Выше солнца (СИ) - Зырянова Ирина

— Ты, слышал? — спросила она Макса. — Это же был голос Юльки. У них там всё в порядке?

— Думаю, что — да, — ответил тот, как-то странно улыбаясь.

— Что ты лыбишься? — возмутилась девушка, не понимая, что происходит. — Может, им нужна помощь?

— Поверьте, Катя! — весело обратился к ней Сергей, — наша помощь им не нужна!

И, тут до неё стало доходить. Мысли взбудоражив воображение, рисовали непристойные сцены в её голове.

— Они, что там сексом занимаются? — спросила она у Макса, желая услышать от него подтверждение своих домыслов.

— Ага, — ответил тот, кивая головой в такт с лошадью. — Да, судя по румянцу на твоих щёчках, ты и сама об этом догадалась.

— И, что, прямо так, на лошади?

— Ну, да.

— М-да! — произнесла Катя, возвращаясь в исходное положение. — В школе верховой езды такому не научат!

На высказывание девушки парни ответили раскатистым смехом.

— И, часто, они так?

— Постоянно! — ответил Сергей.

— Это у них традиция такая — отмечаться в каждом новом месте, — добавил Макс.

— Дэн просил передать, — крикнул Антон, — чтобы мы вели себя по тише. Проводник говорит, что мы можем разбудить духов ущелья.

— Кто и может разгневать духов, так это наша «сладкая парочка», — усмехнулся Макс. — Так, значит, школа верховой езды?

— Ага, — улыбаясь, ответила Катя.

Предрассудки то местных жителей или нет, но духи ущелья, похоже были не довольны гостям, выразив своё негодование, внезапно налетевшим грозовым фронтом. Голубое небо и летнее солнце, заслонили, по-осеннему тяжёлые свинцово-серые тучи, погрузив ущелье в сумерки. До грота Куйлю, известного своими древними петроглифами и означающего середину пути до Кучерлинского озера нашим путешественникам пришлось добираться под моросящим дождём.

У скалы, заботливо обнесенной забором, дабы сохранить ценную реликвию, в виде вытесанных на камне фигурок с утрированным изображением козлов, оленей и прочей живности края, а также, самих жителей той эпохи, путников встречала алтайка, предлагая домашнюю выпечку:

— Горячие пирожки, лепёшки, домашний хлеб! — стала зазывать клиентов торгашка.

— Могла бы так и не орать, — недовольно пробурчала Юля, слезая с лошади. — Я запах хлеба ещё на тропе учуяла.

— А я, пожалуй, возьму у неё пару лепёшек. Так, на всякий случай, — сказала Катя и спешившись, направилась к женщине.

Погода изрядно подпортила настроение путников, и для того, чтобы перекусить в комфортных условиях, было решено развернуть палатку. В пятиместной палатке, разместились десять человек. Это был, тот самый случай, про который говорят: — «В тесноте, да не в обиде». Парни и их спутницы быстро согрелись и переведя дыхание стали соображать на стол, доставая из рюкзаков свой провиант. Вскоре, на импровизированной скатерти в виде прозрачной клеёнки, появились: бутерброды из нарезного чёрного хлеба со шпротами и огурцами, чипсы, копчённое сало, яблоки, пирожки и горячие лепёшки. И, горячий сладкий чай, в сложившихся обстоятельствах, оказался самым подходящим напитком.

Вдалеке послышались раскаты грома. Проводник, покачал головой, что-то пробурчав на алтайском, и поблагодарив своих клиентов за гостеприимство, вышел на улицу.

— Куда это он? — удивилась Катя. — Там же ливень.

— Слышите? — произнёс Сергей, сидевший у входа в палатку. — Он что-то то ли поёт, то ли шепчет.

— Выгляни? — попросил друга Дэн.

— Реально, Серый, глянь, что он там делает, — присоединился к просьбе Сава.

Парень, слегка отодвинув край палатки, высунулся наружу и тут же вернулся на место.

— Он там, типа, молиться, — ответил Серёга на вопросительные взгляды друзей.

Не прошло и десяти минут, как к ним заглянул радостный алтаец, выставив на показ беззубую улыбку. Объявив о том, что дождь закончился и они могут ехать дальше, он отправился протереть коней.

— Прикиньте! — произнёс Сергей, выставив руку из палатки. — А, дождя, действительно нет.

— Вот это проводник — я понимаю! — рассмеялся Антон. — Отрабатывает свой гонорар по полной.

