позвонить.
Приятный мужской голос кажется мне смутно знакомым. Но как ни пытаюсь, так не могу вспомнить, где я его слышала.
— ЗдорОво! — приветствует собеседника Марат ни на секунду не отвлекаясь от дороги. — Ты в городе?
— Да, — отвечает уверенно. Блин… Ведь я знаю того, с кем говорить Торковский.
— Помощь твоя нужна, — Марат проезжает нужный нам поворот. На дачу мы не поедем. Понятно. — Срочно.
— Что я должен сделать? — спрашивает собеседник.
— Помнишь, как мы дурили придурков на красном тазе? — пытаюсь понять смысл сказанного, но не могу. Абракадабра какая-то, а не слова.
Но на другом конце провода все понимают. В автомобильных динамиках раздается смешок.
— Такое не забывается, брат, — ухмыляется собеседник. — Желаешь повторить?
— А то! — со злорадной усмешкой произносит Марат.
Мужчины обмениваются короткими фразами. Разговор строго по делу. Без лишних слов.
Через час беспорядочного движения по городу мы заезжаем на закрытую территорию одного из жилищных комплексов. Спускаемся на подземный паркинг, останавливаемся в "слепой" зоне для камер видеонаблюдения.
— Из машины, — строго обращается ко мне. — Живо!
Марат выходит из салона, отстегивает от автомобильных кресел мальчишек, помогает им спуститься вниз. Я тоже не теряю зря времени. Заледеневшими пальцами нажимаю на кнопку блокировки, ремень безопасности отскакивает в сторону, чудом не ударяет меня по лицу. Открываю дверь, выхожу из авто.
Стоит мне захлопнуть за собой пассажирскую дверь, как машина трогается с места. В страхе озираюсь по сторонам, но Марат и мальчики остаются стоять на месте.
Наше средство передвижения увез кто-то другой.
— За мной, — Торковский грубо хватает меня под локоть и заставляет беспрекословно идти рядом с собой.
Он подводит нас к очередной вместительной машине, открывает дверь. Чуть ли ни силой запихивает нас всех внутрь.
Садимся в черный тонированный минивэн. Закрываем двери. Мальчишкам тут же включают на экран, встроенном в автомобильный салон, мультик про самолёты. Те погружаются в просмотр мультфильма и перестают баловаться. Вокруг нас повисает тишина.
— Рассказывай, — Марат садится напротив. Его голос строг и серьёзен, как никогда.
— Я не могу, — говорю чуть ли не плача. — Тайна касается не только меня.
— Ярослава! — рычит сквозь стиснутые зубы. Старается говорить тише, но это выходит с трудом.
В груди Марата бушуют эмоции. Его взгляд пылает. Ему требуются колоссальные усилия, чтобы держаться спокойно. Торковский взбешён.
— Мне плевать, кого ещё это касается! — наседает на меня. — Во что ты вляпалась, твою мать?!
— Тор, сбавь обороты, — в салоне раздается спокойный и уверенный голос. Тот самый, который звучал в динамиках.
Оборачиваюсь и непроизвольно вздрагиваю. С водительского кресла прямо на меня смотрит тот, кого я больше никогда не должна была видеть.
— Ну, здравствуй, Ася, — холодный взгляд карих глаз выбивает весь воздух из лёгких. — Давно не виделись.
Глава 18
Глава 18
Яся
— Здравствуйте, — выдыхаю. Пытаюсь подобрать хоть какие-то слова, но их нет.
Внутри меня полнейшее опустошение. Наверное, моя психика решила, что мне лучше ничего не испытывать. Иначе от страха и боли я просто сойду с ума.
Как так? Как вообще такое возможно? Меня ведь спрятали и сказали, что со мной больше никогда не выйдут на связь.
Я поменяла все. Всего лишилась! Начала жизнь с начала. Ради чего? Чтобы спустя несколько лет сидеть напротив мужчины из далёкой прошлой жизни и думать, как быть? Чтобы расстаться с любимым мужчиной, находясь в положении? Или чтобы всю жизнь бояться за своих сыновей?
За что мне все это?!
Я могла не давать показания. Могла отказаться. За молчание мне предлагали не просто свободу и спокойное существование, но ещё и очень крупную сумму денег. Взяв которые я смогла бы жить всю оставшуюся жизнь припеваючи. Ещё бы детям хватило!
Но нет! Как же это так. Пойти навстречу преступникам? Совесть не дремлет. Да и, если честно, не представляю, как смогла бы дальше с этим всем жить.
Теперь расхлебываю. Несу ответственность за свою порядочность и за свою помощь правоохранительным органам.
Но вместе с тем понимаю, что предвидя все заранее, все равно поступила именно так.
— Смотрю вы знакомы, — говорит Марат щуря глаза. Он переводит взгляд с меня на водителя и обратно.
Внутри меня все замирает. Страшно настолько, что трудно дышать. Но я пока справляюсь с этим. Не позволю панической атаке взять над собой верх.
— Знакомы, — произносит мужчина.
Он говорит уверенно и совершенно спокойно. Но его энергетика настолько сильна, что моя кожа покрывается мурашками. Резко вдыхаю.
— Только вот видеться больше были не должны, — впивается в меня строгим холодным взглядом.
Заглядывает прямо в душу, выворачивает наружу все страхи и всю мою неуверенность. Мне тут же становится холодно. Так хочется, чтобы кто-то взял и крепко обнял.
Но вместо этого я сама себя обхватываю руками. Пытаюсь хоть так сохранить остатки тепла, что царило в душе. Тщетно.
Давно забытое ощущение пустоты и обречённости возвращается на место. Выгоняет все прочие эмоции.
Я ощущаю себя беззащитной травинкой на вершине гор. Пытаюсь держаться, а меня атакует палящее солнце. Ветра то и дело, пытаются оторвать от маленького клочка земли, где смогла обрести покой.
— Не должны были видеться, а в итоге сидите в одной тачке, — подводит итог Марат. — Что-то пошло не так. Да, брат? — ухмыляется Торковский.
Его, в отличие от меня, крайне забавляет ситуация, в которой мы оказались. Я же остаюсь напряжена словно провод на линии электропередач.
— Они нашли меня, — выдаю страшную правду. — Через него, — киваю на Марата. Взгляд моего собеседника становится ледяным.
— Как давно? — снова этот жёсткий тон. У меня от него мурашки
