Анна Дубчак - Тарантелла, или Танцы с пауками
— Приходила. Но как пришла, так сразу и ушла.
— Почему?
— Потому что я знаю, кто нравится Ошерову. Продавщица из универмага Светлана Князева. Она, правда, замужем, но у них с Ошеровым роман. Это абсолютно точно.
— И что, об этом знает вся деревня?
— Нет. Только я. Потому что я у них — связной. Передаю записки. У нас плохо — встречаться негде. Все друг у друга на виду — Вы хотите сказать, что у них платонический роман?
— Представьте себе, да!
— Не представляю, — покраснела Наталия, вспомнив, как Ошеров приглашал ее «разнообразия ради» лечь на гинекологическое кресло, которое стояло за ширмой… — По-моему, мы отвлеклись. Итак, с Ошеровым все ясно.
Теперь поговорим о вашей жене. Вы лично кого-нибудь подозреваете?
— Нет. У нас нет такого мужчины, который мог бы понравиться Ларе. Здесь же не в каждом доме есть ванна, а для Ларисы чистота была очень важна… Вы меня понимаете…
— Мне нужно время… Я сама приду к вам, когда узнаю что-нибудь новое. А вы, если что, звоните сюда. Мне все передадут.
— Вы хотите сказать, что мне пора? — Ванеев казался таким сконфуженным с недоеденным бутербродом в руке.
— Да. Мне надо все обдумать. Кроме того, сейчас проснется Людмила… Я бы не хотела, чтобы кто-либо из деревни знал о нашем с вами соглашении. Это прежде всего в ваших интересах. Да, кстати, сюда скоро приедут Селезнев и Ведерников, следователи из областной прокуратуры. Вы должны знать, что я работаю с ними. Не скрывайте от них ничего, это хорошие ребята и сделают все, чтобы помочь вам.
— Но ведь вы же сами сказали, что они едут не по мою душу.
— Правильно. Но слишком уж много убийств в вашей деревне, а сколько совпадений… Они наверняка зайдут к вам. Я сама им посоветую.
— Пожалуйста. Я, кстати, принес вам несколько фотографий Ларисы, подумал, что они смогут вам пригодиться…
— Все правильно, оставляйте, — она взяла фотографии. — И еще: принесите мне, пожалуйста, красную юбку и все то, что было надето на Ларе в день убийства, хорошо?
— Хорошо. Сегодня же вечером и занесу.
* * *— У тебя, кажется, давление, — сказала Наталия, встретив Люсю по дороге в кладовку, куда она шла, чтобы проверить запасы еды. — Ты здорова?
— Да, абсолютно, — пробормотала Люся и поспешила скрыться за дверью ванной комнаты. Заперевшись в ней и пустив воду, она повернулась к зеркалу и посмотрела на себя, чтобы найти хотя бы чисто внешние признаки того, что произошло с ней сегодня ночью, а именно: она стала женщиной. И это в двадцать пять лет! Лицо как лицо, плечи как плечи… И только глаза как будто стали больше, возможно, они удивлялись каким-то внутренним переменам, происшедшим в ней несколько часов тому назад. Как жаль, что рядом нет Валентина, что они теперь просто вынуждены будут прятаться и делать вид, что их ничего не связывает. Вспоминая его объятия, она содрогалась только при одной мысли о том, что это может повториться и на следующую ночь… И еще, еще… Хоть бы Вязовку и вовсе завалило снегом… Чтобы их никогда не нашли.
