Муж моей сестры (СИ) - Стоун Милана

Минаев подталкивает руку с бокалом к моему лицу, смотря при этом пристально, цепко.

Я делаю всего несколько глоточков, чисто чтобы попробовать. Чувствую приятный, сладкий вкус. Волнительно.

Облизываю губы от приятного напитка, вижу, как это замечает Минаев. И тут я понимаю, что этим необдуманным действием могу навести на себя беду.

Глава 22

***Артур***

Что, бл*ть, эта малолетка со мной делает, ума не приложу. 

Мне давно не двадцать и даже не тридцать. Тридцать восемь если быть точным, а веду себя как зелёный мальчишка, остро реагирую на каждое ЕЕ движение, слово или скромно опушённые глаза. 

Кайфую, так как никогда до этого дня. От запаха, от бархатной кожи, от робких слов и взглядов. 

Вижу же, что боится, но и это меня не останавливает, наоборот подогревает интерес.  Трясётся крошка, но пытается этого не показывать. 

Робкая, но смелая девочка. Еще никто и никогда не кидал мне таких откровенных вызовов. Напрягается и кривится, стоит мне коснуться ее. Это выводит из себя. 

Хочется придушить падлу, или же сцапать за манящие волосы, натянуть на кулак и затрахать до потери сознания. Чтобы и в мыслях больше не было строить недовольное лицо. 

Я правда сдерживаюсь как могу. Сам себя не узнаю. Не будь это именно она, я бы уже давно поимел и выкинул, как делал это периодически с любовницами однодневками.

Все эти ужасно долгие месяца хотел заявиться к ней в комнату, совершить то, что давно обдумывал, и забыть. Не смог. 

Пытался, приходил, когда она спала. Смотрел, долго, так долго, что порой ноги затекали стоять у ее кровати. Смотрел на мелкую. Дурел. Ладонью член поглаживал, скрипел зубами и шёл к своей законной жене, от которой уже подташнивает. Ебал настолько жестко, что та верещала как резанная. 

Ебанулся. Взрослый мужик поплыл. Сука, как же смешно. Но нихрена не весело. 

Впервые за столько лет я ощущал давно забытые эмоции, когда хочется поохотиться. Поиграть. Когда баба не даёт, цену набивает, а ты перед ней стелешься, лишь бы в трусы залезть. 

Бывало со мной и такое, когда ещё не было столько денег, когда члену было похрен, что ебать, лишь бы дырка. Худые, толстые, красивые и не очень. Раньше член вставал на все, что угодно. 

Сейчас, конечно, вместе с деньгами появился вкус. Выбираю, люблю блондинок, таких, как Алиса, но Ева. Бляяя. Нежная, чистая настолько, что страшно прикоснуться, боюсь испачкать в своей грязи. Отмыться хочется и на неё залезть. Не трахать, нет. Драть, вбивать член, вырывать из неё стоны боли и наслаждения.

Но не даст, по глазам вижу, что неприятен, такое хорошо подмечаю. Помню, что получал именно такие взгляды от девчонок, когда был помойным мальчишкой. 

Все они любят только деньги, да побольше. Но это все далеко в прошлом, похоронено глубоко в памяти, иногда кажется, что это было не со мной. Лишь иногда проскальзывают неприятные воспоминания.

Ева осматривает меня, ей нравится, что она видит, нравится тело, что много лет потело сначала на турниках и в бесконечных драках, а после в залах. 

Нравится образ, который я так долго создавал, оттачивал, но я явно не в ее вкусе. Старый слишком, да, я согласен. 

Она мне в дочери годится, а я голову теряю. Но поделать со своим желанием ничего не могу и противиться ему не вижу смысла. Зачем. Надо принимать свои желания и четко им следовать. Захотел — получил. Так было со мной всегда. 

Ева будет моей. Я долго думал об этом, размышлял, пытался отговорить себя, найти хоть одну причину ее не трогать, пытался переключиться на похожих, но нет, не помогало. 

Ни черта не помогало. Ни бухло, ни суки, все приелось, не получаю удовольствие. Хотя трахаться любил, а кто не любит? 

Аппетиты у меня зверские ещё с молодости, не для таких нежных особ как она, придётся повозиться. Не думаю, что сможет вытерпеть каждодневные скачки, а это именно то, что мне нужно с моей работой, с моим постоянным напряжением. С моим нарастающим гневом, что давно стал спутником жизни.

