Не-снегурочка (СИ) - Северная Оксана

Ночной морозный воздух города принял мое разгоряченное тело в свои объятия жестко, заставляя глубже кутаться в воротник пуховика. Я сделала пару шагов вперед и, медленно вдыхая носом, а выдыхая ртом, попыталась привести себя в чувства. Нужно казаться трезвой, адекватной и, главное, сильной независимой женщиной. Мы просто поговорим. Просто обсудим что и как происходит. Но почему от предвкушения нашей встречи все внутренности будто в узел завязывались?!

— Девушка! — знакомый голос снова обрушился на меня лавиной пивного перегара, — Что ж вы сбежали?

— Тороплюсь! Муж сейчас встречать будет, — я соврала первое, что пришло в голову, судорожно соображая как отделаться от этого ухажера.

— Ну да, — незнакомец подошел еще ближе, и на его угловатом лице было написано, что и как он от меня хочет добиться. По телу пробежала нервная дрожь, — Был бы муж, не ходила б по таким местам. Пойдем, провож-жу до дома. На чай-кофэ забегу.

Он сально подмигнул, закидывая руку мне на талию. Я рванула вперед изо всех сил, пытаясь разглядеть поблизости хоть одного прохожего.

— Да погоди ты! — мужчина настиг меня за секунды, — Чего не-едотрога такая?

— Пустите меня! Прекратите!!! — я барахталась в пьяном крепком захвате, скребя ногами по подмороженному асфальту.

— Чего не так? — мужчина не унимался, — Рожей не вышел? Так на рожу можешь и не смотреть, у меня есть чем тебя удивить…

Размеренный городской шум пронзил резкий шум тормозов. А следом хлопнула дверь и раздался голос, который я была рада слышать, как никогда.

— Маша, что происходит? — Дмитрий очутился рядом почти мгновенно.

Футбольный фанат разжал руки, отпуская меня на свободу.

— Да я тут это… жену вашу до дома хотел проводить… — ухажер тут же «сдулся».

— Угу, — Дмитрий вряд ли в это поверил, — Маша, в машину. Быстро.

Сильная и независимая женщина во мне исчезла без следа. Я мгновенно послушно ринулась в сторону автомобиля, лишь бы сбежать подальше от этого заведения. Сердце в груди выплясывало ритмы сальсы, танго и прочих танцев. От опьянения, кажется не осталось и следа.

— В следующий раз меня может не быть рядом, когда ты будешь шляться по подобным местам, — Дмитрий рванул вперед, но на этот раз гонка не показалась мне пугающей.

— Давай без нотаций, — я старательно избегала смотреть в его сторону, — Ты хотел поговорить? Слушаю.

Пусть выскажется. Разговор же — его инициатива.

— Верно, — голос Дмитрия немного потеплел, — У меня не так много времени. Поэтому к делу. Мне нужна твоя помощь. Дело касается смерти моего отчима. И меня обвиняют в его убийстве.

16

Его обвиняют в убийстве. Это был удар под дых. Все слова разом застряли в горле. Про то, что мне известно о его намерениях на мой счет, про его грязное прошлое с разбитыми сердцами блондинок, про увольнение… Все это резко стало неважным. Дмитрия обвиняли в серьезном преступлении. Почему? Кто? Как? Нет, это не могло быть правдой…

— Это что, розыгрыш? — на долю секунды я на самом деле в это поверила.

— А я что, похож на клоуна? — Дмитрий хмыкнул, уверенно маневрируя между проносящимися мимо автомобилями, — Допрос завтра. И ты мой главный и единственный свидетель.

Я? Главный свидетель? Так это не шутка?

— В каком смысле свидетель? — мысли, приправленные тройной порцией малиновой водки играли в голове в чехарду.

— В прямом. Ты можешь доказать мою невиновность. В ночь убийства Заварзина я находился с тобой, — Дмитрий кинул на меня мимолетный взгляд, — И завтра на допросе ты это подтвердишь.

— Не понимаю… Иван Сергеевич же умер от сердечного приступа, — мне удалось вспомнить сплетни, летающие по офису второй день, — При чем здесь ты?

— Никто не говорил про приступ, это похоже домыслы коллектива, — шумно втянул воздух, — Сразу после вскрытия стало ясно, что отчима отравили. И больше всех его смерть оказалась выгодна для меня. Его наследство — идеальный мотив.

— Он оставил тебе наследство? Ты же говорил, что вы не ладили?

