Тот, кто меня купил (СИ) - Ночь Ева

— Не бойся. Я не трону тебя. Можешь переодеться.

Получается как-то по-барски, словно я чёртов рабовладелец. Но уж как есть. В глазах её читаю благодарность. Много ли ей надо, чтобы почувствовать себя в безопасности? Защищённой. Что вообще творится у неё на душе? Пожалуй, я не хочу знать.

Я сижу на кухне, пока она пропадает в спальне. Бесцельно. Не знаю, куда себя деть и оттягиваю время. Всего лишь. Надо бы собраться и уйти, но после длинного дня мне уютно на этом табурете. За пустым столом.

— Я сделаю тебе чай или кофе.

Она появляется на кухне бесшумно. В домашних штанах и футболочке. Явно из прошлой жизни. Это не те вещи, что я ей купил. Но сейчас не хочу её строить. Всё потом. Может быть.

— Кофе. Ты умеешь варить?

Кивает. Неуверенно шарит по шкафчикам. Пока её не было дома, здесь появилось всё необходимое. Я позаботился. Помогаю ей. Ненароком касаюсь руки. И снова она вздрагивает. И это другая дрожь. Мы смотрим друг другу в глаза. Безотчётно вожу большим пальцем по тыльной стороне её ладони. Зрачки у неё расширены и почти скрывают синеву.

Склоняюсь медленно, очень медленно, давая время ей подумать и либо отпрянуть, либо оттолкнуть меня. Но она и руку не отнимает, и продолжает стоять, пригвождённая моим взглядом.

Касаюсь губами её губ. Она тянется ко мне, качнувшись. Привстаёт на цыпочки. И тогда я целую её по-настоящему. По-взрослому. Не делая скидок на её неискушённость. Раздвигаю языком губы. И в этот раз она отвечает на поцелуй. Губы её наконец-то подвижны, Язык робок, но любопытен. И это заводит меня с пол-оборота.

Беру её руки и кладу себе на шею. Пожалуй, она сама ещё не готова к активным действиям. Плевать. Я всё решу за неё. Пусть только отвечает мне. Тянется. Не отталкивает. Мне нужно её тепло, её нежность. И робость её тоже нужна. После этого чёртова дня смыть осадок и горечь. Забыться хоть на несколько минут.

Пальцы её несмело трогают мой затылок. Зарываются в волосы. И я впечатываюсь в неё одним движением. Сливаюсь настолько плотно, как только могу. Она чувствует моё возбуждение, но, кажется, её это не пугает. Она льнёт доверчиво. Я углубляю поцелуй. Глажу её плечи. Путаюсь в длинных волосах. Дурею от её запаха.

Не знаю, каким чудом мне удаётся не перейти грань. Не взять на руки и не унести в спальню, чтобы сделать её своей.

— Постой вот так немного, — не командую, а прошу. И она послушно замирает. Не шевелится. Не провоцирует. И, может, поэтому я всё же прихожу в себя.

— Эдгар, — имя моё как кол в сердце. Кладу палец ей на губы, чтобы молчала.

— Завтра день нашей свадьбы, — напоминаю, хотя вряд ли она забыла. — Я оставил карточку. Хочу, чтобы ты купила платье. Белое. Какое захочешь. Любое, на твой вкус. И фату. Прогуляй университет. Возьми подружку. Можешь и её принарядить. И не стесняйся. Это моё желание, поэтому смело трать деньги. В твой телефон я вбил номер Игоря, водителя. Он предупреждён. Будет возить вас везде, куда скажете. Тётке твоей я позвоню сам. Около трёх встретимся у ЗАГСа.

Усилием воли отрываюсь от её тепла. Ерошу волосы, пытаясь прийти в себя. Надо уходить. А я всё медлю.

— А кофе? — смотрит Тая растерянно на джезву и зёрна. Кидает взгляд на кофемолку.

— Завтра. Ты сваришь кофе мне завтра. Иначе, я боюсь, не смогу уйти. И ты знаешь, чем всё закончится. А ты же у меня девушка строгих правил. До свадьбы ни-ни. У меня тоже принципы. Я не хочу, чтобы ты вспоминала об этом дне с осадком. Уж лучше ни-ни. Поэтому до встречи возле ЗАГСа.

Я легко целую её в лоб и направляюсь к выходу.

— А что будет потом? После свадьбы? — идёт она за мной, как привязанная. Я оборачиваюсь уже возле входной двери.

— Ты так спрашиваешь, будто интересуешься, есть ли жизнь после смерти. После смерти не знаю, а после свадьбы она точно существует, Тая. И я ничего не сделаю против твоей воли. Будет только так, как захочешь ты. И это касается постели, ничего другого.

