Чудо для нефтяного магната - Дина Исаева
После поездки в Москву Алису как подменили. Вместо умной взвешенной женщины рядом со мной появилась склочная неврастеничка. Я списал это на мандраж перед свадьбой и проблемы в бизнесе ее отца, крупного банкира, но мне все равно стало надоедать.
Алиса ничего не отвечает и громко хлопает дверью. Я перезваниваю Тане снова, решив, что у нее проблемы со связью. Напряжение растет. Вдруг к ней снова заявился урод бывший и ей не у кого попросить о помощи? Артур с ее с сестрой в Австралии, и я за тысячи километров. Таня вызывала во мне смешанные чувства: с одной стороны безграничное восхищение ее тихой смелостью, а с другой - желание оберегать.
- Слушаю, - звучит в трубке незнакомый женский голос.
- Мне нужна Татьяна, — терпеливо поясняю я.
- Вы Руслан?
Настает мой через удивляться. Хотя собеседница наверное просто увидела на экране мое имя.
- Да, это я. Где Таня? Она мне звонила.
- Таню увезли в операционную, - взволнованно тараторит женщина. - У нее отслойка плаценты. Она просила вам позвонить…
Я закрываю глаза и сжимаю переносицу. Черт-черт…
- Она взяла слово, что я вам позвоню… Таня хотела сказать вам сама, но потеряла сознание… У нее большая кровопотеря…
Я чувствую, как пол уходит из-под ног. Потеряла сознание… Большая кровопотеря? Но почему? С ней ведь все было в порядке, когда мы виделись в последний раз. Она так ждала этого ребенка… Называла чудом.
- Она просила сказать, что девочка, которую она ждет - ваша, - продолжает женщина. — То есть, вы ее отец.
Меня словно током ударяет. Даже вздохнуть не могу. Что значит «моя»? Таня ведь сама сказала, что нет… Что отец этот жалкий тип, Игорь. Для чего ей было врать? Нет, я не понимаю…
- Вы слышите меня? - встревоженно уточняет женщина.
Так. Надо прийти в себя. Потом, все потом.
— Как вас зовут, девушка?
- Рита.
- Слушайте внимательно, Рита. Кто у вас там главный? Пусть срочно мне перезвонит. Фамилию мою назовите ему. Сабуров Руслан, владелец Сенека Ойл. С Таней и ребенком ничего не должно случиться. Это ясно? Каждого отблагодарю.
- Я попробую нашему главврачу передать, — растерянно произносит женщина. - То есть вы приедете?
— Я прилечу. Дочь мою спасите.
Я сбрасываю вызов и набираю водителю, сказать, чтобы срочно подъезжал. Сердце колотится как бешеное. Таня и моя дочь в операционной. Моя дочь. Почему-то я ни секунды не сомневаюсь, что Рита сказала правду. Это тогда Таня мне соврала, сказав, что ребенок не мой, но точно не сейчас. Я отец. Отец, который может потерять своего неродившегося ребенка.
- Алиса, - я нахожу ее в саду, где должна пройти церемония, и разворачиваю ее к себе. - Мне нужно срочно лететь в Россию.
- Руслан, ты с ума сошел? - она изумленно моргает. - Ты что такое говоришь? И что с тобой такое? Ты бледный как полотно.
- Я тебе потом объясню. Мне нужно ехать в аэропорт.
- Нет уж, объясни сейчас! - визжит она. -— У нас свадьба послезавтра!
- Ее придется перенести.
- Ты… Что?! Что ты такое говоришь?
Я не хочу продолжать этот разговор. Все мои мысли уже не здесь, а больнице с Таней. Поэтому и говорю все как есть:
- Я только что узнал, что моя дочь вот-вот должна появится на свет. Мне нужно срочно лететь в Москву. Я тебе позвоню, как только удостоверюсь, что с ней и ее матерью все в порядке.
Алиса ошарашено отступает, выглядя шокированной, но сейчас у меня нет возможности ее успокаивать. Я и сам целиком сбит с толку, и знаю только одно: мне нужно к ней. К Тане.
Глава 20
Таня
Я открываю глаза и несколько минут бездумно смотрю в потолок, пытаясь прийти в себя.
Во рту сухо, виски раскалываются от боли, а тело… по нему будто танк проехался. Я с трудом могу пошевелиться.
Вспоминаю последние минуты перед операцией и ощущаю как меня бросает в холодный пот. Как там моя девочка? Где она? Всё происходило так быстро! Паника, суета, волнение. Помню, как подписывала какие-то документы в полубреду, как дрожала от страха, как молилась о здоровье Чуда до тех пор, пока не ввели внутривенный наркоз. А потом провал… Боже, лишь бы с ней было всё хорошо!
Я пытаюсь позвать кого-то на помощь, но из груди вырывается приглушенный хрип. Сил совсем не хватает. Ни на что. Превозмогая боль, переворачиваюсь на бок. Низ живота тянет со страшной силой. Надо бы поднять ночную сорочку и посмотреть, насколько всё плачевно, но сейчас это не имеет никакого значения. Мне нужно убедиться, что с моей Викой всё хорошо.
Опустив ступни на кафельный пол, отрываю голову от подушки. Голова кружится, тошнота подкатывает к горлу. Не знаю откуда у меня берутся силы, но я встаю на ноги и, сделав два шага, ощущаю как в глазах темнеет.
- Что же вы делаете! – слышу возмущенный женский голос. – Вам пока нельзя вставать!
Меня бережно подхватывают под руки и осторожно ведут к кровати. Я издаю тихий стон, едва лопатки упираются в матрас.
- Где моя дочь? – спрашиваю, открыв глаза и глядя в лицо молоденькой медсестре. – Что с ней?
- Я не знаю ничего. Вы должны дождаться доктора – он придёт и всё расскажет.
- Хоть одно слово, - молю её, вцепившись в подол белого халата. – Она жива?
Медсестра вертит головой по сторонам, тяжело вздыхает и, снизив голос до шёпота, сообщает, что моя дочь жива, но находится в кювезе под тщательным наблюдением неонатолога. Вследствие сложных родов легкие не полностью раскрылись, и Вика не может дышать самостоятельно.
Внутри меня будто что-то ломается в этот момент. Слёзы быстро катятся по щекам, а сердце болит и ноет. Моя девочка, только живи. Борись! Не даром я назвала тебя Викторией – победой… А я в свою очередь сделаю всё возможное для того, чтобы помочь.
- Ну вот! Так и знала, что лучше молчать, - причитает медсестра. – Тихо, тихо, всё будет хорошо. Вам что-нибудь принести? Помочь дойти до уборной?
- Нет. Не нужно ничего. Только… где мой телефон?
Он оказывается на тумбе, стоящей у кровати. Я набираю номер мамы, сообщаю ей новость о рождении внучки. Она плачет, услышав, что со здоровьем малютки не всё хорошо, чем
