Кэтрин Мэлори - Ночной обман
Наконец Марк, не в силах выдержать эту сладкую пытку, приподнялся в постели:
— А теперь, моя маленькая мегера, пришло время тебе самой отведать собственного лекарства!
К шутливому возмущению Наташи, Марк опрокинул ее, щекоча и поддразнивая, пока она после короткой борьбы не откинулась на спину, жадно ловя ртом воздух.
Дерзкий француз в полной мере продемонстрировал свое искусство разжигания страсти. Опытные руки воспламеняли ее нежную кожу. Губы с дьявольской изощренностью дразнили самые чувствительные местечки. Ее возбуждал даже низкий рокот удовольствия, доносившийся из глубины его груди. Уже через минуту Наташа потерялась в водовороте наслаждения всепоглощающего и более острого, чем все, что ей когда-либо доводилось испытывать.
Получив полную власть над ее чувствами, Марк перестал сдерживать себя. Глубокие страстные поцелуи уничтожили в Наташиной голове последние остатки связных мыслей.
Пока уверенные пальцы ласкали ее тело, губы занялись грудью. Горячий влажный язык обвел затвердевшие соски, и Наташа сдавленно застонала, выгибаясь дугой от накатившего наслаждения. Когда его губы двинулись дальше, по нежной ложбинке между грудей, к молочно-белой коже живота и еще ниже, она замерла, едва не сходя с ума от предвкушения предстоящих ощущений.
Когда наконец спустя вечность Марк снова вытянулся над ней во весь рост, Наташа дрожала как в лихорадке, ее тело поблескивало бисеринками пота. Сжигавшее ее желание почти пугало своей силой, в глазах горела нескрываемая мольба о решающем, первобытном освобождении.
Марк явно наслаждался ее жаждой, и Наташа знала, что он имел на то полное право. Все обещания были выполнены, ни один мужчина не смог бы с большим мастерством и чуткостью играть на струнах ее тела. Никогда еще она не ощущала собственную женскую суть так глубоко. Как любовник Марк был безупречен, и Наташа подсознательно чувствовала, что, испытав однажды на себе его искусство, она в каком-то смысле будет теперь всегда принадлежать ему.
Почувствовав на себе вес его тела, Наташа выгнулась навстречу. Марку не нужно было ничего подсказывать: с поразительной легкостью он нашел путь во влажное средоточие ее женственности и одним движением наполнил собой ее тело, вызвав взрыв ослепительных ощущений.
У Наташи перехватило дыхание, а когда Марк начал медленно двигаться, она прикрыла глаза. Ее чувствительность необычайно обострилась, малейшее его движение она ощущала каждой клеточкой, и где-то в самой глубине ее существа родился низкий стон наслаждения. Его движения стали более сильными и быстрыми, и Наташе показалось, что ее сознание распадается на тысячи отдельных кусочков. Наконец, пока его ничем не сдерживаемые движения возносили их обоих на последнюю высоту, все ее существо сконцентрировалось в пульсирующем центре желания. Она чувствовала приближение кульминационного момента, но наступивший взрыв все равно потряс ее своей яркостью…
Вселенная вспыхнула, зажглись тысячи солнц. Наташа едва слышала собственные восторженные вскрики и его низкий стон удовлетворения. Ее тело снова и снова сотрясалось в конвульсиях наслаждения — слишком необъятного, чтобы его можно было принимать спокойно. Потом, как по волшебству, Наташа погрузилась в глубокую блаженную темноту и покой…
Когда Наташа проснулась, был уже почти полдень. Она сладко потянулась, чувствуя блаженную боль в каждом мускуле своего тела. Вспомнилось последнее, что отложилось в памяти перед тем, как она заснула: Марк нежно целует ее в затылок и шепчет по-французски что-то ласковое.
Наташа с разочарованием обнаружила, что лежит в постели одна. Потом она улыбнулась — наверняка он сидит в гостиной и с довольным видом потягивает кофе.
Странно, однако, что в квартире так тихо. Из кухни не доносится ни единого шороха, и нет даже намека на запах свежезаваренного кофе. Костюм, который Марк оставил вчера на стуле, исчез. Маленькая свечка на тумбочке возле кровати давным-давно сгорела. Наташа почувствовала, что недоумение уступает место смутной тревоге. Нахмурившись, она отбросила покрывало и выбралась из постели. Достав из шкафа японский халат, расписанный красными цветами, она накинула его на себя и, заглянув по дороге в пустую ванную, побрела в гостиную, залитую ярким солнечным светом.
— Марк?
Прошла длинная-длинная минута, прежде чем Наташа поняла, что что-то не так. Марка в квартире нет, это ясно, но что-то еще не в порядке. Что? И тут она поняла: стена над диваном была непривычно пустой.
Матисс исчез.
Глава 4
— Трейси, это совсем не смешно!
Наташа расхаживала взад-вперед вдоль окна, и телефонный провод волочился за ней по полу. Беспечный смех Трейси на другом конце линии привел ее в бешенство.
— Прости, дорогая, — извинилась Трейси. По телефону ее южный акцент был заметен еще сильнее. — Я рассмеялась только из-за того, что вы с Марком провели ночь вместе. Ты не представляешь, как я рада — более подходящей пары просто невозможно придумать.
— Ты же ничего не поняла! — Наташин голос сорвался на визг, она раздраженно запустила пальцы в сбившиеся после такой ночи волосы. — Это настоящая катастрофа! Он только что ушел, прихватив с собой картину стоимостью в четыреста тысяч долларов! На карту поставлена вся моя карьера, ты не знаешь Якоба — возможно, я даже попаду в тюрьму как соучастница.
В трубке повисло долгое молчание.
Наташа знала, что ведет себя как истеричка, но она и вправду была близка к этому состоянию. Вдобавок ко всему в животе противно ныло, а в голове стоял звон. Она обессиленно опустилась на стул, но через секунду вскочила снова, слишком взвинченная, чтобы сидеть спокойно.
Отказываясь верить собственным глазам, она глупейшим образом потеряла целый час драгоценного времени. Наташа в полной растерянности рухнула на кровать, не в состоянии смириться с фактом, что мужчина, с которым она провела ночь, оказался вором. Мысли путались. Немного погодя, все же собравшись с силами, она приняла душ и надела джинсы и просторный свитер ажурной вязки, наивно надеясь в глубине души, что, когда она вернется в гостиную, весь происшедший кошмар волшебным образом рассеется сам собой.
Но это был не сон. Стена над диваном все так же зияла пустотой. От фактов никуда не деться: Марк Ушел, а картина исчезла. В еще большую панику Наташу повергла мысль, что, возможно, со времени его исчезновения прошло уже несколько часов, тогда он может уже находиться на борту самолета, направляющегося в Европу. На то, чтобы немного взять себя в руки и вновь обрести способность хоть как-то мыслить рационально, ушло еще полчаса. Именно тогда она и позвонила Трейси.
