Женщина, я не танцую (СИ) - Танари Таша

Куда он смотрел, Ковалева знать не могла, но судя по всему, даже если и видел ее злоключения, на помощь аки Черный Плащ прибыть не спешил.

И что делать? Не прыгать же на одной ноге до отеля. Гадский вечер!

Зачем только она поперлась на пляж. И Афинская сейчас недоступна, и вообще, блин, жизнь – боль.

Еще раз аккуратно надавив на ступню, Алена удостоверилась, что наступать на нее однозначно не сможет. Ее охватила злость на вселенскую несправедливость мира. Вот какова была вероятность, что с ней может приключиться подобная нелепица? Тяжко вздохнув, Алена переборола скребущуюся внутри гордость и позвала:

– Константи-и-ин! – вышло жалко и неубедительно.

Писк полупридушенного котенка.

– Костя! – уже смелее.

– Лис!!! – во все горло, а сразу за этим шепотом под нос: – Мать твою.

Вроде бы на шезлонге померещилось какое-то движение, но рыцарь по обстоятельствам на выручку не помчался ни с конем, ни без оного.

Черт бы побрал это все.

– Костя, помогите, пожалуйста, – жалобно прохныкала Алена, стараясь звучать достаточно громко. – Я, кажется, ногу повредила.

Все.

И гордость, и предубеждения, и прочие таракашки капитулировали под натиском грозящих неприятностей. Сейчас мадам Ковалева была согласна даже на рыжих, лишь бы…

– Как можно умудриться повредить ногу на ровном месте? – ворвался в ее мысли Костя.

У Алены от его тона вера в лучшее и данного мужчину в частности резко потускнела. Но что поделать, придется работать с тем, что дают.

– Вот так и умудрилась. Будто специально искала, на какую бы гадость наступить! – возмутилась переменчивая муза художника.

Костя поморщился, но таки присел около девушки на корточки и, подсвечивая экраном телефона ее ступню, придирчиво изучил степень бедствия.

– Ракушечник, – через некоторое время изрек он.

Надо заметить, несмотря на ситуацию, прикосновения Кости Алене показались приятными, на краткий миг даже захотелось получить массаж стоп.

Стоп!

Она одернула себя и вернулась в действительность. Нечего! Куда-то не туда, понимаешь ли, мыслишки побежали. Это все влияние жаркой сцены Сиана и Риайи, исключительно оно. Уж Алена на совесть постаралась, чтобы Сиан не тупил и был с возлюбленной… хм, в общем, чтобы все как надо сделал. От и до, и как раз со всякими предварительными ласками в виде массирования различных частей тела. Алена тряхнула головой, прогоняя наваждение, и уточнила:

– Что?

– Обломок ракушки, – пожал плечом Костя. – Тонкий и острый. Детвора, наверное, играла и натащила, а ты, по всей видимости, синьорина Удача.

Ковалева мрачно посмотрела на шутника. Проигнорировав выразительную мимику охотницы за номерами с лучшим видом, Лисовский закончил мысль:

– Конец обломился, ухватиться тут не за что. Руками не вытащить.

– И что ты предлагаешь? – растеряв боевой задор, тут же превратилась в беззащитную нимфу Алена.

Костя восхитился ее переменчивости. Вот же хитрая девица!

– Я? Ничего не предлагаю. А что, должен? – в глазах мужчины плескалось ехидство.

Он уже сложил два с двумя и теперь со смешанными чувствами ожидал, когда эта же арифметика дойдет до Алены. С одной стороны, возиться с вредной девчонкой особого желания не имелось. С другой – все равно приходится коротать время. Да и посмотреть, как эта задира усмирит свой норов и признает собственную беспомощность, было занятно.

– Ну, мне же надо как-то попасть в номер? – с абсолютно растерянным видом почесала нос плутовка. Будто и в самом деле совершенно не представляла, как бы это можно реализовать. – Пинцет и антисептики там.

Костя даже засомневался: а играет ли она? Уж слишком невинным казалось личико любительницы швыряться обувью. Но так запросто сдаваться он не собирался, равно как и предлагаться по собственной инициативе на роль вьючного животного. Еще чего.

– И-и-и? – протянул Лисовский, стимулируя мыслительную деятельность горе-знакомой.

