Мечты сбываются! (СИ) - Скай Рин

Со временем, я свыклась с новыми обязанностями, я даже находила радость в уборке чужого помещения и в готовке еды. Руки механически выполняли работу, а голова в это время уносилась вдаль за мыслями и новыми сюжетами.

Семейство, где я работала, поначалу показалось мне странным. Многого мне, иностранке, было не понять. Например, почему, хозяйка дома настрого приказывала мне мыть фрукты и овощи в мыльной воде с щеткой, но в то же время, спала с собаками в одной постели, в обнимку. Для меня, например, было наоборот не так противно съесть, просто, помытое под краном, яблоко, чем целовать грязную собаку. Или почему, соблюдая модную «безглютеновую» диету, отец семейства, щедро запивал «диетические блюда» нона-нолой?

Хозяйка была в целом нормальной женщиной, но в определенные дни превращалась в фурию и задевала меня по каждой мелочи. В доброй, как я сама про себя думала, девушке, проснулась злопамятность и мстительность.

Самым приятным для меня временем за весь рабочий день – был выгул собак – двоих лабрадоров. В целом, собаки были послушными, и гулять с ними на поводках в парке, по нескольку часов – было сплошное удовольствие. Это не орущие вечно сопливые дети, от которых голова порою раскалывалась на части...

Однажды, на исходе пятого месяца работы нянькой, я неспешно прогуливалась по небольшому тенистому парку недалеко от дома. Я отпустила собак побегать без поводка, сама же, прикрыв глаза, наслаждалась тишиной, отдыхая от вечных криков, воспитуемых мною, детей.

- Эй! Ты! – внезапно услышала я грубый мужской голос невдалеке.

Удивленно распахнув глаза, я увидела молодого темнокожего дроу, одетого в цветастую нелепую шапочку, поверх растрепавшихся, от срока давности, дредов.

- Вы мне? – удивленно переспросила я, разглядывая широкие, спадающие на бедрах джинсы и красную майку с нецензурной надписью.

- Ты же та самая чика из сети, это тебя тот вемец пырнул ножом прямо в кадре? – дроу приблизился ко мне вплотную, и бесцеремонно дернул наверх хлопковую простую футболку, обнажая бордовый неприглядный шрам, протянувшийся справа от пупка.

Я в ужасе отпрянула от парня. В городе проживало полно сумасшедших, да и мало ли, что им могло прийти в голову.

- Да, это – ты!  - потрясенно проговорил темный эльф. – Ну, ни фига себе! Я встретил звезду в этом чёртовом парке!

- Во-первых, актером был вранцуз – начала, было, я…

- Какая, мать его, разница кем он был, хоть эфиопом. Я посмотрел этот ролик тысячу раз. Ты в нем такая секси, да и в сериале, тоже ничего. Офигеть! Мои не поверят! Слушай, распишись-ка мне тут… - дроу сосредоточенно поковырялся в карманах безразмерных брюк и вытащил помятый чек из супермаркета.

Косясь на своего, не очень вменяемого фаната, получающего удовольствие от просмотра реальной сцены ножевого ранения, задавая себе вопрос, кто из нас более сумасшедший, я всё-таки нацарапала: «Кейт Сноу. С наилучшими пожеланиями.» на замусоленном клочке бумаги. Ведь мало ли что может прийти в голову этому пассивному садисту?

- Офигеть, мать твою! – еще раз восхитился темный эльф и быстро скрылся за ветками деревьев.

Тоже самое, по поводу происшествия, хотелось сказать и мне.

Эта короткая встреча произвела на меня неизгладимое впечатление. А ведь и правда, были у меня два сценария, главная роль в сериале, показанном на центральном канале. Я была звездой интернета какое-то время. А теперь я - поломойка, вынужденная подтирать  сопли и попы невыносимым детям, да выгуливать чужих собак.

Этой же ночью, оставшись наедине у себя в комнате, я отыскала тот ролик в паутине, запись интервью, отрывки серий из «Вранцузского Снега», прочитала комментарии и впала в уныние, долго плакав, о потерянной, короткой славе.

