Под защитой бандита - Наталья Евгеньевна Шагаева
— Ася, не нужно сочинять. Говори правду.
Он ещё и мысли читает.
— Самое яркое впечатление, наверное, первое свидание. Когда сгораешь от предвкушения, сердце колотится так, что, кажется, выпрыгнет из груди, ладошки потеют – что-то сродни паники. Но ты несёшься на это свидание, потому что желание видеть его сильнее страха.
— Хм, — усмехается. Ну да, это по-детски, наверное. Но такого момента никогда в жизни не будет. У нас никогда уже не будет первой любви, первого свидания и тех самых искренних, наивных, неповторимых ощущений.
— Это если говорить о позитивных моментах. Но самым ярким и запоминающимся я бы назвала другое.
Я вроде не пьяна сегодня, но отчего-то очень искренняя. Наверное, потому что этот мужчина посторонний. Сегодня он есть в моей жизни, завтра нет. И мне просто с ним делиться тем, чем я ни с кем не делилась.
— Что? — с интересом спрашивает он.
— Первое разочарование в человеке, которого возвела на личный пьедестал. Первая боль и рухнувшие иллюзии, — сглатываю, отпивая немного вина, на самом деле прячу за этим глотком эмоции. Нет, я давно переболела и даже осознала, что моя любовь была эфемерна. Я сама ее придумала и сама же обиделась. Но… Во всем есть плюсы. Розовые очки разбились, и я смотрю на мир по-другому.
— Я циник, поэтому считаю, что каждому нужна такая вот прививка от иллюзий.
— Тут ты прав, — развожу руками.
— Ты поела?
— Да, — киваю.
— Еще вина?
— О нет, — нервно усмехаюсь.
— Убери со стола, — как всегда, распоряжается. Ох, он не Барон, он Барин.
— Ты в курсе, что крепостное право отменили в тысяча восемьсот шестьдесят первом году?
Мужчина ухмыляется, кивая. Но со стола я убираю. Он все-таки заказал нам эту вкусную еду и накрыл на стол. Уношу посуду, мою, вытираю со стола.
— Это все? Долги отработаны? — опять язвлю, прикусывая язык. — Мне завтра нужно навестить брата в больнице. Это тоже придётся выкупать? — выгибаю брови.
— Иди ко мне, сладкая, — хлопает по дивану, рядом с собой. Не спешу, отрицательно качая головой.
— Зачем? — прищуриваюсь и отхожу на шаг назад.
— Я хочу твой поцелуй, — так просто и нагло заявляет он.
— Ты обещал, что… — снова задыхаюсь от возмущения.
— Поцелуй – это не секс. Иди сюда, Ася, — уже настойчиво зовет он, прекращая улыбаться. Стою на месте, кусая губы. — Завтра утром тебя отвезут к брату, если ты сейчас будешь послушной девочкой.
— Это все… — глотаю воздух, не находя слов. — Почему я должна выкупать звонок по собственному телефону и поездку к брату? Тебе скучно, ты так развлекаешься?! — меня опять сносит в истерику. Да пусть думает обо мне все что угодно. Это ненормально. Замолкаю, когда Баро поднимается с дивана и идет на меня.
— Я все равно возьму то, что хочу. Игру нужно заканчивать. Я сделал свой ход на доверии, ты же пытаешься съехать.
— Не подходи ко мне! — разворачиваюсь и бегу в сторону кухни, в надежде там закрыться, но не успеваю. Как только я хватаюсь за дверь, она отлетает, ударяясь о стену.
Все, бежать некуда. Кухня маленькая, Баро заполняет все пространство. Сглатываю, когда он практически прижимает меня к столу.
— Ай! — вскрикиваю, когда мужчина хватает меня за талию и резко сажает на стол. Не церемонится, раздвигает ноги, становится между ними вплотную, опуская руки на стол, склоняясь надо мной. Упираюсь в сильную грудь, пытаясь оттолкнуть, но все это бесполезно.
Замираю. Дышу глубже. Его тяжёлый терпкий запах окутывает, словно кокон.
— Расслабь свои упрямые губы, — голос низкий, повелительный. Глубоко вдыхает запах моих волос. — Покорность всегда обезоруживает мужчину. Сопротивление лишь распаляет и разжигает азарт, — каждое его слово вызывает волну мурашек.
Делаю еще одну жалкую попытку оттолкнуть, и опять безрезультатно. Баро хватает меня за скулы, сжимает, тянет к себе и впивается в губы. Это шокирует, приводя в ступор. Мои ладони на его груди стискивают свитер. Меня никогда никто так не целовал, с какими-то бешеным напором, терзая губы. Распахиваю губы, впуская наглый язык. Лечу в пропасть, прикрывая глаза. Дыхания не хватает, а он целует и целует, сладко насилуя мой рот. От мурашек уже покалывает тело, волны жара разливаются, концентрируясь где-то в животе.
Неосознанно, на диких инстинктах тяну его за свитер, хотя ближе уже некуда. Баро кусает меня за губу, тут же зализывая укус, вызывая мой стон. Я уже не я. Я даже не подозревала, что так могу. Когда тело реагирует мгновенно, когда трясет и выгибает от его напора и грубости. И хочется еще и еще, чтобы не останавливался и не позволял прийти в себя. Я проиграла в этой игре.
Хватаю воздух, когда он отрывается от моих губ и перехватывает волосы. Сжимает, оттягивает, проходясь губами по моим скулам, шее, царапая зубами, а я закатываю глаза от удовольствия. Никогда не испытывала ничего подобного. Я словно падаю к его ногам и уже ничего не соображаю.
— Очень сладкая девочка… — Содрогаюсь от его глубокого, хриплого голоса. Управляет мной, запрокидывает голову, оттягивая волосы сильнее, чтобы смотрела в глаза. — Ты очень вкусно сдаешься. Хорошее качество для женщины.
Не отвечаю, пытаясь отдышаться и обрести вменяемость. А тело бунтует, требуя продолжение. Его рук, губ. Хочется даже не ласки, хочется его грубости, страсти, хочется, чтобы этот хищник сожрал меня, и будь что будет.
— Ммм, поплыла, красивая, — усмехается. Отпускает мои волосы. Отходит на пару шагов назад. — Беги, Ася, беги, иначе я не сдержу слово, — хрипло произносит Баро.
Сползаю со стола и, словно пьяная, ничего не соображая, иду в комнату. Со мной словно произошло короткое замыкание; стыд, протесты, гордость, страх