— Надеюсь за эту опцию ему отдельно платить не нужно, — высказалась Юля, решив, что её слова ребята воспримут за хорошую шутку. Но, к удивлению, получила обратную реакцию.

— Если бы кто-то не устраивал траходром на лошади, проводнику не пришлось бы убалтывать духов! — неожиданно для всех, высказался Сергей, снимая мокрые кроссовки.

— Ты обалдел, что ли? — смешался Жека. — Ты, что, веришь в эту древнюю чушь? А, то, что мы с Юлькой… и смена погоды, так это же горы. Дэн — ну, хоть ты, как заядлый турист, подтверди.

— Ну, правда, ребят, — обратился Дэн к шаловливой парочке. — Вы развлекаетесь, а мы испытываем неловкость.

— Этот разговор давно назревал, — подключился Макс. — А, теперь, вот, и перед Катей за вас неудобно.

— Испытывай неудобство не за нас, а за то, что не затащил в постель свою красотку. Уж вчера, она тебе бы не оказала, — выпалила в сердцах Юлька.

— Нормально, — всё, что смогла выдавить из себя Катя, не зная, как реагировать на слова взбешённой девицы.

— Зая, рот закрой! — шикнул на свою девушку Женя.

— Да пошёл ты! — сорвалась с места злюка. — Будет он мне ещё рот затыкать! — вылетела она из палатки.

— Простите, ребят! — искренне извинился Женя. — Кать, не держите зла. Ну, зай! — крикнул он вслед своей пассии и побежал её догонять.

Настя, чтобы поддержать свою подругу, схватила её рюкзак и со словами: — «Юль, ты хотела переодеться!», вышла следом за Женей.

Поняв, что на этом пикник закончен, остальные парни направились к лошадям, дав Кате спокойно переодеться. Выйдя из палатки, она поняла, что на улице стало гораздо теплее. Задрав голову, девушка отметила и тот факт, что ветер, в скором времени расчистит небосвод, смещая эфемерные массы на запад.

Ссора, произошедшая между молодыми людьми, повлияла на распределение мест в караване. Так, за проводником и Антоном, пристроились Юля и Настя. За ними следовали Сава и Дэн. Затем Катя, Макс, Жека и Сергей.

Разногласие хоть и выбило всех из колеи, но погода, не могла не радовать: солнце восседая на голубом небосводе, ласкало ущелье своими лучами и прорезая плотную хвою, тонкими пучками освещало узкий коридор тропы, скользя по фигурам наездников и лошадей. Влажная после дождя почва, прогреваясь, начинала возвращать влагу небесам, источая лёгкую дымку. Вся природа ущелья, будто обновилась после дождя и стала ещё ярче и сочнее.

Почувствовав, что начинает припекать, а спина под курткой, покрылась испариной, Катя, по примеру, Дэна, ехавшего впереди неё, решила снять куртку. Но, вскоре, поняла, что и ботинки она с удовольствием бы сменила на лёгкие кроссовки. Но, поскольку, они приближались к переправе через речку, решила повременить с переобуванием.

Перед хлюпеньким бревенчатым мостиком, Макс спешился, и взяв Буцефала под уздцы, перевёл Катю на другой берег. Дождавшись момента, когда тропа стала довольно широкой, чтобы она смогла спокойно переобуться, не задерживая остальных, девушка, остановив коня, полезла в рюкзак за кроссовками.

— Доченька, поделись с дедушкой хлебушком, — неожиданная просьба, произнесённая старческим голосом, заставила Катю вздрогнуть и буквально в полёте, поймать рюкзак, сорвавшийся с крупа лошади. Обернувшись на голос, она увидела старичка, стоящего прямо возле неё, опустив на землю вязанку хвороста. Что-то странным и непонятным показалось Кате в этом старце. Он выглядел так, словно персонаж из сказки: серая кепка покрывала взъерошенные белые пряди, отдающие желтизной; из-под толстой жилетки болотистого цвета, выглядывала льняная рубаха, старая, как её владелец. Её украшала косая застёжка на пуговках и красный тонкий узор вышивки ручной работы; шаровары из плотной ткани, подпоясанные бечёвкой с кисточками по краям, сужаясь к низу, скрывались под высокими, кожаным сапогами.

— Да, конечно, — ответила Катя. Достав лепёшку, до которой не дошло дело во время перекуса у грота с петроглифами, протянула её дедушке.