Его малышка на миллион - Юлия Бузакина
– Злата, это непрофессионально! Ты злишься, а вместо этого могла бы включить холодный расчет, ну, или понимание, в конце концов! Прояви хоть каплю сочувствия к бывшему мужу! Он страдает!
Я подхватила с пластикового лежака полотенце, накинула его на плечи и ничего не ответила. Кирилл страдает?! А я, можно подумать, нет!
Из душевых вывернула привлекательная невысокая блондинка .
– А вот и лекарство от депрессии пожаловало? – окинув ее оценивающим взглядом, ядовито поинтересовалась я.
Блондинка вспыхнула и непонимающе взглянула на Иру.
– Злата, я не хотела тебя обидеть… Давай я оплачу двойной тариф? – чуть не плакала та. – Я ведь понимаю, ты теперь работаешь в таком месте, где доходы совсем не сравнить с нашими!
– Пошла к черту!
Я оттолкнула ее и заторопилась к выходу. Встретить Кирилла мне хотелось меньше всего на свете, а наблюдать за тем, как его с помощью миниатюрной блондинки пытаются вытащить из депрессии – тем более!
Домой я возвращалась пешком. Небо затянуло тучами, накрапывал весенний дождь, и отовсюду пахло сыростью. Крупные капли стекали по моему лицу, забирались за шиворот джинсовой куртки, а я продолжала вышагивать по проспекту. Я даже не пыталась найти складной зонт в своей объемной сумке.
Мне очень хотелось с кем-нибудь поговорить о своем душевном состоянии, но все мои прежние коллеги остались преданными Кириллу Маковецкому, а на новой работе я предпочитала держать нейтралитет.
Сейчас, без машины, на пустом поливаемом дождем проспекте я чувствовала себя особенно одинокой и уязвимой. Слова Иры больно кололи.
Отчего-то после развода и увольнения я в одно мгновение стала для бывших коллег человеком второго сорта! А еще психологи, коучи успешной жизни, будь они неладны!
Впереди сверкнула надписью стеклянная дверь кофейни, и я проскользнула внутрь.
– Девушка, сделайте, пожалуйста, «фраппе» и к нему подайте вон то маленькое пирожное! – попросила я официантку, после чего устроилась за круглым столиком у окна.
Вскоре поднесли мой заказ.
Снаружи стало совсем темно. Громыхнул гром, сверкнула молния, и дождь припустил с удвоенной силой.
Летели по дороге машины, мерцал залитый потоками воды светофор, бежали по мокрому тротуару случайные прохожие, а я медленно пила кофе и смотрела, как струи дождя стекают по стеклу.
«Что ж, пора привыкать к жизни без мужа, – приободрила себя. —Вокруг много привлекательных мужчин. Как только немного приду в себя, заведу роман».
«Только книги у Андрюши заберу», – мелькнуло в голове, и я почему-то улыбнулась.
«Дался мне этот Северский!»
«Может, пойти с ним на свидание? Обещал же и чай, и кофе, и красную икру ложками. Только он, наверное, меня больше на свидание не позовет… Может, самой его позвать? «Привет, Андрей! Не хочешь пойти на свидание?» Ах-ах-ах, смешно!»
Я представила, как побледнеет и станет колючим Андрей Северский от моего приглашения, и губы снова дрогнули в улыбке. Представила его ответ:
«Злата, вы мне очень нравитесь, но сегодня я тоже не могу! Я отец-одиночка, мне очень сложно найти свободное время для свидания!»
«Эх, не понимаете вы своего счастья, Андрюша…– продолжала размышлять я. – У вас дочка есть. А у меня детей нет, и, возможно, никогда не будет».
Глава 13. Злата
Понедельник… Кирилл так и не позвонил мне насчет машины – видимо, был занят миниатюрной подругой Иры. Сама звонить я ему не стала, не хотелось, поэтому я снова без машины, и это очень неудобно, но до школы всего пара остановок. Да и к чему страдать? Погода снова стоит чудесная, можно прогуляться пешком.
Прогулка оказалась приятной – от воскресного дождя не осталось и следа, а еще в это утро я надела свое новое платье с ромашками. Чудесное такое платье-миди: элегантное, по-весеннему освежающее – то, что надо для хорошего настроения.
Я вошла в школьный вестибюль, и первое, что бросилось мне в глаза – это стремянка у стены. На стремянке стоял физрук Артемий. Раскачиваясь из стороны в сторону, он старательно лепил к стене большой плакат. Рядом с Артемием стояла Нина в строгом брючном костюме и давала ему указания:
– Еще чуточку правее! Еще… Стоп! Теперь левее…
«Школа должна знать своих спонсоров!» – гласила крупная надпись на плакате. А под надписью красовался папа Северской. Откровенный взгляд голубых глаз и бархатная полуулыбочка даже с плаката заставляла кожу покрываться мурашками. Под портретом крупным шрифтом была изложена биография Северского.
«Мало того, что этот неуклюжий медведь ввалился ко мне в примерочную, так теперь еще его портрет на стену в холле повесили!» – вспыхнула я.
Заметив меня, физрук расплылся в обольстительной улыбке.
– Злата, привет! Какое у тебя прекрасное платье с ромашками! – восхитился он. Стремянка покачнулась, и Артемий потерял равновесие. Плакат со спонсором сорвался со стены и упал на пол.
Нина пронзила физрука уничтожающим взглядом.
– Полчаса работы насмарку! – рыкнула она.
– Где вы успели распечатать фото спонсора, да еще таким крупным планом? – удивилась я.
– Так это Прекраснова в типографии договорилась еще в субботу! – пояснила Нина.
– И плакат приказала в холле повесить, чтобы все знали нового спонсора школы в лицо! – продолжил Артемий. – Но, честно говоря, этот спонсор мне совсем не нравится. Слишком слащавый, что ли…
Он фыркнул и спустился вниз, поднять плакат.
– А по мне, он, вроде, ничего так, – задумчиво взглянула на плакат Нина.
– Злата Григорьевна, а я вас жду! – заторопилась мне навстречу одна из родительниц. – Мне справка нужна от психолога!
– Здравствуйте! Уже бегу! – Я приветливо улыбнулась и выудила из сумочки ключ от своего кабинета.
Нина и Артемий снова принялись клеить плакат к стене.
– Какой у вашей школы привлекательный спонсор! – восхитилась моя клиентка. – А какой взгляд! Я бы за такого и на выборах проголосовала!
– Это вы его еще в реальной жизни не видели! – подмигнула ей Нина.
Мы переглянулись и рассмеялись, а физрук хмыкнул. Ему наш новый спонсор совсем не нравился.
…После первого урока на мой
