Неправильный треугольник (СИ) - Виктория Северная

Злата захныкала, внизу живота стало больно. Он был необходим ей жизненно сейчас. В эту же секунду! Филипп развел её бедра еще шире и довольно хмыкнул. Ему явно нравилось то, что он видел перед собой. Золотова была абсолютно открыта перед ним, единственной несущественной преградой являлись одноразовые трусики, которые практически ничего не скрывали.

— Филипп, немедленно, — огрызнулась она. — Я хочу тебя сейчас!

Он приподнял бровь и наклонил голову, с интересом наблюдая за ней. Словно ученый забавную зверюшку рассматривал, изучал её реакции. Садист!

— Командуешь, Золотинка? — спросил Мельников лениво, медленно накрывая её тело своим. Провел языком между её грудей, но сосков не коснулся, хотя Злата выгнулась, пытаясь показать какая именно ласка ей нужна. — Нетерпеливая, непослушная малышка. Тебя надо наказать!

Наказать? Серьезно?

Её надо трахнуть, а не разводить долгие прелюдии! Она слишком соскучилась по нему!

Наверняка, все эти мысли отражались в девичьих глазах, но Мельников предпочел их проигнорировать. Нехорошо усмехнувшись, он зубами провел по её ключице, лизнул ямку на шее, спустился чуть ниже и всё-таки подарил легкий, едва ощущаемый поцелуй вершине груди. Но Злату будто горячей волной окатило, когда тёплое дыхание соприкоснулось с её кожей.

— Ещё, — простонала она, когда Фил поднял голову, чтобы посмотреть на её лицо, — пожалу-у-уйста!

Он послушался. Влажный рот накрыл сосок, и Золотова выгнула спину настолько сильно, что едва не сбросила Фила с себя. Запрокинула руки ему за голову и притянула к себе. Ей нужно было больше контакта с ним. Она желала слиться, спаяться с ним в единое целое. Её тело умоляло о большем, просило наполнить до краев и дать освобождение.

Не отрываясь от груди Златы, Мельников перехватил её руки, схватив за запястья, и прижал к кушетке по обе стороны от её головы.

— Держи свои руки здесь, — приказал резким голосом, искаженным страстью и желанием. — Прежде чем я закончу, ты будешь умолять меня, малышка.

Он сдержал обещал, болезненно продлевая обжигающую агонию. Играл ею, заводил, но не давал переступить грань. Злата извивалась в его руках, словно сумасшедшая. Дышала так часто, словно пробежала многокилометровый марафон. Она честно пыталась удержать руки на месте, но, когда Фил начал спускаться вдоль её тела вниз, попутно даря каждому попадающемуся ему на пути участку кожи обжигающие поцелуи, руки самопроизвольно легли мужчине на плечи. Мельников фыркнул и ощутимо цапнул её зубами за запястье. Девушка протестующе охнула от неожиданной боли и непроизвольно прильнула к Филу всем телом. Он одарил Злату предостерегающим, суровым взглядом и вернул её ладони обратно, после чего вернулся к исследованию её живота.

Жидкий жар наполнил каждую клеточку тела, заставляя задыхаться от избытка чувств. Вцепившись в край кушетки, так сильно что пальцы побелели, Золотова пыталась удержать себя на месте. Очень давно она не чувствовала настолько поглощающей нужды, с ума сводящей похоти. Она превратилась в страждущий комок возбуждения.

Мельников терзал её, мучил накалённым наслаждением. Долго. Действительно зная толк в деле. Казалось, что он знал тело Златы лучше неё самой.

Поднял одну её ногу, нежно прикусил, а потом лизнул языком под коленом. Неконтролируемая дрожь прошлась от пальцев ног до самой макушки. Ей настолько понравилась эта ласка, что Золотова уже не смогла сдержать громкого стона, напрочь забыв, что неподалеку находятся работники и посетители СПА.

— Фил, — повторяла она, как вбреду его имя, мотая головой из стороны в сторону. — Филипп!

Он медленно провел по трусикам, едва касаясь. Они были насквозь влажными.

— Такая влажная и горячая, — словно завороженный проговорил он.

Мельников стащил с девушки последнюю преграду и откинул ненужный предмет одежды куда-то себе за спину, а потом нежно приласкал пальцем незащищённые влажные складочки. Злата нетерпеливо взбрыкнула, словно норовистая кобылица. Она хотела, чтобы он проник в неё… Хотя бы пальцем…

— Да-да, — нетерпеливо прошептала она, — я уже влажная и готовая для тебя. Просто трахни меня наконец!

