Остров Мертвецов - Кэролайн Пекхам
Я подумал о Роуг, Фоксе, Джей-Джее, черт возьми, даже о гребаном Маверике и помолился, чтобы сейф, в котором я оставил Роуг, оказался достаточно прочным, чтобы выдержать обрушение здания, но кто на самом деле знал? Незнание было даже хуже, чем быть привязанным к этому деревянному стулу по милости Шона Маккензи, потому что мне было наплевать на то, что со мной случится. Я уже столкнулся с худшим страхом в своей жизни, когда меня изгнали из «Арлекинов», навсегда изгнали жить в одиночестве. Ничто и близко не могло сравниться с этим, но, если они были мертвы, я с радостью умру здесь от рук Шона, независимо от того, сколько времени ему потребуется, чтобы разделать меня.
В конце концов, недалеко от меня раздались шаги, и я сосредоточился на том, чтобы мое сердцебиение оставалось ровным, пока мешок стаскивали с моей головы.
— Привет, солнышко, — промурлыкал Шон, стоя передо мной, выглядя только что принявшим душ, в белой майке и джинсах, его нос был весь залатан после перелома белыми полосками, приклеенными к коже. На нем было множество синяков, которые я ему нанес, хотя это было не слишком утешительным призом.
Я огляделся и обнаружил, что нахожусь в помещении, которое, как я предположил, было подвалом, с протекающей трубой в одном углу, которая, очевидно, была источником капель, которые стучали по моему черепу с тех пор, как я попал сюда.
Шон покрутил между пальцами тонкий нож, привлекая к нему мое внимание, когда пододвинул свой собственный деревянный стул и сел передо мной, положив ноги в ботинках мне на колени.
— Ты слышал какие-нибудь новости о «Кукольном Домике»? — Спросил я. — «Арлекины» выбрались? Роуг?
— Нет, боюсь, они все мертвы, — сказал он с улыбкой, и мое сердце разлетелось в прах, когда мной овладела паника, от которой голова пошла кругом. Он громко рассмеялся. — Я просто шучу. Я ни хрена не знаю, они все еще вытаскивают выживших из-под обломков. Но ты — мой запасной план, красивые глазки.
— Какой? — Выплюнул я.
— Ну, видишь ли, если Фокс выползет из-под обломков этого здания, то ему будет не хватать одной из его правых рук, который знает о нем все. — Он наклонился ближе, прикрыв рот ладонью. — Или лучше сказать «парня», а?
Я с усмешкой покачал головой. — Ты выбрал не того мудака, Шон. Фокс выгнал меня из «Арлекинов» за то, что я предал его. Он не заплатил бы ни пенни, чтобы вернуть меня.
Шон злобно улыбнулся, и от этого взгляда у меня в животе забурлил ужас. — Мне не нужны деньги, парень, — сказал он, и его рот вытянулся. — Ты выложишь мне все подробности, которые есть в твоей хорошенькой головке, о том, чем на ежедневной основе занимаются «Арлекины». И если Фокс — корм для червей, то я уверен, что у тебя есть много информации о Лютере, которая меня удовлетворит, да?
— Я не собираюсь тебе ничего рассказывать, — прорычал я.
Шон убрал ноги с моих колен, ухватился за края своего сиденья и подвинул его вперед, так что его колени оказались прижатыми к моим. Он наклонился ближе, так что смотрел мне прямо в глаза, без намека на веселье на его лице. — О, ты расскажешь, Чейз Коэн. Потому что я разорву тебя на части, кусочек за кусочком, если ты этого не сделаешь. Ты будешь кричать так громко, что кенгуру на другом конце света услышат тебя. Но никто не придет, никто, кроме меня с моими блестящими ножами. Так не хочешь ли ты изменить свой ответ, мальчик?
Мои челюсти сжались, и страх скользнул под кожу, но я не сломаюсь, что бы этот засранец со мной ни сделал. Я жил в доме с монстром похуже него, который мог вспороть мне сердце прямо под моей плотью. Но этот монстр мог сломить меня только снаружи, и он требовал от меня того, от чего я никогда, ни за что не откажусь.
Я уже потерял все, что можно было потерять, и теперь буду стоять стеной между моей семьей и этим куском дерьма на протяжении хоть всей вечности. Если это было то, что требовалось от меня, чтобы иметь хоть какую-то ценность в этом мире, то я смирюсь с этим.
— Мой ответ окончательный, — сказал я ему без единого намека на колебание и наклонился ближе, чтобы говорить прямо ему в лицо, показывая ему, что он не запугал меня и что мои демоны были намного темнее его. Они уже видели, как выглядит ад, и могли сталкиваться с ним снова и снова. — Я не собираюсь тебе ничего рассказывать, — повторил я.
Он долго смотрел на меня, а затем со вздохом откинулся на дюйм назад. — Это прискорбно, — пробормотал он, а затем поднял нож и нацелил его прямо мне в правый глаз. — Так без какого из твоих милых, прехорошеньких глаз ты сможешь жить, Чейз Коэн? Без левого или правого? — Он размахивал ножом между ними, взад-вперед, как метрономом, и кислота застряла у меня в горле, а мои пальцы сжались в кулаки за спиной. Я не боюсь.
— Не можешь выбрать? — Настаивал Шон, и кривая ухмылка изогнула его губы. — Конечно, сложный выбор. Они оба моего любимого оттенка синего. Но ты быстро вывел меня из себя, парень, и я не могу позволить, чтобы это сошло тебе с рук.
Он продолжал размахивать ножом из стороны в сторону, а я цеплялся за каждый кусочек хорошего в своей жизни, возвращаясь к солнечному свету моего прошлого, слушая пение птиц и смех моих друзей.
— Уверен, что не хочешь выбрать? — Шон настаивал, но я отгораживался от него, отступая все дальше и дальше в то место, где он никогда не сможет прикоснуться ко мне. Место, полное надежды и свободы, где у пятерых детей впереди были бесконечные дни на солнце.
— Ладно, тогда ты не оставляешь мне выбора, — усмехнулся Шон. — Ини, мини, мани мо…
_______________________
