Обещание - Кристен Эшли

Возможно, до конца нашего двухнедельного медового месяца мы с Беном увидим больше, чем только из окна нашего гостиничного номера.

Хотя я не питала особых надежд на это, поскольку мы пробыли здесь уже четыре дня и не выходили из комнаты.

Я услышала, как выстрелила пробка от шампанского, и посмотрела на своего мужа.

Он смотрел на меня.

— Ты хочешь, чтобы я налил в бокал? — спросил он, держа бутылку за горлышко.

— Неа, — ответила я.

Он ухмыльнулся мне.

Потом стал меня преследовать.

Я отступала.

Рухнув прямо на кровать.

* * *

Бен передал меню официанту и посмотрел через стол на свою жену.

Пышные волосы. Темный макияж. Красота при свечах.

Затем он опустил взгляд на ее полный бокал шампанского, к которому она не притронулась, когда официант поставил его перед ней, они изучали меню, официант вернулся, сделали заказ.

— Ты не собираешься сегодня вечером побить рекорд по быстрому употреблению бутылки шампанского? — поддразнивая спросил он.

Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась той улыбкой, которая ему так чертовски нравилась.

Но на этот раз у нее действительно был секрет.

Секрет, который она сообщит.

Он понял это, когда она ответила:

— Нет, я не смогу какое-то время принимать спиртное, потому что ношу твоего ребенка.

Бенни замер.

Она продолжила:

— Когда увидишь официанта, не мог бы ты заказать мне «Вирджин Беллини», малыш?

Бенни не ответил.

— Бенни? — позвала она.

Он не двигался и не говорил. Он просто сидел, застыв на стуле, уставившись на свою Фрэнки.

— Милый, — прошептала она.

— Иди сюда сию секунду, — прорычал он.

В кои-то веки его жена не стала его отчитывать за тон. Просто встала, обогнула стол, он отодвинулся, она села к нему на колени и приблизила свое лицо к его, чтобы он мог завладеть ее губами.

Закончив, он не сводил с нее глаз, положив руку на ее плоский живот, в котором зародилась новая жизнь.

Черт побери.

Фрэнки.

— Счастлив? — прошептала она.

— Абсолютно.

Она потерлась носом о кончик его носа, прежде чем тихо сказать:

— Люблю тебя, Бенни Бьянки.

Господи, так чертовски мило.

— Я тоже люблю тебя, Фрэнки Бьянки.

Он увидел улыбку в ее глазах, почувствовал, как она прикоснулась губами к его губам, затем соскользнула с его колен.

Он вытер ее блеск со своих губ, заметив Елену у стойки администратора, улыбающуюся им.

Ему было знакомо это чувство — иметь свое собственное место, куда выстраивались очереди, чтобы хорошо провести время. Он знал, что именно поэтому поколение за поколением надрывалось, чтобы это место процветало, чтобы потом ты мог передать его следующему наследнику семьи.

Но Елене доставалось лучшее, и к ней приходили часто. Люди приходили в ее ресторан именно по этой причине, чтобы поделиться самыми важными моментами своей жизни.

Он кивнул, затем снова посмотрел на свою беременную жену.

Десять минут назад она была безумно красива.

Сидя напротив него с его малышкой внутри, Бенни, без сомнения, знал, что в его жизни не было ничего, что он мог бы увидеть или почувствовать, что было бы в данный момент прекраснее его жены.

И он был неправ.

* * *

Бен скользнул рукой вниз по боку Фрэнки, обхватил ее голую попку. Он приподнял ее, чтобы она могла взять его член глубже, и когда она это сделала, почувствовал ее тяжелое дыхание у своего уха.

— Вот так, детка? — прошептал он ей на ухо, двигаясь медленно, но твердо и глубоко.

— Да, Бенни.

— Если хочешь большего, тебе нужно просто сказать.

Она крепче сжала ногу, обхватывая его бедро, провела пальцами вверх по его позвоночнику, пальцами другой руки скользнула по его волосам, снова взяв его член и тихо выдохнув, сказала:

— Я знаю, милый.

Бенни вдыхал запах своей жены, чувствовал ее волосы на своей щеке, ее влажную киску, сжимающую его член, и слушал звуки, которые она издавала, слыша через открытое окно шум прибоя, бьющегося о берег, крики и хихиканье его сына и дочери, игравших на песке с их бабушкой и дедушкой.

И у него снова получилось.

Это был момент в его жизни, когда он не сомневался, что когда-нибудь настанет другой, более прекрасный.

Однако на этот раз, даже когда он испытал этот прекрасный момент на себе и не сомневался в этом, он все равно знал, что окажется неправ, потому что потом наступит еще более прекрасный.

* * *

Бен вошел в огромную кухню огромного дома, который он купил для своей семьи шесть лет назад, когда Фрэнки родила его второго сына — третьего ребенка.

Войдя, он остановился как вкопанный, увидев Фрэнки в деловом костюме, на каблуках, стоящую с ручкой в одной руке и мобильным телефоном у уха в другой, пишущую что-то в календаре на стене и говорящую в трубку:

— Да. Мы сможем. Мы свободны. — Она помолчала мгновение, прежде чем сказать: — Круто. Что нужно принести?

Он услышал ее смех, и даже звук, который ему нравился, независимо от того, сколько раз он его слышал, а он слышал его часто, не вывел его из оцепенения.

— Мы сможем. Однозначно. Тогда увидимся. — Пауза перед тем, как сказать: — Да. Ты тоже. Пока, Вай.

Она отключилась, посмотрела на него и улыбнулась.

— Привет, малыш.

— Привет, cara, — тихо сказал он, ее улыбка и приветствие, наконец, вывели его из оцепенения.

— Вай и Кэл устраивают барбекю. Мы пойдем. Через две недели.

— Она снова беременна? — спросил он, и это вызвало у него еще одну улыбку.

— Нет.

Он подошел к кофейнику и спросил:

— Ты снова беременна?

— Насколько я знаю, нет.

Он наполнил себе чашку, пробормотав:

— Просто решил уточнить.

— У меня встреча, так что тебе придется забрать Алессандру с танцев. А на прилавке лежат поздравительные открытки. — Она наклонила голову в ту сторону. — Дети подписали их, на них стоят печати и адреса. Не мог бы ты подписать их и отправить по почте сегодня?

Он повернулся, оперся бедрами о стойку и ответил:

— Все сделаю, — прежде чем сделать глоток кофе.

Ее глаза поднялись к потолку.

— Они что играют там?

— Возможно.

— Им нужно собираться в школу.

— Поскольку каждый день я вожу их в школу, я знаю это, Фрэнки.

Она склонила голову набок.

— Ты стоишь здесь и наслаждаешься чашечкой кофе, Бенни.

— Это кажется, что я наслаждаюсь чашечкой кофе. А на самом деле — оказываю услугу учителям, позволяя нашим хулиганам выплеснуть немного своей энергии, прежде чем я отправлю их в школу. Значит, они будут сеять хаос здесь и только потому, что здесь можно сеять хаос.

— О,