Барбара Делински - Поворот судьбы

Уолкер, Янсен и Маккри. Конкуренты. Майкл Флинн переметнулся в лагерь противника. Уже третий за полтора месяца.

– Ты скоро кончишь разговаривать? – недовольным тоном спросила Саманта.

Жестом велев ей замолчать, Джек сказал Дэвиду:

– Хорошо. Это мы как-нибудь переживем. На самом деле он прав. Уолкер, Янсен и Маккри строят в основном в Калифорнии, а у Майкла маленькие дети, и ему не хочется постоянно находиться в разъездах.

– Здесь я с тобой согласен. Ну а ты как? Работа не ждет.

– Папа, мне нужен телефон, – заныла Саманта. Он повернулся к ней спиной.

– Я приеду завтра утром.

– Ты говорил с Боккой?

– Да, говорил. Мы должны переделать весь проект. – При одной мысли об этом у Джека засосало под ложечкой. – Послушай, Дэвид. Мне нужно кончать разговор.

– Чем ты там занимаешься? Надеюсь, работаешь над проектом? Девочки ходят в школу, а для Рейчел ты не так уж много можешь сделать.

– Как раз могу. Писать картины. Слушай, моей дочери нужен телефон. Пока. – Он повесил трубку.

– Какие картины? – спросила Саманта.

– Мамины, – ответил он. Ее лицо исказилось от ужаса.

– Не смей до них дотрагиваться. Это мамины картины. Ты их испортишь.

– Я вовсе не собирался их портить. Я собирался… Мне захотелось закончить несколько картин, чтобы Бен смог устроить мамину выставку.

– Маме бы это не понравилось.

– Знаешь картину с детенышами рыси?

– Конечно, знаю. Мамина любимая.

– Верно, – продолжал он. – А знаешь ли ты, что я помогал ее писать?

Уничижительный взгляд Саманты красноречиво говорил о том, что она не только не знает этого, но и не верит ни единому его слову.

– Тебе было тогда всего шесть лет. Мы с твоей мамой ходили в поход в горы. А когда вернулись, мы вместе написали эту картину.

– Если ты ее писал, то почему мама повесила ее в гостиной? Она с тобой развелась. Она хотела навсегда вычеркнуть тебя из жизни!

Саманта выбежала из комнаты, оставив Джека одного.

– Мой отец негодяй, – сказала Саманта Лидии. Она тяжело дышала. – Кто он такой? Явился сюда и командует.

– Мне он понравился.

– Это потому, что он хотел произвести на тебя впечатление. Просто прикидывался.

– Мне показалось, он действительно очень расстроен из-за твоей мамы.

– Да. Потому что, если ей не станет лучше, ему придется возиться с нами. И это осложнит ему жизнь. Почему ты за него заступаешься?

В трубке раздался щелчок.

– Подожди. – Саманта переключилась на другую линию.

Это был Брендан. Разговаривать с Лидией было гораздо интереснее, чем с Бренданом, но Саманта разозлилась на Лидию и поэтому ответила на звонок.

– Лидия идиотка, – сказала она Брендану.

– Значит, ты знаешь о вечеринке?

– Что знаю?

– Разве Лидия тебе не сказала? Она собиралась.

– Говори яснее.

Настала пауза, потом Брендан кротко произнес:

– Может, тебе лучше ей позвонить?

– Брендан, в чем дело?

– Ее родители никуда не уходят, – выпалил он.

– Как?!

– Лидия проболталась, что к ней придут и мальчики, поэтому ее родители передумали. Они остаются на всю ночь.

– Лидия проболталась? Каким образом?

– Кто-то из родителей позвонил ее родителям, те стали задавать вопросы, и Лидия проговорилась.

– Этого следовало ожидать. – Лидия, ее лучшая подруга еще с третьего класса, очень нервничала из-за этой вечеринки. Она боялась, что кто-нибудь из ребят выпьет лишнее и ему станет плохо, вся история выплывет наружу и ей влетит от родителей. А теперь она всех подвела. – Она и вправду идиотка. Из-за нее все сорвалось.

– Почему?

– Если там будут ее родители, можешь забыть о пиве.

– Ничего страшного. Родители будут в другой комнате.

– Тьфу. Ты такой же придурок, как Лидия. – Брендан ничего не ответил, и она презрительно хмыкнула: – Похоже, на балу будет скучища. Что-то мне расхотелось туда идти.

Почти минуту Брендан молчал.

– Что ты имеешь в виду?

– Возможно, я не пойду на бал.

Он снова помолчал, а потом спросил:

– А как же я?

– Думаю, ты можешь пригласить Джану, – решила за него она.

– Ты в самом деле так думаешь?

– Да.

Не найдя, что ответить, он тихо проговорил:

– Хорошо. До свидания.

Саманта была вне себя от ярости. Она так мечтала об этом бале, лимузине, ночной вечеринке с пивом. Спасибо, Лидия. Спасибо, Брендан. Они оба молокососы. Неужели она одна из них взрослая?

Саманта знала одного человека, который не был молокососом. Сняв трубку, она набрала номер. Саманта помнила этот номер наизусть – столько раз она по нему звонила. Но раньше она только слушала голос.

Когда ей ответил низкий, спокойный голос семнадцатилетнего парня, ее пульс участился.

– Алло?

– Привет, Тиг. Это Саманта. Помнишь, из школьного автобуса?

Голос в трубке стал довольным и вкрадчивым:

– Я помню Саманту из школьного автобуса, но только не видел ее там всю неделю.

– У меня мама в больнице, поэтому меня отвозит отец.

– Это не твоя мать попала в аварию?

– Моя, – подтвердила Саманта. – Когда она ехала в Кармел, в нее врезалась другая машина. Ее джип вылетел с дороги. Мама в коме. Мы целыми днями сидим в больнице.

– Это трудно? Саманта расправила плечи.

– Сейчас все в порядке. Через некоторое время перестаешь замечать мониторы и трубки. Понимаешь, я так беспокоилась о маме, что ни о чем другом не думала, а папа сказал, что маме наверняка захотелось бы, чтобы я пошла на бал – в субботу вечером. Я пока никого не пригласила. Хочешь со мной пойти?

– Где будет бал?

– В школе, но мы не обязаны там долго оставаться. По-моему, бал будет довольно скучным. Но у меня есть роскошное черное платье. Отец говорит, что оно слишком вызывающее для моего возраста, но он в этом мало что смыслит. Так что, придешь?

– Конечно. – По голосу было слышно, что Тиг улыбается. Она улыбнулась в ответ.

– Вот и чудесно!

Хоуп сидела на полу в своей спальне. Гиневра свернулась клубочком у нее на коленях. Осторожно баюкая кошку, Хоуп поднялась и в одних носках пошла искать отца. Она нашла его в мастерской. Он внимательно разглядывал выставленные в ряд картины.

– Привет, малышка, – сказал он. – А где сапоги?

– В спальне. Ты на самом деле хочешь дорисовать мамины картины?

– Думаешь, мама будет этим недовольна?

Хоуп так не думала. Она никогда не слышала от Рейчел ни одного дурного слова об отце. Саманта сказала ей, что она просто плохо слушала, но это было не так.

– Папа!

– Что, дорогая?

– Завтра будет неделя. Как, по-твоему, мама проснется?

– Обязательно.

– Гиневре стало хуже. Она скоро умрет.

Джек подошел к Хоуп и почесал Гиневру за ухом.