Алиса не выдерживает, гонит, жалуется, что ей вечно плохо, бывало даже закрывалась в комнате, лишь бы не трогал, так я и переключился на других. 

Ещё бы я ее уговаривал. Да и быть верным ей я не собирался с самого первого дня, как она стала жить со мной.

Но с этой-то что делать? Когда погружусь, то остановиться не смогу, я себя хорошо знаю. Как бы до изнасилования не дошло, потому что другие девки, которых я брал, сразу понимали, с кем имеют дело, понимали, что ласк они не получат. Не люблю церемониться.

Но есть ещё одна проблема, самая главная. 

Ее сестра – моя жена. Жена, на которую записано слишком много моего добра.

Скривился. С каждым разом думать о том, как лоханулся, взяв эту дуру к себе, было все отвратительней. Но и прогнать сейчас не могу и дело даже не в их отце и в сахарном заводе, уже нет. 

Дело в Еве. Ее ничего не будет держать рядом со мной. Она пойдёт за сестрой, которую любит. Глупышка. Ещё не знает, на что та способна. А я знаю, многое слышал, когда она истерила, улавливал ее ненависть к младшей. И понимаю почему. Все слишком просто.

Ева идеал женской сущности. Робкая, тихая, застенчивая, умненькая не по годам, ее не интересуют бабки. 

Алиса же по своей сути была дорогой проституткой, ранее выгодной мне, а сейчас... Сейчас я хочу поскорее все решить, сделать все так, чтобы остаться довольным, не потеряв лишнего. Мы связны, но далеко не тёплыми чувствами. И мне плевать на деньги, но я знаю, что могу потерять свою строптивую добычу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Перевожу тяжелый взгляд на Еву, прохожусь от внушительной груди, что так заманчиво выпирает, до тонюсенькой талии, что можно обхватить двумя руками. 

Крошечная, как дюймовочка, лёгкая как пушинка. Из-за этого ещё более желанная.

Зря настоял именно на этом платье. 

Каждый мужик на неё пялится, разглядывая молодую девчонку, но никто не посмеет подойти и познакомиться. Все знают, если она пришла со мной, то это мое. 

Кроме, как оказалось, Ерохина. Этот сопляк смел наглость флиртовать, а эта дурочка и расплылась перед более молодым претендентом.

Я ее не виню. Мне хочется ее придушить. Схватить сзади за тонкую шейку и сделать рывок, услышать характерный хруст. Маленькая сучка...

Не смотря на арену, понял, что представление началось, как только уловил сильную дрожь в девичьем теле. 

Неохотно кидаю взгляд на начинающееся действо, уже зная, что там будет. 

Собачьи бои запрещённый вид кровавых зрелищ, в котором делают ставки на победу в драке между двумя и более псами, иногда людьми. 

Заметив страх и отвращение в глазах Евы, я уже пожалел, что взял ее сюда. Но деваться некуда, должен был поехать с Алисой, но той не оказалось дома, поэтому отдуваться за неё пришлось младшей сестре. 

Не явиться я не мог, это было бы плохим тоном, потому что устраивает зрелище один очень важный для меня политик, со своими, как я понял, тараканами в голове. 

Я часто присутствую на таких вот мероприятиях, по началу во мне так же сквозило отвращение к подобному, когда прямо на твоих глазах псы рвут друг друга, когда ты знаешь, что перед турниром их не кормили и били несколько суток, чтобы вызвать ярость. 

А если животные по каким-либо причинам не ввязывались в драку, рядом с решеткой на стреме стояли работники, что били несчастных током. 

Когда на арену вывели молодого огромного волкодава и троих измождённых, изголодавших, худощавых волка, то исход битвы уже был предрешён.

— Мне не хорошо... — раздалось рядом очень тихое и жалобное, как раз в тот момент, когда удар гонга возвестил о начале схватки.

Глава 23

Маленькая, она ещё не видела, как в эту клетку сажают людей. Правда народу на такое представление приглашают намного меньше. 

В последний раз «мясом» служил один ахеревший мент, что перешел дорогу не тем людям. Хорошо его тогда потрепали, кажется, он остался инвалидом.