— Люся? Ау! Сколько можно занимать ванную? Завтрак давно на столе, — услышала она спокойный и как будто далекий голос Наталии и усмехнулась. «Завтрак готов… Она еще и завтраком покормит… Райская жизнь, ничего не скажешь…»
Когда она выходила из ванной, то больше всего боялась столкнуться с Валентином. От того, как он посмотрит на нее, зависит, возможно, и вся ее дальнейшая жизнь…
Она распахнула дверь и действительно налетела на Валентина. Он успел подхватить ее и как-то быстро приобнять, чтобы приблизить к себе и спросить шепотом, дыша в самое ее ухо:
«Ты как?» Она почувствовала, как кровь вновь прилила к лицу, и, вздрогнув от той нежности, которую только что ощутила, прикоснувшись к нему, ответила:
— Все хорошо… Доброе утро…
* * *— Мне надо вам кое-что сообщить, — веселым и бодрым голосом заявила Наталия (по ее тону Люся тотчас поняла, что она ни о чем не догадывается). — Дело в том, что у нас кончился хлеб. Все, что мы привозили из города, практически растаяло, как мартовский снег. Я предлагаю отправиться в магазин. Кто со мной?
— Я! — хором ответили Люся и Валентин, которые, испытывая угрызения совести, решили внести свою лепту в решение хозяйственных вопросов.
— Отлично. Тогда одевайтесь и пойдем.
Заперев дом, они выбрались по расчищенной Валентином узкой дорожке за калитку. Здесь уже кипела жизнь. Черные фигурки людей двигались, как в анимационном кино. Смешной и неуклюжий до безобразия трактор пытался расчистить центральную улицу, но почему-то вращался вокруг своей оси. Больше всего черных фигурок было в конце улицы, где, по словам Люси, и находился продуктовый магазин.
— Хлеб привезли…
— Откуда, ведь ничего же не ходит?
— Из пекарни, а она на соседней улице.
Вовремя мы идем.
Они втроем зашли в магазин — новое кирпичное здание с нелепо оформленной витриной (вырезанные из жесткого картона желто-коричневый калач на вышитом рушнике и стилизованная бутылка с молоком) — и увидели небольшую очередь.
— Вон, — успела шепнуть Люся, показывая взглядом на стоящую в самом начале очереди светловолосую, в пуховом, спущенном почти на плечи, платке и в короткой каракулевой шубке женщину, — Надя, та самая, которая нашла Ларису..
Между тем в магазине оживленно обсуждали последние новости. Одна пожилая женщина рассказывала, что якобы в Вязовку приехал участковый Ушаков, который ездил в райцентр за экспертом, но не застал того дома и вернулся с инспектором уголовного розыска районного отделения милиции Самсоновым, чтобы взять Аржанухина.
— Ну и что, взяли?
— А чего его брать-то? Он спал дома, как миленький. Схватили, стали обыск делать и нашли пакет с чем-то, я не знаю… С уликами, вот. Говорят, что у него руки все порезаны и голова разбита. Он с похмелья страшного…
Заперли его на складе в заготконторе и теперь дежурят по очереди.
— Столько снегу выпало, как же они добирались до райцентра и обратно?
— На снегоходе.
— А из города никто не приехал?
— У них же снегоходов-то нет…
Наталия, прислушиваясь к разговору, поняла, что местный участковый и инспектор уголовного розыска районного масштаба дежурят у Аржанухина до приезда Селезнева и Ведерникова и что, когда те приедут, перехватывать их надо будет именно в заготконторе.
Глава 9
НЕ ПЕРВЫЙ МУЖЧИНА
Обед они готовили вместе с Люсей. Валентин колол дрова для камина. Большую часть своего времени он проводил с Джеком, разговаривая с ним и пытаясь подружиться. Он, казалось, совсем не замечал женщин и жил какой-то своей отдельной жизнью. Валентин не брился, ходил расхристанный, веселый, и по его виду нетрудно было догадаться, что он счастлив. Деревенский воздух явно шел ему на пользу, в отличие от Наталии, занятой мыслями об убийствах и в силу своего характера не знающей покоя нигде и никогда, и Люси, находящейся в постоянном напряжении, связанном с ночным свиданием. И если Наталия подсознательно ждала приезда Ведерникова и Селезнева и для того, чтобы не пропустить их приезд, то и дело бегала в заготконтору, чтобы справиться об этом у толстого краснощекого Ушакова, то Люся ждала каких-то знаков внимания со стороны Валентина. Но тот даже во время кратковременных отлучек Наталии из дома делал вид, что не замечает Люсю, чем доводил ее до слез…
