Мой личный ад - Галина Колоскова
– Успокойся, хорошая моя. Нет никого в комнатах. Дом хорошо охраняется.
Шелковистый наряд скользил в руке.
– Хотел его снять, но побоялся тебя разбудить. Ты так сладко спала.
Он рванул ткань рядом с замком. С первого раза не получилось. Только с третьего послышался треск, и дорогой наряд кусками остался лежать рядом с полуголой худышкой.
– Иди ко мне! – Паша прижимал дрожащее тело к груди. – Успокойся! Это паническая атака. Сейчас всё пройдёт. Постарайся реже дышать. Не делай глубоких вдохов.
Укутать её в одеяло дело секунды. Крепкие объятия сильного человека успокаивали.
Ада вцепилась в мощную шею руками.
– Он пытался меня догнать! – голос дрожал так же сильно как тело.
Паша сжимал её чуть не до хруста костей. Громким шёпотом в ухо, пробиваясь в мозг.
– Кто? Здесь никого нет.
– Во сне. Тихон. А потом страшная тень в углу и ужасные звуки. Я думала, он пробрался в комнату… – Она заплакала, выговаривая сквозь слёзы то, что хотела скрыть: – Сказал, что я принадлежу ему, и он меня заберёт! Что когда-то любил мою маму, но она сбежала в другой город, а вернулась беременной. Я займу её место в его постели…
Паша до скрежета сжал зубы. Попадись сейчас Тихон, порезал бы на лоскуты. Хотелось забрать её боль, кричать, но слишком большая роскошь, выставить чувства напоказ.
Он цедил слова:
– Я сверну ему шею… – Нос зарылся в светлые волосы, пахнущие клубникой, несовместимой с отчаянием. – Никогда никому тебя не отдам! Тихон упоминал, где Марина жила до беременности?
– В Новосибирске…
– Значит, начну поиск оттуда. К утру будем знать всё, что есть на Антона. Постарайся уснуть.
Ада вцепилась пальцами в кожу. Будь Паша рядом, кошмары бы не пришли. Его боится любая нечисть, не только живые.
– Не уходи! – с отчаянием в голосе.
Помнила слова управляющей, что хозяин всегда спит один. Скажи он сейчас: «Через постель», – согласится не раздумывая.
Паша уложил закутанную пигалицу под бок.
– Не уйду, спи! – без всяких условий.
Он провалялся без сна до утра. Не привык, что кто-то постоянно пытается закинуть сверху ноги или залезть носом в подмышку.
Ада сопела. Говорила во сне. Звала маму. Она вжималась в него, словно нуждалась в живом тепле, как в подзарядке. Постепенно на нём расположились длинные ноги, тонкие руки. Раскрасневшееся лицо с довольной улыбкой лежало на груди. Длинные волосы укрывали веером.
Павел с нежностью смотрел на молоденькую девочку, к которой его влекло. Аромат её тела, волос, дыхания. Всё вызывало желание.
В животе ком, в паху горячая пульсация. Дрожащей рукой с осторожностью провёл по нежной коже лица. Большим пальцем обвёл манящие пухлые губы.
Она расцвела от осторожного поцелуя.
Боевой воробушек очень нуждался в ласке.
Паше пришлось собрать волю в кулак, чтобы не воспользоваться возможностью дать её. Сдерживало, что рядом с ним лежит не любовница, а племянница. Дочь сводной сестры.
Если бы не обещание остаться с ней до утра, рванул бы в Москву. Напиться, забыться, отодрать шлюху.
Ада пошевелилась.
– Паша, не уходи… – просящее выражение на лице спящей.
Что это? Телепатия или теперь во сне она видит его?
Он затаил дыхание, боясь разбудить пигалицу. Стояк в трусах – не то, что нужно видеть с утра молоденькой фантазёрке. Пошевелишься не так, или прикоснёшься не там. От Ады можно ждать чего угодно. Со своими желаниями он с трудом, но справляется, а если она начнёт напирать с тем же?
Серые глаза смотрели в потолок. Скажи кто месяц назад, что, не раз побывав на краю жизни и смерти, будет бояться напористой тёлки, рассмеялся бы, но не сейчас. Он качал головой, спрашивая тех, кто шутил над ним там, наверху.
– За какие грехи мне всё это?
Он провалился в сон, но поспать удалось пару часов, не больше. Настойчивый вызов в какой-то из комнат раздирал глотку смартфона. Он спросонья закричал так, как делал всегда:
– Лида! Посмотри, где я забыл телефон?! Неси его сюда!
И оторопел, услышав над ухом:
– Паша, я так хорошо спала… – Твёрдые соски голой груди коснулись спины. Ада говорила приторно ласковым голоском содержанки. – Что мне сделать, чтоб ты остался в Москве? Пусть с Тихоном разбираются твои люди!
Незапертая дверь в спальню распахнулась без шума.
– Павел Сергеевич, я принесла… – челюсть управляющей пошла вниз, она с трудом договорила: – Смартфон. Куда положить?
Он вскочил с кровати. Лида видела его всяким. Не оборачиваясь, приказал Аде:
– Оденься!
Через секунду смартфон лежал в широкой ладони. Паша принял вызов, обернувшись спиной к управляющей. Поэтому не видел, с какой ненавистью та посмотрела на натянувшую халатик пигалицу, перед тем как выйти за дверь.
– Да, понял. Сбрось всё на почту. Продолжай рыть. Узнай, кто его родители и где живут сейчас. На связи.
Серые глаза смотрели в синие, решая говорить новости сейчас, или когда выяснит всё до конца.
– Ну, что там? – Ада словно знала, по какому поводу был звонок. – Антон мой отец?
Павел качнул головой, решив последнюю информацию приберечь на потом. Сейчас хватит малого:
– Для установления отцовства нужно сделать тест ДНК. Пока знаю, что ваши инициалы полностью совпадают. Вряд ли это случайность.
Глава 16
Они завтракали позже обычного.
Ада долго приводила себя в порядок. Твёрдо задавшись целью стать женой Павла делала из себя красотку. Повторить макияж от Сергея не удалось, как ни старалась. Получалось с провинциальным уклоном. Косметику вчера так и не купили. Она долго смотрела на себя в зеркало, а потом умылась и вышла к столу, такой какая есть.
Паша с полчаса провёл в зале. Боксёрская груша стонала под градом ударов, размышляя, какая муха с утра укусила хозяина. Пятнадцать минут под прохладным душем невиданная роскошь с утра, когда телефон разрывают звонки, а почта ломится от кучи новой информации и отчётов.
Ада со смирением на лице ковыряла овсяную кашу. Паша уплетал омлет с ветчиной.
– Я сейчас по делам, а ты можешь прошвырнуться по бутикам. Тёма знает места, где женщина может одеться с ног до головы.
Она продавила ком в горле комом каши. Интересно сколько было тех, что одевались за его счёт?
– Или набери Адель. Она любит помогать девочкам друзей.
Ада тут же зацепилась за слова.
– А я твоя девочка? – без косметики она выглядела лет на шестнадцать.
На самом деле девочка и, к сожалению или радости, его. Он до сих пор не избавился от ощущения твёрдых сосков
