Убийственно хорош (СИ) - Саша Стрельна
Я остановилась, чтобы попросить мальчишек помочь мне найти нужного человека, но, увидев выражение их лиц, не стала рвать чудесную вуаль фантазии, которую накинула на них умелая рассказчица. Мне помогли взрослые, и уже через минуту передо мной предстал огненно-рыжий и отчаянно голубоглазый парень.
— Искали, теть Маш?
— Да. Знакомься, Лидуша, это Слава Васильев, более известный в определенных кругах как Бегемот. Кликухи сей удостоился он за отсутствие нервов и почти патологическую невозмутимость нрава…
— Теть Маш! — укоризненно пробасил тот, с интересом поглядывая на мою спутницу.
— А это, Славчик, моя племянница Лида — девушка, которая никогда в жизни не сидела на мотоцикле, но просто мечтает об этом.
Лидуша протянула руку, чтобы поздороваться, и ее ладонь целиком утонула в огромной лапище парня, которого я помнила еще десятилетним пацаном. М-да! Теперь он явно вырос из школьных штанишек, и взгляды, которыми он награждал Лиду, более чем нравились мне, но я все же сочла нужным поманить его поближе и шепнуть страшным голосом:
— Ежели что — смотри у меня!
— Теть Маш! — укоризны прибавилось, как и накала в широченной улыбке.
— Ну идите, детки, играйте! Но не шалите!
— Кто этот тип? — Ирина пылала праведным негодованием.
— Слава Васильев. Не волнуйся, он хороший парень, и к тому же я неплохо знаю его родителей.
— Они угробятся на этом чертовом драндулете!
Я удивленно вскинула брови — обычно сестра моя не позволяла себе подобных выражений.
— Нет-нет! Неужели ты думаешь, я доверила бы свою единственную племянницу желторотику? Славка профессионал. В этом году даже вошел в сборную страны.
— Гонщик? — спросила сестра таким тоном, будто я только что сообщила ей, что молодой человек, только что с ревом увезший ее дочь за ворота дачи, по меньшей мере, сам Дракула.
— Пойдем, пошепчемся! — Я почти силком потащила ее за собой в свою комнату. — Не дергайся ты! Славка честный, надежный парень, очень основательный, добрый, детишек любит. Родители его — интеллигентнейшие люди. Отец работает в каком-то серьезном КБ, а мать — твоя коллега…
— Ты словно сватаешь его! Только Лидуша уже замужем!
— И тебе нравится ее супруг? Где вы раскопали это дерьмо? — я разозлилась. — Мало того, что просто противный, так еще и дурак! Это ж надо додуматься спрашивать у Ивана…
Я прикусила язычок, да поздно. Умение Ирки вытрясти из меня все до крошки было общеизвестно в нашей семье. Через полчаса мы уже сказали друг другу об этом инциденте все, что было можно, и теперь просто сидели молча, успокаиваясь.
— Ты будешь говорить отцу с мамой, что была у меня?
— Они знают, что я здесь.
— Даже так?..
— Даже так.
— Как мамино самочувствие?
— Нормально. Сердечко стало пошаливать, но я слежу, чтобы она правильно лечилась и не запускала себя.
— А… отец?
— Рычал, как раненый медведь, когда я уезжала, а сейчас наверняка сидит и ждет моего звонка с рассказом, как прошла поездка… Ты всегда была его любимой дочерью.
— Не говори ерунды. Если бы это было так, он бы не вычеркнул меня из своей жизни уже двадцать с гаком лет назад.
— Он упрямец и гордец, Машка. Кому, как не тебе это знать — сама такая.
Ирина встала и одернула юбку:
— Пойдем? Нехорошо оставлять гостей надолго одних.
Я засмеялась:
— Гость, сбившийся в такую огромную стаю, суть субстанция самодостаточная, не требующая хозяйского надзора.
— Болтушка!
— Профессия обязывает.
— Ой, Маша! Я совсем забыла поздравить тебя с премией!
— Спасибо! Только не спрашивай меня о том, что там было.
— Не буду. Отец, ты же знаешь, он до сих пор держит руку на пульсе. Иногда рассказывает о том, где побывал и где стреляют. Вы могли бы пересечься в одной из этих точек…
— Если мы за восемнадцать лет ни разу не встретились, живя в одном городе… Ладно, правда, пойдем. Я покажу тебе комнаты, которые приготовила для вас.
На балкончике второго этажа я внезапно наткнулась на Перфильева.
— Вась, ты чего здесь? Девушки внизу уж, небось, с ног сбились в поисках…
Он кривовато усмехнулся:
— Видно, стар становлюсь.
— Кокетка, — откликнулась я, продолжая удивленно рассматриваться его. — Что-то случилось?
— Нет. В танковых войсках полный порядок, Машуня.
— Вась, а ты… Ты давно здесь сидишь?
— Не знаю даже…
— Не видел, никто в сторону леса не уходил?
— Да я особо не следил… Тебя видел, потом Ивана… Кстати, вон он возвращается.
— Как возвращается?.. — удивленно начала я и, развернувшись, стремглав бросилась вниз по лестнице.
Иван шел через поляну к дому. Под мышкой у него был зажат мощный фонарь, а на лицо легла тяжелая задумчивость.
— Куда ты ходил?
Он проигнорировал мой вопрос, и, нахмурив брови, спросил сам:
— Маша, там, в лесу, до того, как пришел я, ты была одна?
Я попыталась улыбнуться:
— Ревнуешь?
— Да, — без улыбки ответил он.
— Я была одна, Ванечка. Правда, мне показалось, что кто-то там был, я оступилась и… — я начала судорожно лепить к полуправде полуложь, все еще не желая посвящать кого бы то ни было из домашних в свои беды.
Он смотрел задумчиво, привычно пощипывая себя за нижнюю губу, и нахмурив темные брови:
— Ты ведь не станешь скрывать от меня что-то важное?
Я внезапно растерялась, как это бывает даже с заправскими лгунами. Наверно, потому, что ему-то врать как раз и не хотелось, но и рассказать правду решимости не было.
— Дай мне немножко времени. Я должна
