Мой сводный хулиган - Маша Малиновская
Глава 11
Артур
Зря.
Зря, блин, я тормознул её.
Выбесило. Психанул, и вот результат – недовольная девчонка долго и дотошно разъясняет мне, с какой стороны нужно стоять от её отца, каким по счёту усаживаться за стол, в какой момент протягивать руку для приветствия. И всё это мимо меня, я и не собирался вникать. Всё равно не запомню, буду действовать по наитию.
Но мимо информация утекала не потому, что мне по фигу. А потому что я залипал. На ней – на Нике.
Это бесит.
Нет, не так – это злит!
Какого чёрта?
Мы уже вроде бы (в смысле я с собой) решили, что Мышка из палаты брата и дочка тренера – не одно и то же. Первая – воздушная мечта, вторая – избалованная реальность.
И да, дочка тренера – вот самое опасное тут словосочетание.
Дочь Максима Романовича – это раз.
Она меня бесит – это два.
Да третьего и не требуется! Но…
Но когда я увидел говнюка, что обслюнявил её, меня коротнуло.
Резко так как-то и обжигающе. Дало по нервам, вызвав странную вибрацию в груди.
Мне по херу, кто он ей. Мне однозначно не понравилось представлять его клешни на её плечах, талии или… вообще лучше не думать.
Я ещё не до конца отпустил образ Мышки. Так что пусть этот Эдик притормозит.
А про “друг” пусть она мне даже не рассказывает. Тут либо лжёт непонятно зачем, либо сама не понимает его намерения. Совсем, что ли, дурочка? От него же на километр несёт желанием залезть к неё под одежду.
– Ты танцевать умеешь?
– Чего? – я посмотрел на неё с возмущением. – На фиг это ещё надо?
Ника сложила руки на груди сердито и выгнула бровь. Снова заправила прядь за ухо.
– Потому что на вечеринках так принято, – сказала тоном воспитательницы в детском саду.
И снова дёрнулась было заправить непослушную прядь, но затормозила и опустила руку. Думалось мне, это нервное движение, а волосы ей совсем не мешают.
Нервничала, значит. Злилась, что не получилось погулять с подругой-понтовилой и тем утырком.
Ну пусть позлится.
– Тебя никто не заставляет марлезонский балет танцевать, – съязвила Мышка, сложив руки на груди, видимо, чтобы снова не потянуться к волосам. – Пару медленных танцев из уважения, и чтобы очаровать женщин-спонсоров возможных.
Охренеть мотивация.
– А протаранить никого случайно не надо? Ну из уважения или для очарования.
Это вышло грубо. Николь на мгновение зависла, а потом вспыхнула и сглотнула. Взгляд уронила к полу, но потом совладала с собой и тут же гневно вскинула его на меня.
– Какой же ты грубый! – возмутилась. – Видимо, тебя мало пороли, раз не научили не грубить девушкам.
– С чего ты взяла, что меня вообще пороли? – рёбра изнутри лизнуло жаром злости, и я шагнул к ней, а она снова интуитивно отступила, как и вчера.
Боится меня, получается? Но дерзит при этом.
– Ну вас же там всех… – она осеклась и захлопнула рот, посмотрев даже как-то виновато.
Но только уже сказала.
– Что нас всех? Бьют в детдоме? – я, теряя контроль, сделал ещё два шага к ней, а сама Николь уже вжалась спиной в стену у двери. – Как ты себе это представляешь, царевна, а? Ставят у стенки каждый вечер перед отбоем и проходятся по десять ударов плетью, приговаривая, чтобы запомнили, как потом уважительно обращаться к домашним девочкам вроде тебя?
– Я не это имела ввиду, я… – она замялась и, опустив взгляд, прикусила губы.
Блядь, ну нахрена она это сделала?
Меня и так штормило на неё, что невероятно бесило, а сейчас… сейчас будто кто арматуру раскалённую под рёбра ткнул. Припекло капитально, пригорело.
Ну почему именно она оказалась дочкой тренера? Именно моя Мышка-мечта? И мечту разбила, и игнорировать её не получается.
Честно ведь попытался.
В раздражение эмоции толкнул, а они маятником обратно качнулись и врезали. Да под дых.
Сучка.
– Тебе надо понять одно, царевна, – я поставил руку на стену рядом с её головой, чтобы хоть как-то сдержать порыв коснуться пальцами этих манящих губ, которые стали ярче от прилива крови, после того как она их прикусила и отпустила. – Мир чуть шире твоих представлений о нём.
Какой волной меня прибило к ней так близко, я и сам не понял. Будто очнулся, когда обоняние распознало её запах.
Офигенный.
Офигительный!
Так дико захотелось вспотрошить пальцами её волосы и зарыться в них носом. И в шею. Ощутить аромат кожи так близко, как только возможно.
Я почувствовал себя словно пьяным.
Тормози, Артур, тормози, к чертям!
Мышка – дочка тренера. Табу. Стоп-кран.
Она мелкая вредина, зазнайка и пизданутая царевна, блядь.
И нет бы оттолкнула, запищала, ещё как-то попыталась защититься, ведь я просто вторгся в её личное пространство. Навис, подавляя. А она тоже в ступор. Только смотрит из-под длиннющих ресниц своими невероятными зелёными глазищами. А потом сглатывает и как-то задушено выдыхает.
– Спасибо за помощь, Ника, – вытолкну я хрипло, с трудом собрав себя в кулак. – Дальше сам как-нибудь попытаюсь разобраться.
Я отстранился и сделал шаг назад, а она кивнула молча, спешно нащупала ручку двери и через мгновение испарилась.
Аж легче дышать стало. И дрожь в пальцах стала утихомириваться. Но общее состояние всё равно требовало выхода, а колотить кулаками стены в доме тренера – так себе идея.
Я уже так делал и обещал себе больше не делать. Это некрасиво по отношению к Рите. Но было очень нужно.
– Привет, Рит.
– Привет, Якушев! – она ответила почти сразу. – Ну как ты там на богеме?
– Скажешь тоже, – усмехнулся. – Занята?
– А есть интерес?
– Возможно.
– Тогда нет.
Вот и отлично. В последний раз и хватит, Ритке