— Так было не всегда — Дмитрий поджал губы и увел машину вправо, — Но он так и не исправил завещание. И тот, кто его отравил, похоже, об этом знал. Только этот человек не учел то, что я как ненормальный брошу все торжество и отправлюсь встречать новый год с тобой. Тогда я был вне себя от твоей взбалмошности, которая теперь может спасти мою свободу.

— На зачем все это? Кому может быть выгодно тебя подставлять?

— Не впутывайся в это, — Дмитрий резко прервал мои размышления, — Все, что нужно тебе сделать прийти завтра, дать показания поставить подпись и все. Ты свободна.

Жесткие слова ворвались в сознание громким выстрелом. Все. Точка. Разве не этого я хотела еще каких-то полчаса назад? Разве не я собиралась сменить работу, забыть обо всем и начать новую жизнь? Так какого черта тогда глаза жгло от слез, а дыхание перехватило от одной фразы. Можешь быть свободна…

— Хорошо, — я почти шептала, опьяненный мозг не мог контролировать эмоции, — Скажи, для чего все это было с самого начала? Для того, чтобы сломать меня, использовать и бросить? Для алиби? Что тебе было нужно?

— Использовать и бросить? Алиби? Ты в своем уме вообще? — резкое движение рулем и машину понесло в занос. Сердце дрогнуло. Щеки обожгло потоком слез

— Ответь, для чего?! — почему-то сейчас это стало очень важным.

— Очень жаль, что ты не знаешь, для чего двое взрослых людей вступают в отношения, — голос холодный, отстраненный.

— Отношения?! Это ты называешь отношениями? И какая у меня роль? Прогибаться и безропотно выполнять каждый твой приказ?

— Женщина должна доверять мужчине, принадлежать ему. Без оговорок, без вранья, без претензий.

— О каком доверии может идти речь?! — меня затрясло, — Мне прекрасно известно про разговор с Русом на вечере встреч, про твоих многочисленных брошенных блондинок…

Дмитрий с визгом затормозил возле знакомого подъезда, заставляя меня замолчать.

— Какая разница что, с кем и когда у меня было? Здесь и сейчас есть только ты и я. Тебе не нравится работа с неплохой зарплатой, где за тебя все решения будет принимать другой человек? Не нравится жить в хорошей квартире в благополучном районе? Не хочешь жить за спиной мужчины? Прекрасно. Можешь возвращаться в съемную однушку к жениху нахлебнику и работать на трех работах. Как сильная и волевая женщина.

— Именно так и поступлю.

Трясущейся рукой я вцепилась в ручку двери и потянула на себя. Мир перед глазами расплывался, хотелось бежать как можно дальше от этого места. Закрыть глаза, подставить лицо промозглому ветру, и мчаться вперед чтобы только забыть, стереть все из памяти. Но в ногах появилась немыслимая тяжесть, каждый шаг по обледенелой дорожке давался с трудом.

Внезапно дверь автомобиля за спиной хлопнула, Дмитрий направлялся в мою сторону. Сердце предательски дрогнуло.

— Стой, — его рука легла на талию подтягивая меня к себе и заставляя идти быстрее, — В таком состоянии тебе противопоказано бродить одной по темным улицам.

— Боишься, что не приду завтра защищать твою свободу? — я буквально висела в его руках не в силах сделать ни шага без его помощи.

— Беспокоюсь за твою жизнь, — голос казался отстраненным, безразличным.

Разбитый подъезд встретил нас моргающей в полутьме лампочкой и тяжелым смрадом старого дома. Шаг за шагом мы приближались к двери, за которой я скроюсь и утону в море из слез. Голова кружилась, по телу прокатывал озноб. Сильная и волевая женщина внутри оказалась сломленной хрупкой девушкой, просто мечтавшей о счастье. А оно предательски уплывало раз за разом, стоило только протянуть к нему руки.

— Маш… — его тихий голос раздался прямо над ухом, — Что ты со мной делаешь? Упрямая, взбалмошная, дерзкая… Ты день за днем рушила все мои планы. Нет. Я не смогу тебя отпустить. Прости.

Одним рывком он прижал меня спиной к ледяной бетонной стене, жадно впиваясь губами в мой приоткрытый от изумления рот. Прерывистое дыхание обожгло мокрое от слез лицо. Тело оказалось зажато между льдом и пламенем. Пульс подскочил. Резкими движениями он прижимал меня к себе ближе, настойчиво добиваясь ответа. И я сдалась. Опять сдалась этому грубому напору. Таяла под его руками. Вновь и вновь забывая кто я и где нахожусь.