Елена Усачева - Козерог. Сердце ледяной принцессы
— Дверь! — напомнил Тихомиров, и Звонилкин потянулся к ручке, но та вырвалась у него из пальцев. Поток воздуха подтолкнул его вперед.
— Это что такое?
Последовавший за этим возгласом грохот возвестил о том, как быстро Пашка попытался оказаться на полу.
Вспыхнул свет. На пороге стояла Нонна Георгиевна. Ее туго собранные черные волосы отливали сталью, медленно перетекающей в глаза.
— Так! — она нехорошим взглядом окинула собравшуюся компанию. — Так!
Лиза спешно одернула юбку, поправила всклокоченные после прыжка с парты волосы. Митька огладил себя по бокам, вроде все в его костюме в порядке. Серега меланхолично тушил свечки.
— А чего? — жалобно улыбнулся Пашка. — Мы ж ничего…
Надя шагнула к парте и накрыла ладонью кулон. Митьке показалось, что он особо ярко полыхнул красным.
— Что же вы тут делали? — Нонна Георгиевна нехотя переступила порог класса.
— Играли, — вздохнул Тихомиров.
Пашка нервно хихикнул и покосился на одноклассника. Сереге, успевшему к девятому классу вымахать чуть ли не под два метра, только играть и оставалось.
— Я и смотрю, в детстве вам играть не давали, что вы в темноте мальчик с девочкой сидите! — завуч грозно глянула на все еще оправлявшую юбку Лизу.
— Что вы, мы не такие! — скромно потупила глаза Токаева. — У нас тут так… ничего…
— А ключ у вас откуда? Кто дал? — продолжала греметь Нонна Георгиевна.
— Никто, — испуганно выпалил Пашка. Митька толкнул его в бок, но было уже поздно. Страшные слова были произнесены.
— Мы убираться должны были! — попытался исправить положение Серега. Он шагнул к партам и стал переворачивать стулья. — Токаева, чего застыла, иди за тряпкой. Шангин, ща вообще в лоб получишь!
— Я и вижу, как вы убираетесь. — Под холодным взглядом завуча Лиза перестала изображать хозяйственную деятельность. И так было понятно, что им не поверили. — Прямо генеральная уборка, не иначе. — Нонна Георгиевна прошла по классу, взяла в руки свечку, зачем-то понюхала ее, при этом страшно поморщившись. — А свечами, я так понимаю, вы собирались пол натирать?
— Чего пол? — снова вступил Пашка. — Он тут не грязный.
Митька с тревогой поглядывал на Вытегру. Он все боялся, что Надька снова разрыдается, ну, прямо как тогда, когда Виктория Борисовна сообщила о закрытии их кружка. Но Вытегра была спокойна. Спрятав кулон, она равнодушно уставилась в окно. Митька вдруг вспомнил, что камень не поменял цвет, когда пришла Надька. А может, он потому был красным, что хотел предупредить об опасности?
— Ну что же! — Нонна Георгиевна брезгливо отбросила свечку. — Ты! — Она ткнула пальцем в Надю. — Сядь и напиши мне список тех, кто участвовал в оргии.
— В какой оргии? — От возмущения Серега выпустил стул. — Не пиши, Надька!
— А давайте я напишу! — выскочил вперед Звонилкин — стремительно побледневшую Вытегру было жалко, а другого способа выгородить ее Митька с ходу не придумал.
— Я тебе напишу! — Тихомиров показал Звонилкину убедительный кулак и пошел к завучу. — Ничего мы здесь не делали. Убирались. А потом в мафию играли. Не нравится, что в детские игры играем? А чего остается? Вот такие мы еще маленькие. — Серега наигранно широко развел руками. — И Виктория Борисовна здесь ни при чем. Это я попросил ребят мне помочь! А Надька вообще больная — вон, у нее температура даже!
— Как твоя фамилия? — Показательное выступление не произвело на завуча никакого впечатления.
— Тихомиров моя фамилия, — с решимостью Мальчиша-Кибальчиша ответил Серега. — И я вам отвечаю, что здесь ничего не было.
— Ставьте парты на место и выходите отсюда! — Нонна Георгиевна не была похожа на человека, который поверил во все то, что ей только что наговорили. — И уберите всю эту чертовщину! — ткнула она пальцем в свечки. — Что за гадость!
Наверное, никогда еще класс не приводился в порядок с такой скоростью. Через минуту парты и стулья стояли на своих местах, доска сияла чистотой, шторы были распахнуты, а лишние бумажки лежали в мусорном ведре.
Нонна Георгиевна лично закрыла кабинет, дважды повернув ключ в замке — никто даже не подумал, откуда он у нее взялся. Завуч повернула бы ключ и три раза, и четыре, но дальше замок не шел. Под бдительным взглядом начальницы ребята спустились на первый этаж, натянули куртки и вышли на крыльцо. Дверь за ними захлопнулась, лязгнул засов.
— Тихомиров, ты что? — тут же шагнула к Сереге Лиза. — Зачем? Она же тебя запомнит.
— Она всех запомнит. — Серега как-то сразу ссутулился, хотя до этого держался ровно и выглядел вполне уверенно. — Да какая разница, на ком она теперь сорвется.
— Ну, ты молоток! — В глазах Токаевой сидело по тонне восхищения. — Тихомиров! Я тебя уважаю.
Серега бледно усмехнулся. Лиза решительно взяла его под локоть и повела к калитке. Митька проследил их торжественный отход и спохватился.
— Надя, — повернулся он к Вытегре. — Ты-то как? Давай провожу…
— Ой, Звонилкин, — простонала Надя. — Только не начинай! Шангин, челюсть подбери!
Она ловко подхватила Пашку за руку и поволокла к воротам.
— Ну, я пошел. — Пашка махнул Звонилкину свободной рукой, зябко передернул плечами в тонкой куртке и ушел за своей дамой через школьную площадку, слабо освещенную двумя скупыми фонарями.
Так они все и разбрелись, оставив Митьку одного.
Вы думаете, он что-нибудь понимал? Ничего! С какого перепугу Вытегра выбрала Пашку? Эсэмэску-то первым он, Митька, отправил. А кулон? Опять себе заграбастала? И что же? Снова его пошлют к ней? А она там с Шангиным? А Тихомиров-то чего за Лизкой почесал? Нет, ну что происходит-то? А посвящение? А что теперь будет с Братством? Нет, ну полный бардак!
Он бы, наверное, прирос к холодным обледенелым ступенькам, но тут за его спиной шваркнул засов, и дверь нехотя открылась.
— Виктория Борисовна? — Такого явления Митька точно не ожидал. Он был убежден, что физичка уже давно ушла. — А разве?..
Виктория Борисовна была бледна, она недовольно хмурила брови.
— Дмитрий, что ты здесь мерзнешь? Пошли.
Она обняла его за плечи и повела в третью сторону, вокруг школы к задней калитке. Митька покорно семенил рядом, боясь поднять на учительницу глаза. Надо было как-то объяснить, что они делали в кабинете, рассказать, как их там застала завуч.
— Вы закрыли кабинет? — По всем правилам Митька должен был пропустить учительницу вперед, но она так решительно пропихнула его к калитке, что он невольно сначала шагнул, а потом уже успел о чем-то подумать.
— Ну да… — Как же ей обо всем рассказать? — И парты все расставили…