Алена вдруг перестала вертеть головой и посмотрела на него так укоризненно, что впору было бы посыпать песком темечко. Однако жизнь научила Костю не верить обманчивым взглядам девушек всех возрастов и наций – актрисы, плутовки, искусительницы. Излишне романтичный и чувствительный некогда юноша не раз обжигался, принимая за чистую монету все то, чем с ним щедро делились роковые прелестницы. С тех пор он крепко-накрепко запер в самый дальний чулан души доверчивость вместе с наивностью. И надо признать, это стало одним из лучших решений в его жизни. Отныне сердце художника находилось под надежной защитой, и лишь страстям от искусства было дозволено его беспокоить.

– Вы же мужчина, – начала издали Алена, явно тоже пришедшая к тем же выводам, что и Костя чуть ранее. Умильно подперла щеку кулаком и продолжила мысль: – А я попавшая в беду женщина.

– И-и-и? – не стал оригинальничать «вы же мужчина».

– В ваших силах разрешить эту затруднительную ситуацию, тогда как я… хм-хм, буду очень признательна за помощь.

Лисовский склонил голову набок и, еле сдерживая улыбку, повторил:

– И?

– Неси! – рявкнула «попавшая в беду женщина» и тут же очаровательно смутилась, заливаясь краской. Примирительно добавила: – У меня и комплекция не такая уж чтобы сильно обременительная.

Костя открыто расхохотался. Вот как так можно: быть столь невыдержанной и заискивающей одновременно? Точно муза – все признаки налицо. Строптивая, капризная, но ведь и миленькая чертовски.

– Уж позволь я сам решу, чего стоит твоя комплекция в пересчете на длительную дистанцию, – вызывая новую волну негодования в душе Ковалевой, отсмеявшись, сообщил он.

– Нет, все же ни разу не рыцарь, – закатив глаза к небу, смиренно возвестила Алена.

– Ни разу, – охотно подтвердила рыжая вредность, подхватывая девушку на руки. – А ты ни разу не леди.

Глава 9

Как так вышло, что добыча превратилась в охотника, Женя решительно не понимала. Стас оказался достойным игроком в разыгранной ею партии. К своему стыду, Афинская вполне отдавала себе отчет, что теряет управление над ситуацией. Во всяком случае, именно сейчас, этой ночью. Но пресветлые демиурги, как сказала бы ее любимая фантазерка, Жене все нравилось. Стас умело и деликатно вел их к обоюдному удовольствию. Терять бдительность с таким мужчиной опасно и одновременно весьма соблазнительно. Рассудив, что их цели на данном промежутке времени совпадают, Женя отпустила контроль и просто искренне наслаждалась происходящим.

В какой-то момент стало настолько хорошо, что все внутри девушки затребовало срочного безумства. Дабы снизить градус блаженства и приспуститься с небес на землю. Рука сама собой как бы невзначай дрогнула, опрокидывая содержимое бокала на совсем не целомудренно прижимающегося к Евгении мужчину. Кажется, он что-то нашептывал ей на ушко, вот только смысл слов постоянно ускользал, и лишь ощущение теплого дыхания на коже да приятный аромат щекотали чувства.

– Ой, мне так жаль, – отметив перемену в настроении Стаса, проворковала Женя. – Как неловко вышло.

Вышло действительно не айс, ибо мокрое пятно образовалось аккурат в непосредственной близости от ширинки брюк. Хотя к оправданию Афинской к такой локации своего безобразия она не стремилась. Ну уж больно забавно было смотреть на озадаченного Стаса, резко сбитого с курса по взятию женских бастионов. Что-то типа заманили и остудили – что вообще происходит? «Почему вдруг стало неожиданно дискомфортно?» – так и читалось в его глазах.

Впрочем, конфуз длился считанные мгновения. Сразу за этим Станислав взял себя в руки и великодушно отмахнулся, позволяя леди не чувствовать себя косорукой.

– Случайности не случайны, – философски заключил он. – Провидение как бы намекает, что штаны и белье в нашей ситуации уже стали излишни.

И улыбнулся, пакостник, такой чеширской улыбкой, что у Жени аж в зобу дыханье сперло от восхищения. Просто это и вправду уникальное зрелище: не теряющийся при любых обстоятельствах мужчина, способный одновременно на всех уровнях транслировать состояние победителя по жизни, даже если при этом сидит с обмоченными штанами.