Он словно не услышал её команду, приблизил свой рот к её разгоряченной плоти. Неторопливо лизнул, словно пробуя на вкус. Одобрительно что-то промычал. Злата инстинктивно сжала ноги, стараясь удержать его там, между своих бедер.

Положив обе руки ей на бедра, Филипп их развел и зафиксировал. Отстранился, чтобы она смогла видеть его лицо.

— Малыш, ты совсем себя не контролируешь? — спросил с издевкой. — Аккуратней надо, а то задушишь.

Он смеется над ней? Какой аккуратней! У неё крышу уже снесло, а он ей про аккуратность втирает.

— Не останавливайся! — потребовала она. Злата чувствовала внутри себя пустоту, которую необходимо было срочно заполнить. Им! — Если остановишься, я тебя четвертую! Убью! Растерзаю!

Филипп бросил на неё недовольный, раздражённый взгляд.

— Ты опять указываешь мне, что делать, — проворчал он. — Так не пойдет…

Золотова и слова протеста не успела сказать, как неожиданно оказалась на четвереньках. Впрочем, она и не думала возмущаться. Лишь сильнее выпятила попку, стимулируя Фила к действию.

— Возьми меня, — призывно застонала она, желая ощутить его внутри себя.

Мельников прижался к ней сзади. Сквозь трикотажную ткань спортивных брюк она почувствовала жесткую возбужденную плоть.

— Хочешь? — немного грубо спросил он, схватив её волосы в горсть и оголяя шею. Плотно  прижал бедра к её попке. — Это то, чего ты хочешь?

— Да, хочу, — качнулась Злата к нему.

— Кого хочешь?

— Тебя, — прохрипела она, мало что соображая. — Тебя хочу!

— Как меня зовут? — не прекращал допрос Мельников.

— Фи-и-ил, — получилось жалобно, беззащитно. — Филипп!

Отстранившись от девушки, Мельников приспустил трико, освобождая свой налитый член. Снова прижался к ней обнаженным телом и начала водить и мять руками её изгибы. Золотова почти завыла от наслаждения. Выгнулась, максимально прижалась к нему. И всё равно этой близости тел было недостаточно. Если бы только она могла заполучить его внутрь себя… Закусив губу, Злата, недолго думая, потянулась одной рукой назад.

— Нет, не шевелись, — приказал он, шлепнув её по руке.

Золотова зарычала от разочарования, а Филипп на это только рассмеялся.

— Ай-ай-ай, Злата, — поцеловал спину, куснул за лопатку, — какая нетерпеливая малышка! Нужно развивать самоконтроль, милая.

Золотова повернула голову назад и угрожающе глянула на него.

— Трахни меня, наконец, — рыкнула она. — Хватить тянуть кота за яйца! Ай!

Её губы образовали идеально круглую букву «О», от шока глаза расширились. Мужская ладонь громко хлопнула по её ягодице, причиняя небольшую боль. Он никогда так не делал!

— Ты что делаешь? — вскрикнула Золотова, даже не пытаясь выбраться из-под него. Похоже, мозг и тело имели разное мнение по поводу столь непривычного сексуального поведения партнера.

Шлёп. Ещё один шлепок окрасил белую кожу в красный.

— А-а-а, — она попыталась хоть немного отстраниться, — прекрати!

— Тебя нужно обучить манерам, — доверительно сообщил Мельников, награждая её попу ещё одним шлепком.

— Не надо, — всхлипнула она, испугавшись своей реакции на столь неформатное проявление чувств.

— …терпению и сдержанности, — продолжил он.

Шлёп. Маленькие иголочки удовольствия и боли пронзили её, посылая электрические импульсы между ног.

— Ты должна научиться слушаться и следовать приказам, — продолжал свою лекцию Филипп, измываясь над её бедной попой.

Шлеп. Еще несколько ударов обрушились на беззащитное полушарие. На глазах девушки выступили слёзы. Не от реальной боли, а от стыда, но это не мешало ей чувствовать странное, ненормальное удовлетворение. С ней никогда так не обращались. Её даже в детстве никогда не шлёпали! Злата никогда не была любительницей боли во время секса, но с Филиппом это было возбуждающе, чудесно. Как боль могла быть чудесной?