Единственный... (СИ) - Юдина Екатерина

«Спор — кто из нас двоих будет первым у Нечто»

Агеластос приподнял бровь и посмотрел на Гатиса. Тот сразу объяснил:

«Пошла она к черту. Но все же Нечто заинтересовала. Так просто не получится забыть. А так поиграем и спор поможет отвлечься. Тут уже будет не до Нечто, а до того, кто выиграет. В итоге, уверен, нам станет похрен. Спором это докажем»

В этот момент Кириану опять захотелось ударить Иерона. Даже ладонь сжалась в кулак, но, в итоге она опять разжалась. Агеластос вспомнил о том, как Чара говорила, что другой целовал лучше и о том, как раз за разом отталкивала. О том, что Гатису позволяла целовать ее. Как она смотрела с ненавистью на Кириана. Этой ненависти не было конца и края.

В глубине сознания Агеластос понимал, что, если бы Чара убрала свои колючки и поманила бы его пальцем, он тут же забыл все. Прижал бы к себе и поцеловал. Вот только, она бы не поманила. Никогда.

А он зависимый от нее идиот с поломанным Чарой сознанием.

«Хорошо. Давай спор. Какая ставка?»

В это мгновение Кириан ощутил, как в груди всколыхнулось что-то. Отторжение и ненависть к самому себе, но он быстро задушил это.

«Ты себе недавно купил еще одну машину. Я тоже заказал себе новый джип. Давай ставками будут они. Так не свернем и не откажемся от спора»

«Хорошо» — Кириан кивнул, чувствуя, легкую пульсацию в районе виска. Голова начинала болеть.

На следующий день Агеластос узнал, что о споре уже было известно всем. Кто-то из ближайших друзей вчера видел Гатиса с Чарой и сегодня спросил у Иерона, что он делал с этой замухрышкой, на что был дан ответ, что они с Кирианом поспорили на то, кто из них у этой простушки будет первым.

Эта новость быстро пронеслась по всему университету и начала обсуждаться. Почему-то Кириан жутко злился и ярость смешивалась с негодованием, которые жгучими прутами опаляли мысли. Изначально он считал, что спор будет только между ним и Гатисом. Это только их дело и Кириану почему-то не нравилось, что теперь об этом знали все. Но, в итоге, Агеластос наплевал на внутреннее негодование. Ему должно быть безразлично на все это.

Вот только, почему-то понимал, что для него жизненно необходимо выиграть в споре. Более того, не позволить Гатису даже подойти к Очкарику. Первым будет он. Вариант проигрыша Кириант даже не рассматривал, ведь осознавал, что иначе это сожжет его. Только выигрыш и внутренне удовлетворение, после чего он забудет Очкарика.

Агеластос тем утром даже домой не заехал. Забрал машину и сразу в универ. Ему нужно было первым увидеть Чару и попытаться вести себя правильно.

Кириана хватило ровно на пару фраз. Он даже один раз улыбнулся, но не более.

Дальше последовали такие вопросы, как: «Почему ты без Иерона? Что такое? Гатис уже достаточно облапал? Больше не хочется?»

Потому, что, черт раздери, Кириан смотрел на губы Очкарика и вспоминал слова брата «она позволяла целовать». Из-за этого Агеластос злился как никогда раньше и был готов опять начать тереть ее губы. Мысленно именно это он и делал, после чего брал Чару и сам целовал, чтобы на ее губах были ощущения, только его губ.

Не так. Кириан вел себя не так. Если все так продолжится, он проиграет и первым будет Гатис, ведь ему Чара позволяла себя целовать. Кириан и так проигрывал, но все равно жестко грубил ей, задавая, раздирающие его душу вопросы. Был в ярости и не мог себя сдержать.

А еще не был в состоянии понять, спал ли он хотя бы час за последние двое суток. Мозг вскипал и Кириан уже был на грани. Ему следовало поспать. Остыть и продолжить. Он понимал, что этим поступком делал критичный шаг назад в споре, но это казалось куда важнее. Кириан этого желал каждой частичкой тела и сознания — чуть ли не силой отвез Чару к себе и бросил на кровать. Притянул к себе и, вдыхая ее запах, почти сразу заснул. Проклятье, даже просто спать рядом с ней это такой кайф.

А потом она опять убежала. Выскользнула из квартиры и уехала на автобусе, а Кириан еще долго бежал за ним. Понимал, что не догонит, но все равно не останавливался. Позже, сидя на ступеньках около какого-то здания, находящегося черти где от его дома, достал телефон и посмотрел на экран. Ему звонил одногруппник.