Я открываю дверь. Ощущаю затылком её взгляд. Осязаю растерянное молчание. Пусть. У неё есть время подумать. И, чёрт побери, у неё есть даже право не явиться на собственную свадьбу. Но это если ей хватит смелости. Уж я-то точно подталкивать к подобным действиям её не буду. Мне нужна жена. Я её купил. И не собираюсь отступать.

20. Тая

Без него пусто в квартире. Он собой словно заполонял пространство, вытеснял тишину. Привыкшая всю жизнь ютиться и выслушивать чьи-то наставления, я вдруг очень остро ощущаю одиночество.

Лина Синица отвечает на втором гудке.

— Да ты что! — я представляю, как светятся азартом её глаза и как она подскакивает на узкой кровати в общежитии. — Платье, фата и всё, что угодно? И деньги есть? Да мы завтра весь город перевернём. Если успеем, конечно.

— На первую пару сходить нужно, — вздыхаю я тяжело. Есть возможность зачёт автоматом получить. А потом уж помчимся. Эдгар водителя нам даёт.

— Того павлина без хвоста?

Я подавляю смешок. Синица классифицирует мужчин по-своему. И все они у неё из мира животных. Почему Игорь павлин, мне понятно, но по какой причине Синица его хвоста лишила — загадка.

— А тебе не всё равно? Лишь бы возил, куда надо.

— Да без разницы, абсолютно по барабану, — суетится Линка и на ходу строит грандиозные планы, в какие магазины нужно зайти, и жаль, что Эдгар не сделал щедрый жест ещё вчера.

— Мы б с тобой, Прохорова, и на массажик, и в салон красоты. А так придётся урезать аппетиты. Но кое-куда попадём. Счас я позвоню, договорюсь.

Меня умиротворяет Синицын голос. Её деятельность не напрягает. Кажется, что я не одна и Линка сидит в соседней комнате. Сразу становится теплее.

Слышу короткие гудки: кто-то настойчиво пытается пробиться сквозь наш долгоиграющий разговор.

— Я перезвоню, — отключаюсь, чтобы принять звонок с незнакомого номера.

— С кем ты разговариваешь по полчаса? — в голосе Эдгара сквозит недовольство.

— Договаривалась с Линой за завтрашний день, — почему меня тянет улыбаться? Как приятно слышать его голос. Даже такой резкий и холодный.

— Это мой номер. Подумал: вдруг тебе что-то будет нужно. Звони.

— Спасибо, Эдгар.

— Ляг пораньше. Выспись. Мне нужна сияющая жена, а не бледное привидение с опухшими от недосыпа глазами, — командует он, не меняя тона.

— Хорошо, Эдгар.

— У тебя там что, механизм заело? — даже сквозь динамик слышно его раздражение. — Как попугай на жёрдочке одно и то же.

Я всё-таки улыбаюсь. Мой злобный сварливый муж. Почти.

— Ты просил быть покорной. Я стараюсь.

Он подозрительно долго молчит, а потом фыркает:

— А я уже голову ломаю: что случилось?

— Всё, как и прежде, без изменений. Ничего не убавилось и не прибавилось с тех пор, как ты закрыл за собой дверь. Я скучаю.

— По мне? — в голосе его появляется царапающая хрипота. Как щетина на щеках. Как шершавые ладони. Когда он прикасается к телу — это приятно.

— А ты бы хотел? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Привет Хрюну, Тая. И спокойных тебе снов.

Он отключается резко, в своём стиле. Но улыбка никуда не девается. Он позвонил. Сам. Без особой причины. Смотрю на экран смартфона и уверено пишу на его номер: Эдгар Гинц. Многоугольник с резкими углами — так я вижу его имя и фамилию.

Тая Гинц — примеряю перед сном, как фату. Кажется, звучит красиво. Или он не захочет давать свою фамилию в браке, который для него почти фиктивный?.. 

Мы подъезжаем к ЗАГСу медленно, почти торжественно. Игорь везёт нас как королев. К слову, ни единого звука от него, ни единой жалобы. Молча и терпеливо колесил по городу, пока моя Синица выискивала «тот самый салон» или тот «самый магазинчик».

Мы успели всё: и платье подобрать, и туфельки, и красивое бельё. И даже к парикмахеру Синица умудрилась меня сводить. Переполох. Суета. Беготня. К назначенному часу я мечтала упасть где-нибудь в уголочке и отдохнуть. Снять туфли на высоком каблуке и расстегнуть молнию на спине, чтобы ослабить слишком тугой лиф.