Белинда Джонс - В поисках хороших парней
– И как только я их установил, я решил приобрести девять комплектов самых дешевых покрывал, ламп и столов, – признался он. – Но Лорайн мне не позволила!
Слава богу, у Лорайн был талант. Так как мы были здесь единственными постояльцами (интересно, стоит ли нам обеспокоиться?), нам показали все девять вагонов, каждый из которых был уникален. Первым был «Касабланка».[4]
– Надо же! – я задохнулась от восторга и удивления, как только мы вошли внутрь.
В алькове около входа стояло настоящее пианино с нотами песни «Ты должна это помнить». Над дверью сияла красным неоном вывеска «Кафе Рика-американца», а в дальнем углу на вешалке висел знаменитый плащ Богарта и фетровая шляпа. Я как раз рассматривала кровать, размышляя, сколько же соглашений о «чудесной дружбе» было в ней заключено, когда Эмили позвала меня в ванную. Здесь над раковиной висело зеркало с классической цитатой из фильма: «Глядя на тебя, пью за тебя, малыш».
– Великолепно! – воскликнула я, преклонясь перед умением Лорайн учитывать мельчайшие детали. Ей даже удалось где-то приобрести черно-белые фотографии Ингрид Бергман и всех остальных героев фильма. Это было слияние фильма и реальности. Я всегда скептически относилась к тематическим гостиницам, в основном из-за их низкопробного кича, но это показывало совершенно новый уровень эстетики. Я с нетерпением ждала, что же мы увидим в следующем вагоне.
– «Дикий, дикий Запад», – прочитала Эмили вывеску и открыла дверь. Этот номер больше походил на повозку, чем на вагон поезда. – Представляешь, мы открываем дверь, а здесь нас ждут Крис и Кейси, – пошутила Эмили.
Она остановилась перед классическим портретом ков боя, одетого в кожу и посасывающего конец лассо.
– Напоминает рекламу сигарет, я как-то видела: «Наконец-то окурок, достойный поцелуя», – захихикала Эмили.
Затем мы осмотрели «Мятный сироп» со свежесрезанными цветами, уютный сельский вагончик под названием «Влюбленные в царстве вина», украшенный оборками и кружевами, и «Розовый бутон», отделанный старомодным ситцем. Фраза «боже, посмотри на это» уже навязла в зубах, так часто мы произносили ее, удивляясь всяким мелким де талям. Эти номера были настолько изысканно красивы, что я убедилась – Лорайн оказывает обществу ценнейшие услуги почти даром, всего-то 120 долларов за ночь.
– Вот это мой выбор, – сообщила Эмили, когда мы зашли в «Крутой байкер» и обнаружили там рай «харлей дэвидсона».
Лично мне больше нравилась элегантность арт деко «Восточного экспресса». Но у нас в запасе оставался еще один номер, прежде чем мы решим, где остановимся, – «Вагончик разврата». Мы пересекли газон, поднялись по железным ступенькам и прочитали старый полицейский плакат-предупреждение: «Остерегайтесь карманников и распутных женщин».
– Похоже, мы нашли свой приют на эту ночь, – улыбнулась, я входя внутрь.
Интерьер украшали сливы и пыльные розы, а игривая вывеска, светящаяся розовым неоновым цветом, предлагала нам ни в чем себе не отказывать в «Ля Манеже». Перед возвышающейся на постаменте ванной-джакузи лежал ворсистый ковер. Бархатное одеяло с портретом обнаженной женщины и кровать, обитую черной кожей, дополняли павлиньи перья и зеркальный потолок.
– Не удивляйся, если посреди ночи я разбужу тебя своими криками, – предупредила я, рассматривая свое отражение на потолке. – Ты же знаешь, мне вечно что-то мерещится, так что я могу подумать, что кто-то собирается прыгнуть на меня с потолка.
– Не переживай, я уверена, в этой комнате есть дополнительная звукоизоляция, – отозвалась Эмили, вытянув шею и осматриваясь. – Меня больше интересует, что о нас подумают Лен и Лорайн из-за нашего выбора!
– Может, нам стоит им объяснить, что мы надеемся познакомиться с местными парнями?
– Давай, – согласилась Эмили.
Мы так и сделали. Прямо на наших глазах наши хозяева побледнели. Даже не взглянув друг на друга, они завопили в один голос: «Не надо!»
– А почему? Они такие ужасные? – спросили мы. Лен и Лорайн поджали губы в знак подтверждения.
Мне показалось, что им не хотелось обижать местных, но и поужинать они нам посоветовали в соседнем городке, сославшись на то, что в Хорошеевске не слишком большой выбор.
– И что будем делать? – хмуро спросила Эмили, пока мы устало поднимались к нашему изящному патио, чтобы полюбоваться, как солнце медленно садится в серебристую воду озера. – Если даже местные жители предостерегают нас от здешнего мужского населения.
– Может, двинем в Приозерск? Мне он кажется достаточно безопасным. – Я закусила губу, обдумывая варианты. – Мы можем поужинать там, это всего лишь в пятнадцати минутах езды отсюда.
Эмили не очень-то понравилась моя идея.
– Или туда, или придется подбирать объедки на парковке жилых автофургонов.
– Ладно, поехали! – решила Эмили.
В порыве оригинальности мы вырядились к ужину в самые страшные штаны, соорудили невообразимые прически и с помощью фиолетовых и коричневых теней нарисовали себе синяки и подживающие засосы.
– Ты страшна как атомная война! – объявила мне Эмили.
– Спасибо, ты тоже.
– Господи, ну так же нельзя! – вздохнула я, пока мы двигались по направлению к Приозерску. – Мы едем в город, молясь о том, чтобы остаться незамеченными.
– В такие моменты я очень жалею, что не занимаюсь карате, – вставила Эмили.
– Не надо об этом! – нахмурилась я. – Мне и так страшно.
Одна моя половинка пыталась убедить меня, что мы слишком бурно реагируем, а другая кричала, что мы обезумели, если собираемся остаться в этом месте на ночь. Если бы не эта удивительная гостиница и не наши поиски Единственного (очень сомнительные в данном случае), мы были бы уже далеко от Хорошеевска и мчались назад в соблазнительную элитную долину Напа.
Сначала нам показалось, что все здания в городе одно этажные. Однако очень скоро мы наткнулись на ряд симпатичных причудливых домов в викторианском стиле, в которых располагались магазин изделий из хрусталя, вегетарианский ресторан и кофе-хаус, окрашенный в розовато-лиловый цвет. Это привносило в город хоть какое-то разнообразие и напоминало стиль хиппи. Мы посчитали, что пицца будет самой безопасной едой в этом месте, поэтому смело направились в ресторанчик «За круглым столом» и попытались оценить посетителей, пока изучали меню.
– Все нормально, – убедила я Эмили. – Я вижу здесь даже несколько семей.
Пицца оказалось самой лучшей из всех, какие я когда-либо пробовала. Когда я жадно проглотила последний ломтик артишока и кусочек пиццы, мы разговорились с нашей официанткой, симпатичной блондинкой Джессикой. Ей было двадцать лет, она изучала морскую биологию, и у нее был когда-то парень из Хорошеевска.
