Кейси Майклз - Лукавый ангел
Энни вскинула подбородок, швырнула цветок в кусты и воскликнула:
— Во-первых, сотни потерявших друг друга родственников дают объявления в газетах и откликаются на них. А во-вторых, раз уж мы стали равноправными партнерами, то я тоже перехожу на ты. Так вот, милый Грейди, что бы ты ни говорил, но порой чудеса сбываются, и на людей сваливается огромное наследство их давно забытых или потерявшихся родственников. Так почему же это не могло произойти со мной? Давай не будем тратить время на глупый спор и поговорим о деле. Расскажи, что ты думаешь о моих родственничках. Или ты уже передумал относительно нашего партнерства?
— Я предлагал тебе стать моим партнером? — переспросил, вскинув брови, Грейди, с рассеянным видом шагая по аллее.
Слегка обескураженная этим вопросом, Энни взглянула на его лицо и почувствовала, что ей будет трудно спорить с этим обаятельным красавчиком с умными, насмешливыми зелеными глазами, видящими ее насквозь. Джефферсон Баннинг, возможно, и обладал не менее привлекательной мужской красотой, но Энни не испытывала рядом с ним того странного волнения, которое охватывало ее в обществе Грейди Салливана.
Энни поддела ногой камешек, валявшийся на дорожке, и в сердцах воскликнула:
— Может быть, ты ничего не говорил и о нависшей надо мной угрозой? И покровителем моим стать тоже не обещал?
— Обещал, — оживившись, согласился Грейди. — И в качестве такового я запрещаю тебе крутить шуры-муры с адвокатом Баннингом. А тем более — уединяться с ним в его холостяцкой квартире.
— В самом деле? Этот запрет распространяется только на один месяц или на всю мою жизнь? — не сдержавшись, выпалила Энни.
Грейди замер, обернулся и, взяв ее за руку, пристально посмотрел ей в глаза.
— В чем дело? — растерянно промямлила она, чувствуя себя букашкой рядом с этим мужчиной огромного роста.
— Я и сам никак не пойму, что со мной происходит, — пробормотал осевшим голосом Грейди, поглаживая подушечками больших пальцев ее руки. У нее вдруг возникла слабость в коленях, а по спине побежали мурашки. — Я всегда придерживался правила не путать работу с удовольствием и не завязывать романтических отношений с ненормальными.
— Значит, у тебя не возникает желания поцеловать Арчи? Что ж, это довольно разумно, — произнесла Энни чужим голосом.
— Проклятие! — воскликнул Грейди. — Ты засела у меня в печенках! — Не дав ей ответить, он привлек ее к себе и страстно поцеловал в губы.
Она обмякла в его объятиях и, прижавшись к нему всем своим трепещущим телом, ответила на поцелуй с не меньшей страстью.
Вокруг все померкло, громыхнул гром, и сверкнула молния. Энни показалось, что она попала ей в темечко и пронзила ее насквозь. Ей стало жарко, душно и беспокойно. Язык Грейди проник в ее раскрытый рот, руки стиснули ее стан еще крепче. Она обвила руками его плечи и плотнее прижалась к нему грудями и животом. И тут раскат грома сотряс окрестности.
Грейди изумленно взглянул на небо и спросил:
— Что происходит?
Пошатываясь и плохо соображая, Энни отстранилась и, пригладив рукой волосы, хрипло сказала:
— А что случилось? — Ей казалось, что и гром, и молния причудились ей от охватившего ее волнения. Сердце бешено стучало в ее груди, рассудок словно бы помутился.
Грейди пристально посмотрел на особняк, схватил Энни за руку и воскликнул:
— Бежим скорее обратно в дом! Там что-то случилось. На втором этаже в третьем окне от левого угла лопнуло стекло.
Едва успевая за ним и все еще не придя в себя после потрясающего поцелуя, Энни взглянула на это окно и, убедившись, что он ее не разыгрывает, в ужасе вскричала:
— О Боже! А ведь действительно окно в спальне Арчи разлетелось вдребезги. А я подумала, что это прогремел гром.
Ее ноги, обутые в туфли на высоких каблуках, словно бы вросли в дорожку. Грейди, видя, что она еще не скоро оправится от шока, оставил ее и побежал к дому один, словно спортсмен, идущий на новый мировой рекорд в беге на стометровую дистанцию. Энни опомнилась, сделала глубокий вдох, скинула туфли и, зажав их в руках, устремилась следом.
В доме творился невероятный переполох, все бежали на второй этаж. На лестничной площадке Энни столкнулась с Подгузником, одетым в старый стеганый халат и шлепанцы.
— Я слышал какой-то странный грохот, — промямлил он.
— Должно быть, Арчи упал с кровати и сломал бедро, — предположила стоявшая у него за спиной Митци в бархатном длинном халате и с книжкой под мышкой. Энни умудрилась прочитать ее название — «Как стать экспертом в финансовых вопросах». Прекрасное чтиво на сон грядущий!
В конце коридора появились Молокосос и Дейзи. Рот неугомонного любовника был перепачкан красной губной помадой, а ярко-розовый, с меховой оторочкой, пеньюар его юной избранницы был изрядно помят и надет наизнанку.
Завидев Грейди, все четверо застыли на месте.
— Почему вы здесь сгрудились, словно стадо баранов? — спросил Грейди. — Что с мистером Арчи?
— В его комнату сейчас невозможно попасть, отец запирается на ночь. Запасной ключ есть только у Диккенса.
— Так позовите же его! — закричал Грейди. — А вы уверены, что дверь заперта? Кто-нибудь ее проверял?
— Папа не любит, когда кто-нибудь нарушает его покой, — робко заметил Подгузник, а Молокосос добавил:
— Как-то раз я постучался к нему ночью, и на следующее утро он прислал мне записку, в которой пригрозил, что если такое повторится, он распорядится, чтобы меня кастрировали, а мошонку вывесили в вестибюле на всеобщее обозрение. С тех пор никто из нас не решается тревожить его по ночам, мистер Салливан.
— Я звонила в комнату Диккенса, — отрешенно произнесла Митци. — Он скоро будет здесь.
— Ну и дела! У мажордома есть свой телефон. Может быть, у него есть и особый номер, не внесенный в справочник? — язвительно осведомился Грейди.
Энни прыснула со смеху, но, спохватившись, прикрыла рот ладошкой и сделала серьезное лицо.
— Но почему Арчи не зовет на помощь? — спросила Дейзи.
Все посмотрели в ее сторону, пронзенные страшным предположением. Действительно, за дверью спальни было подозрительно тихо. Дейзи вцепилась в руку Юниора и срывающимся голоском пропищала:
— Откуда не доносилось ни звука и полчаса назад, когда мы проходили мимо этой двери, возвращаясь к себе после ужина. А спустя некоторое время раздался треск. Верно, милый? Громкий, резкий: бах-трах-тарарах! А вдруг бедный Арчи упал на зеркало, и стекло отсекло ему голову? Ой, а что, если он уже мертв?
Грейди снова смачно выругался, и Энни, отстранив его, предложила:
— Давайте я поверну дверную ручку. Возможно, что дверь и не заперта.