На следующее утро был выходной. Я оделась попроще, прихватила легкий шарф и отправилась в небольшой версилонский храм Лог-Анджелеса. Там, купив свечей, и повязав платок, как это делали женщины в древней Версилонии, я молилась у каждой иконы, умоляя совершить еще одно чудо. Мое место там – под светом софитов и прицелом камер. Мои книги должны занимать в книжных магазинах почетные места. А я должна быть рядом с Дэвидом…

Выходя из храма, еще не успев снять платок и пряча опухшие от слез глаза за солнцезащитными очками, я увидела спину садящегося в роскошный темно-синий автомобиль мужчины. Что-то в этом облике задело мое сердце. Этот образ: высокий, черноволосый, уверенный в себе. Мотор завелся молниеносно, и спортивный «Ворш-кайен» унесся вдаль. Неужели это был он? Дэвид? Я не могла с полной уверенностью ответить на этот вопрос. Я его толком не успела разглядеть. Но в целом их типажи совпадали. Почему, собственно говоря, и нет? Ведь он тоже живет в мегаполисе, и вполне очевидно, передвигается по улицам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍  Я посчитала это добрым знаком от высших сил, и полная надежд, вернулась на место работы. Этой же ночью, я собрала все ссылки о любой информации о себе во всемирной паутине, и со своими книгами вновь разослала их по издательствам. Может, скандальное, годовалой давности происшествие, как-то заинтересует отцов печатной литературы?

Глава 29

Решение, обратить внимание издательств на свой прошлый актёрский опыт, стало для меня верным. Месяца не прошло, как я получила приглашение на интервью в одно из крупных издательств Нью-Бйорка «Пресс ИНК».

Так как свою зарплату и доход от аренды дома я практически не тратила, то без труда оплатила себе билет в город мечты, и, отпросившись у семьи на пару дней, в тайне надеясь более не увидеть их никогда, улетела, почти накануне праздника зимнего Равноденствия.

«Пресс ИНК», в лице пиар менеджера Айрис Ландрус – ухоженной женщины лет пятидесяти, с модной стрижкой и безупречным маникюром, пристально познакомились со всеми моими произведениями, и, для начала выкупили у меня права на три книги: «Нигде», «Армазонка Ривер», и «Я называла его Милый». 

Айрис поведала мне, что они давно хотели заполучить работоспособного автора, пишущего живо и интересно, и издательство, не прочь «раскрутить» новую звезду. Я, не колеблясь, подписала договор на астрономическую, по моим понятиям сумму гонорара за три книги, а также, дала согласие в письменном виде на все предстоящие мероприятия по рекламе: интервью, публикации, заметки, участия в ток шоу и других телепередачах.

Двадцать первого декабря я прибыла в аэропорт имени Геннеди. Мне надо было вернуться в Лог-Анджелес – закончить дела, уволиться с работы, перевести кое-какие вещи в Нью-Бйорк. Я приняла решение снимать квартиру в городе мечты, так как летать туда-сюда было гораздо затратнее, нежели чем арендовать жильё. Запросы мои были самыми минимальными – крыша над головой и стол, куда можно было поставить печатную машинку. Поэтому, мне удалось быстро отыскать недорогой, подходящий вариант.

На регистрацию рейса Нью-Бйорк – Лог-Анджелес собралась приличная толпа из пассажиров. Очередь медленно продвигалась вперед. Позади меня, прямо на чемоданах, расположилось семейство с тремя детьми, разного возраста. Двум старшим детям – брату и сестре, было скучно, они шумно носились друг за другом, то и дело, спотыкаясь о багаж других пассажиров, визжали, дрались между собой, отдавливая туфли и сапоги, несчастных попутчиков. Некоторые люди были откровенно возмущены поведением маленьких дьяволят, другие шикали на них, недовольно морщась на испорченную обувь, третьи просто улыбались, понимая, что это «просто» дети и им по возрасту разрешено так себя вести. Родители их, упорно делали вид, что они тут не причем. Мама – полная крашеная блондинка с грязным, неопрятным хвостом из волос, качала третьего малыша в слинге, возмущенно попискивавшего, когда она останавливалась – перевести дух. На дряблой шее её, потерявшей былую белизну и упругость, покачивалось серебряное обручальное кольцо на золотой цепи, так и норовившее залезть орущему младенцу прямиком в раскрытый ротик. Женщина, то и дело, потрескавшимися пальцами с обгрызенными ногтями, поправляла это странное украшение. Отец семейства, замученный мужчина средних лет, с рыжими короткими волосами, в очках, сосредоточенно смотрел на экран мобильного телефона, боясь поднять глаза на творившееся его детьми, безобразие.