Дракон на закуску (СИ) - Ледовская Светлана

- И ты решил откупиться…

Неожиданно мать содрогнулась и вскинула голову. Ее глаза вперились в меня и побледневшие губы скривились в недоброй улыбке. Отец тоже посмотрел на меня и сплюнул.

- Она все слышала, - процедил он.

- Нет, - мама гордо приосанилась. – На беседке полог тишины и ни один звук не вышел за ее пределы.

- Ты просто ведьма, - довольно хмыкнул отец.

- Потому ты меня и любишь.

- Все дело в привороте, - привычно ответил отец и тут же шагнул к женщине, чтобы мягко приобнять за плечи. – Не злись.

- Не стану, - устало ответила она. – Когда надо подготовить девку?

- Этой ночью, - отец облегченно выдохнул. – Я буду тебе благодарен.

- Ты будешь мне должен, - жестко ответила мама. – Весь город будет должен мне. Я принесу эту жертву.

Глава 2

Я едва сдерживала слезы. Мать сняла полог неслышимости и громко приказала:

- Если нечего делать, то иди и займись обедом.

Кивнув, я метнулась к окну и забралась в свою комнату. Сердце выпрыгивало из груди. Ладони дрожали и похолодевшими пальцами мне едва удалось стереть испарину со лба.

В тесном помещении ютилась узкая кровать, высокий рассохшийся шкаф, кресло у окна и тумбочка со стопкой книг под выкрашенной белой краской лампой. На полу раскинулся вытертый до дыр домотканый коврик. Под ним я прятала старенькую карту с заправки, на которой карандашом рисовала маршруты. Я мечтала однажды уехать и запомнила наизусть названия городков, поселков, рек и лесов. Мне стоило смежить веки и перед глазами вставали образы улиц, на которых я хотела идти. Я нарисовала в своем воображении дома и заборы. Иногда мне казалось, что я просто придумала чужую жизнь, потому что своей не имела. А порой считала, что помню что-то из самого раннего детства.

Вот только сейчас мне было не до фантазий.

Буквально на днях я стала совершеннолетней. А в сказки перестала верить задолго до этой даты. И потому понимала, что ничего хорошего мне не сулило обещание матери. Она отдаст меня в жертву. Меня могут обрить налысо или привязать к столбу на площади… Только вот за что? Что я сделала не так?

Снаружи раздался шум мотора отцовского байка, который укатил прочь. И сразу после этого я услышала легкие шаги на лестнице. Через пару минут на пороге появилась мать. Она оперлась плечом о косяк и окинула меня острым взглядом. Словно оценивала.

- Иногда мне кажется, что ты на меня похожа, - произнесла она скучающе и усмехнулась. – Но потом я смотрю в твои сучьи глаза. И понимаю, что не имею права питать иллюзий. Ты псина, которую меня угораздило родить.

- Я не…

- Не волчица, - легко согласилась Ирма. – Но и не ведьма.

От меня не ждали ответа и потому я кивнула. Злить мать не хотелось. Она вполне могла причинить мне боль, просто чтобы развеяться. После встречи с отцом повод Ирме был не нужен.

- Ты никогда не будешь достойна перевертышей. Обычная выбраковка, - нараспев продолжила она. – Такие как я тебя никогда не примут.

- И ты, - внезапно выпалила я.

- Что я? – женщина подалась вперед.

- Ты не принимаешь.

Ведьма скривилась, словно я подсунула ей уксус вместо сахара.

- Не жду, чтобы ты осознала, насколько я разочарована. Я надеялась, что от союза с твоим отцом родится сильная ведьма. Та, кто сможет покорять зверей и не поддаваться заклятьям моего собственного племени. А появилась ты. Я потратила единственный свой шанс на появление потомства и получила... тебя, - последнее слово она прошипела с презрением.

Каждый волосок на моей коже приподнялся. Если бы дыхание могло стать ядовитым по желанию, то мать убила меня прямо сейчас.

- Я не могу родить другого ребенка, - продолжила она. – И потому я никогда не приму, что моя единственная дочь – пустая. Обычная человечка.

Мать развернулась на пятках и пошла прочь. Я ухватилась за спинку кресла, чтобы не упасть. Перед глазами дрожали слезы. Мне давно стоило привыкнуть к отношению родителей. И не сжиматься в ожидании очередного упрека. Но каждый раз душа корчилась от боли. И стон замирал в груди, так и не вырвавшись наружу.

- Ты мне нужна тут, - крикнула мать с первого этажа.

Я мельком взглянула в зеркало и пригладила волосы. Лицо показалось бледным, а глаза лихорадочно блестели. Мне нельзя было демонтрировать матери страх.