«Привет, Риан. Мы тут с парнями собираемся в клубе. Приходи. Мы тебя ждем»

Сразу Агеластос хотел молча отключить звонок и положить телефон обратно в карман. Никуда ехать он не собирался. Кириана волновало только то, куда направилось это очкастое создание и не найдет ли его там Гатис. Но, когда услышал, что Иерон тоже в клубе, решил все же поехать туда. Очкарик в безопасности, а Агеластосу следовало остыть. Может, найти себе девчонку для сброса напряжения, которое буквально уничтожало тело. Нет. Он уже пробовал. Не то. Не хочется. Может, после того, как он забудет Очарика станет легче и он вернется к прежней жизни.

В клубе было людно и главной темой разговоров являлся спор. Некоторые парни тоже решили сделать ставки и предполагали, кто выиграет — Гатис или Агеластос. Кириан слышал доносящиеся до него разговоры и ощущал, как в сознании вновь просыпалась ярость и та боль, которая начала ночью пробивать голову, уже сейчас усугублялась.

«Жуть. Вот вам будет тяжело» — сказал парень сидящий рядом с Кирианом. Пятикурсник. Агеластос иногда играл с ним в одной команде в баскетбол. — «В том плане, что она же страшилище. Я бы постремался даже подойти к ней. Плюс в том, что спор не будет длиться долго. Если на такую посмотрит хоть кто-то, она тут же растает и отдастся. Сбросит с себя свои уродские шмотки и…»

Парень не договорил. Агеластос сжал его шею сзади и ударил пятикурсника головой о массивный деревянный стол. Кажется, сломал ему нос.

Кириан оттолкнул парня и тот рухнул на пол, прижимая руки к лицу и с жутким испугом смотря на Кириана.

«Чтобы я больше не слышал таких слов» — Агеластос встал с дивана и пошел к выходу.

Уже теперь голова просто невыносимо раскалывалась.

Выйдя на улицу, Кириан собирался вызвать такси, но услышал, что его окликнул Гатис.

«Риан, что это было?» — спросил Иерон, подходя к Агеластосу.

Кириан достал из кармана ключи. Со связки снял нужные и бросил их брату.

«Ключи от машины и гаража»

«Ты сдаешься?»

«Да»

«В смысле?» — Гатис сжал в ладони брошенные ему вещи и посмотрел на Кириана. — «Ты серьезно? Может, хорошо подумаешь? Сейчас еще можно сделать вид, что ты не сдавался и продолжить спор»

«Иди нахер со своим спором» — Агеластос достал телефон и пролистнул телефонную книгу, пытаясь найти номер такси.

«Знаешь, я всегда считал тебя сильным, но, оказывается, ты слабый. И дня не продержался»

«Я всегда считал, что у тебя тридцать два зуба, но еще немного и их станет меньше»

Кириан боковым зрением увидел, что к клубу подъехало такси. Из нее вышло несколько девушек и машина освободилась. Агеластос пошел к ней и уже вскоре сел на заднее пассажирское сиденье, сказав адрес дома, в котором находилась его квартира.

Машина тронулась с места, а Кириан запрокинул голову, облокотившись о спинку сиденья, и закрыл глаза. Он чувствовал, как боль пульсацией проходила по голове. Постепенно нарастала и становилась сильнее. Кириан привык к ней. Не часто, но такая боль с детства приходила к нему. Обычно, продолжительностью в сутки, терзала голову с такой силой, что сдохнуть хотелось. Сейчас было только начало.

Выйдя из такси, Кириан пошел к себе. Тело будто налилось свинцом и каждый звук, словно нож, вонзающийся в висок. Агеластос зашел к себе в квартиру, но не успел сделать и двух шагов, как голову пробило такой болью, что, создавалось ощущение, кто-то там на верху метнул копье и оно, пробило затылок, из-за чего Кириан рухнул на пол, пригвожденный к плитке этим оружием.

Агеластос попытался встать. Оперся рукой о пол, но тут же последовало второе копье, а потом и третье. Боль разъедала подобно кислоте и пропускала по телу огни, которые обугливали плоть. Как-то Кириан сломал руку и в тот момент его накрыла еще и эта боль. Благодаря ней он даже забыл о том, что у него наружу торчала кость. Настолько сильная эта боль. Удушающая. Истязающая.