Наталья Порошина - Василиса Прекрасная
— Ты заслуживаешь наказания, — Виталик веселился. — Пожалуй, я свяжу тебя. А то опять драться полезешь.
Одной рукой он вытащил из брюк ремень, крепко связал ее и встал — полюбоваться своей работой.
Василиса лежала ничком, юбка ее задралась, обнажив красивые ноги, пара пуговиц на блузке отскочили, и теперь одно плечо было полностью открыто. Руки ее были заведены далеко назад и надежно связаны. Весь вид Васи выражал полную беспомощность.
«Сейчас она абсолютно в моей власти моей власти», — стучало в мозгу Виталика. Тяжелая давящая похоть начала овладевать им. Никогда раньше он не испытывал желания такой силы. Дышать стало трудно. Руки сами потянулись к ширинке.
Услышав звук расстегиваемой «молнии», Василиса будто очнулась. Она перевернулась на спину, умудрилась сесть, привалившись спиной к креслу, и с ужасом увидела, как Виталик не спеша снимает брюки и обнажает большой, налитый кровью член. Страх сковал ее.
— Подожди, послушай, — залепетала она. — Мы же разумные взрослые люди, ты же не можешь изнасиловать меня. А ведь это будет изнасилование, я не хочу тебя, я ненавижу тебя! — Голос ее сорвался в крик. — Я милицию позову! — в последнем порыве отчаяния закричала Василиса.
— Пора заткнуть тебе глотку, — тихо сказал Виталик и ухмыльнулся.
Он подошел к девушке, грубо схватил за волосы и сунул член в ее открывшийся рот.
Василисе показалось, она сейчас задохнется. Время остановилось, а вместе с ним и ее сознание, всякая мысль перестала в ней биться.
«Я умерла, и это происходит не со мной», — успела подумать она, прежде чем реальность превратилась в гадкий сон.
* * *— Еще коньячку? — предложила Марина и уже взялась за бутылку, когда Игорь остановил ее.
— Спасибо, нет настроения. Куда же она подевалась?
Вот уже три часа давился он горьким кофе, слушал болтовню Марины и избегал ее слишком уж недвусмысленных взглядов. Разговор поддерживать было все труднее и труднее. Игорь пытался убедить себя: ничего страшного не случилось, просто у Василисы накопились дела, которые она и решила сегодня переделать. Но тревога заползала в его душу все глубже, и ожидание становилось невыносимым.
Он вскочил и стремительно направился в комнату Василисы. Марина на полуфразе так и застыла с открытым ртом.
— Да что я накручиваю! — воскликнул Игорь, злясь на себя и на весь мир.
Он стоял посреди ее комнаты, ее вещей, милых безделушек и здесь, в этой обстановке, неожиданно почувствовал себя спокойнее. Сел на пуфик перед зеркалом. Попытался представить, как она, приблизив лицо к зеркалу, красит ресницы. Сердце вдруг защемило. Пронзительно пронеслась мысль, что он никогда этого не увидит, Игорь опустил глаза и заметил хрустальную пепельницу, а в ней кольца.
«Раньше за ней этой привычки не водилось, а теперь, как у мамы», — с улыбкой подумал он. И сразу как-то успокоился, вспомнил о подарке и решил оставить ей кольцо вместе с запиской. Быстро отыскав бумагу и ручку, он, все еще улыбаясь, сел писать.
* * *«Я сплю, и мне все это снится», — повторяла про себя Василиса.
Она все еще лежала на полу, руки нещадно болели, шевелиться не хотелось. Странная апатия накатилась на нее. Виталик развалился в кресле, совершенно голый, смотрел на нее, гладил свой член и наслаждался. Ее унижение, ее беспомощность рождали в нем неведомое рано хмельное неистовство.
Виталик встал, легко поднял безвольную Василису, перекинул ее через подлокотник кресла, задрал юбку, опустил трусы.
— Момент торжественный настал, — громко крикнул он и, раздвинув ее ноги, вонзился в Василису.
Страшная боль ослепила ее, и она, очнувшись от забытья, закричала.
Игорь выронил ручку и вздрогнул — сердце бешено колотилось.
— Господи, что это было? — пробормотал он и подошел к окну. — Чертова птица напугала меня. И что ей вздумалось биться в окно?
Игорь вглядывался в густеющие сумерки словно ища ответа на свой испуг. Стало тихо. Он понемногу успокаивался. Посмотрел на часы. Пора.
Игорь вздохнул. Положил футляр, записку около зеркала. Зашел к Марине. Та, понурив голову, сидела на диване, поджав под себя ноги. Ему стало жаль девушку.
— Я уезжаю недели на две. Извини меня за бессердечие. Но я полюбил твою подругу. Не грусти, у тебя наверняка все сложится замечательно.
Марина, не поднимая головы, коротко кивнула. Игорь неловко потоптался в дверях, опять вздохнул, пожал плечами и направился к выходу.
Минуты начали отсчитывать последний час до отлета.
«Успеть бы», — подумал он, устремляясь к машине.
* * *Кровь стекала по подбородку из прокушенной губы, кровь стекала по ногам из поруганного тела. Виталик деловито развязывал ей руки.
— А теперь убирайся. Ты свое отработала.
Шумно, со стонами облегчения и какого-то болезненного наслаждения кончив, он потерял к Василисе всякий интерес. Ему хотелось поскорее остаться одному, перебрать в уме все детали такого удачного вечера и еще раз насладиться — теперь уже мысленно — своей властью.
— А в девственницах, оказывается, что-то есть, — он захохотал. — Прощай крошка!
Виталик открыл дверь. Василиса слепо спустилась вниз, остановилась на краю тротуара, сделала шаг в пустоту. Завизжали тормоза, злой голос обложил ее матом, но вдруг смолк, кто-то тронул ее за руку.
— Эй, детка, с тобой все в порядке?
— Зачем вы? Было бы так просто…
— Ага, а мне потом отвечать. — Парень часто закивал. — Ну ладно, тебе куда ехать-то? — И, не дожидаясь ответа, усадил ее в машину и рванул с места.
11
Марина вздрогнула как от щелчка, услышав звук захлопнувшейся за Игорем двери. Мрачно осмотрелась, встала, прошлась по комнате. Наконец любопытство — что же он так долго делал в комнате Василисы? — взяло верх.
Она не сразу увидела футляр и уголок бумаги, выглядывающий из-под него. Недолго думая, выдернула записку Игоря, развернула ее и прочла:
«Как жаль. Лягушонок, что не смог сказать тебе при встрече те слова, которые ты ждала от меня и которые ты прекрасно знаешь: Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
Когда тебя нет рядом, жизнь теряет для меня все очарование. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Я уезжаю ненадолго, скучаю без тебя уже сейчас и очень-очень жду нашей встречи.
Оставляю тебе — чтоб помнила меня — кольцо, и как хочется сказать: «Этим кольцом я беру тебя
».
Если ты, конечно, не против.
Целую, твой Иванушка-дурачок».
Слезы бессилия выступили на глазах Марины. «Почему она, а не я?» — спрашивала она себя и медленно, смакуя, рвала послание Игоря.
