Людмила Леонидова - Духи для киски
— Знаешь, когда я начинаю вспоминать, у меня ломит вот здесь, — девушка показала на лоб.
— Ты не спеши, еще все вспомнишь, — успокоил ее мальчик. — Я теперь над тобой шефство возьму.
Увидев драную соседскую кошку на площадке, Джуди оживилась.
— У меня тоже кошка есть, ее Люси зовут.
— Вот видишь, — обрадовался мальчик, — ты уже кучу вещей навспоминала. Я тебя русскому языку научу. На работу устрою.
— Мы в России? — удивилась Джуди.
— Ну да, мы в Москве. Я тебе на всякий случай адрес наш напишу. Мы не в центре живем, в спальнике.
— Что это — спальник? — удивилась Джуди.
— Район так называется, куда только спать приезжают, потому что далеко от центра.
— Значит, вы меня спать сюда привезли? — наивно поинтересовалась девушка.
— Нет, просто мы, то есть дядя Коля с мамой тут живут. А я живу с бабушкой. Но теперь я буду часто к вам приезжать. Только ты не убегай, а то нам с тобой от дяди Коли попадет.
— А дядя Коля тебе кто?
— Отчим, — просто ответил мальчик. Джуди внимательно посмотрела на Стасика.
— Значит, я буду жить с дядей Колей и с тобой?
— Совершенно верно.
— А это чье? — Джуди ткнула себя в грудь, показывая на свитер Зойки.
— Это свитер моей мамы, — угрюмо сообщил Стасик.
Про джинсы, оказавшиеся ей тютелька в тютельку, Джуди деликатно ничего не спросила.
11
Отмокая в ванне, Зойка размышляла о вчерашнем приеме. Ее мучили угрызения совести: зачем-то праздник человеку испортила, что это ее понесло! С другой стороны, эта Мелани первая наезжать стала. Но долго предаваться грустным мыслям Зойка не умела. Тем более, ее окружала такая красота: углубленная в пол, словно бассейн, ванна, выложенная светлым мрамором, большое окно, выходящее в сад, откуда доносился запах цветущего жасмина. Зойка вытянула ногу, намыленную ароматной пеной. «Как в кино!» Она закрыла от удовольствия глаза. Вспоминая ухажера в очках с бабочкой на боку, который сначала скакал с ней, как горный козел, а потом без конца таскал выпивку, она улыбнулась и нырнула с головой. А вынырнув и открыв свои прелестные очи, не поверила им: перед ней, откуда ни возьмись, предстал герой американского кинобоевика, в техасской шляпе, в высоких кожаных сапогах, жилетке и клетчатой ковбойке. От Чака Нориса его отличали только шикарные седые усы.
— Класс! — вырвалось у Зойки. Она даже привстала от удивления. Вопрос: «Мужик, ты откуда?» — напрашивался сам собою, но, учитывая, что она, Зойка, находится сейчас голышом в ванной, в частном доме, да еще в Америке…
— Сэр, вы, наверное, ошиблись дверью? — прозвучало более изысканно.
— Нет, это ты, милая, ошиблась, — грозно заявил мужик и стал выдергивать Зойку из пены.
От такой наглости Зойка разгневалась. Она рьяно колотила незнакомца куда ни попадя, сопротивляясь изо всех сил и тоненько повизгивая. Пена, поднявшись за борта низенькой ванны, выплеснулась на мраморный пол, мужик поскользнулся и плюхнулся к Зойке прямо в объятия.
На шум прибежал Гаврюша. Увидев Зойку, плавающую в обнимку с шикарным техасцем, он замер.
— Гони его отсюда! — визжала Зойка. — Тоже мне Чак Норис нашелся.
Гаврюша не шевелился, продолжая наблюдать схватку скользкой намыленной Зойки с разодетым, как в кино, седоусым мужчиной. Когда они оба в изнеможении выползли наружу, ее любимый не своим голосом произнес:
— Познакомься. Это отец Джуди.
— Очень приятно, — елейным голосом проговорила Зойка, только что колотившая ковбоя во все места.
— А мне нет, — вырубил ее тот.
Только сейчас Зойка сообразила, как жутко она выглядит. Пена клочьями сползала с ее намыленного голого тела, глаза горели, нечесаные волосы торчали во все стороны. Гаврюша накинул на нее халат.
— Она ведьма! — отец Джуди снял с себя сначала жилетку, затем промокшую насквозь ковбойку и принялся выжимать вещи. На шляпу, одиноко плавающую в ванне, он махнул рукой.
— Рассказывайте, — наконец приказал он и уселся в кресло.
Люська тут же прыгнула к нему на колени, признав и обласкав родственника.
Сумбурное повествование о том, как пропала его дочь, он выслушал довольно спокойно. Выпытывая у Гавриила, как Джуди была одета, он настаивал на всяких мелких деталях.
— Может быть, на ней какое-нибудь украшение было? — дотошно приставал он.
— Висюлька у нее какая-то на шее была, — неожиданно припомнила Зойка.
Он вопросительно посмотрел на Гавриила:
— Медальон в виде замочка, который она обычно носила?
Гаврюша кивнул.
Висюлька оказалась работой фирмы «Фаберже», сделанной по заказу в подарок любимой дочери. Это произведение искусства из золота и платины с редким черным бриллиантом числилось в каталоге под специальным номером.
Папаша ожил и пообещал пока не сдавать их полиции.
— Из дома — ни шагу, — предупредил он.
— Конечно-конечно, сэр, — подобострастно пообещал Гаврюша.
— Скоро увидимся, — многозначительно повторил тот, перед тем как обречь их на домашний арест, — возможно, вы мне оба пригодитесь, не вздумайте сбежать!
Гаврюша совершенно поник и перестал радовать Зойку. Он мрачно сидел у компьютера и вымещал злость, расстреливая виртуальных врагов.
Зойка подумывала, не свалить ли в Москву.
Но как? Хитрый техасец прервал им связь с миром, отсоединив от денежного проводка. Кислородное питание — вот все, что оставалось, а с ним не только до Европы не добраться, в ближайшем магазине делать нечего!
12
— Спок, — солидно заявил Стасик, обращаясь к Джуди, — не реви, щас будем тебя на работу устраивать. — Ты ведь уже много чего вспомнила, так что вполне работать можешь. Не расстраивайся, я понимаю, что тебе надоело в заточении у дяди Коли сидеть. Да и деньги не помешают, верно? — Он заботливо подал Джуди пачку бумажных платков.
— Ладно, — всхлипнула девушка, вытирая глаза и нос.
— Вот, — он развернул бесплатную газету с объявлениями и, высунув язык, стал старательно водить пальцем по строчкам: «Ра-склей-ка афиш. Зарплата до 100 долларов США». Ого, хорошая. Только тебе не годится. Там надо афиши на себе таскать. А ты тощая такая. Тебе, к примеру, конфетами можно торговать. Работа не пыльная. Ты ведь сладкое любишь? Стоишь себе спокойно в киоске, а вокруг… — Стасик зажмурился от удовольствия. — «Мишка на Севере», «Трюфеля». Ты пробовала когда-нибудь «Красную Москву»?
— Нет, — девушка вытерла глаза, — когда мы жили в Европе, наш повар раз в неделю трюфеля из Франции получал. Их самолетом привозили.
— Как-то хило вы жили, — мальчик пожал плечами, — теперь тебе нет никакой необходимости возить их самолетами. Звякнешь мне, если что, я тебе хоть сто килограмм куплю, — щедро пообещал он и в раздумье поинтересовался: — Зачем самолетом?
